Как минимум глупо.

Но дело было не в этом. Саша, хоть и был не таким уж чувствительным и избалованным, не хотел причинить вреда девушке, которая виновна лишь в своей наивности и вере в людей, которые этого не стоят.

Королев был еще хуже, потому что вообще не знал, чего стоит или не стоит. Он так слаб, что никогда и не попытался рискнуть и поставить на каком-то деле свое имя. Теперь, когда девушка, которая ему нравится, готова пойти с ним за руку, он и понятия не имеет, куда ее вести.

И вот пока не станет понятно, мужчина Королев или кусок слизи после дождя, он решил не сближаться с хорошей девушкой, дабы не разбить ее хрупкие иллюзии.

Благородно? Почти. Но не стоит забывать, что Саша вернулся к «Цыгану» и все-таки сел за руль после виски, хоть и грозился повзрослеть окончательно.

Приехав в свою шикарную квартиру, он снял пиджак и походил из стороны в сторону, придумывая, как можно доказать себе, что он тоже человек достойный.

После двух кружек кофе идеи о собственном бизнесе уплыли в кофеиновые дали, и он смотрел на вещи реалистично.

Крупные доходы не привели к сбережениям, все деньги он спускал на жизнь, которую вел до недавних пор. Просить у мамы было нельзя, все-таки в таком возрасте это просто стыдно, да и папа, увидев ее обедневшую карточку, заподозрил неладное и перестал свободно давать ей деньги.

Можно было попросить у друзей. Пару миллионов для начального капитала вполне достаточно, они в Ницце за неделю больше тратят. Так, он раскидал предложения дать в долг парочке золотых друзей и осознал, что почти для всех сам был другом «дай в долг». Если бы только он помнил, что, кому и когда дал, сейчас можно бы было спросить обратно, но вот уже точно, никто не вернет и рубля.

Дальше пошли разработки гениальных идеи и самых последних новинок старт-апа.

Но все это было до второй чашки. Потому что потом оба его золотых друга под какими-то нелепыми предлогами отказали в долге, что оскорбило его до глубины души.

Все еще оставался вариант попросить у папы, но вот к кому, а к самому родному идти не хотелось. Николай Степанович возглавлял список тех, кому нужно было что-то там доказать, вот уже много лет. И даже симпатия к Кате не сместила его с этого почетного места.

«С моими деньгами любой бы раскрутился», – вот что он слышал в голове, когда блистала мысль занять у папы.

Собственное дело откладывалось на неопределенный срок, а Саша пил вторую чашку и с жаром представлял, как волна его самодостаточности скроет все сомнения под водой.

Но это будет после. А пока стоило найти то, что поможет ему обрести эту самую волну.

К 2 часам ночи Королев, наконец, пришел к самой простой мысли (да-да, никто и не говорил, что он шибко сообразительный). Библиотека. У него есть библиотека, которую ему вверили, которую он должен сделать успешной. Так можно сделать счастливыми сразу всех: папа увидит, что он не так плох, Катя будет спокойна за любимое место и получит его, как своего мужчину, мама всегда им гордилась. Ну на этом список заканчивался, не так много людей представляли для Королева хоть какую-то ценность.

Пока он принимал душ, суетные мысли стремились в голове хоть к какому-то пониманию, как именно Саша будет поднимать библиотеку. Ничего четкого так и не вырисовалось, зато он вспомнил про день рождения Веры Ивановны, и сделал пометку, что ее нужно поздравить.

На часах было 3, Королев лег на подушку и придался праздным мечтаниям. Идеальная жизнь, где он стал кем-то, и все восхищаются тем, чего он добился, сморила его быстрее, чем здравый смысл, который все-таки хотел знать, как именно библиотеку поднимут с колен, и действительно ли она на коленях.

Глава 15.

Вера Ивановна возомнила себя агентом 007 и смачно делала пометки в своем блокноте, пока виновники записей не пришли на работу. Вот уже полчаса женщина строила самые коварные планы о слежке, которая позволит хотя бы напасть на след победителя спора.

Нет, это женщина не собиралась проигрывать, поэтому, когда Катя появилась в дверях раньше обычного, она жалобно присвистнула.

– Что случилось, Вера Ивановна? – девушка устало убрала разноцветный зонт. Ее блестящие розовые кеды все еще хранили капли утреннего дождя, а карие глаза сверкали ночной бессонницей. Вера Ивановна занесет это в блокнот 20 минут спустя, а пока она строила из себя самого благочестивого человека на земле, и театрально склонив голову, была готова выронить слезу.

– Видишь ли, – начала женщина с придыханием. – Я планирую сегодня ночевать у приятельницы, она старая и больная, и ее опять схватил грипп, – на самом деле, Вера Ивановна безбожно врала. Из подруг у нее осталась только Зинаида Юрьевна, до чьего звонка оставалось максимум минут 5. Надо было торопиться. – А ты же знаешь, мой Мурмусик не любит спать в одиночестве.

Небольшое лирическое отступление. Вредоносная рыжая персидская туша, которую Вера Ивановна ласково звала Мурмусиком, не подпускала к себе никого. А еще этот котяра был самого что не на есть противного нрава, поэтому не просто царапался, а часто исподтишка кусал гостя, но следов вражды обнаружить не удавалась. Именно поэтому окружающие ненавидели Мурмусика, а Вера Ивановна зажигала нимб над рыжей башкой.

– В общем, Катерина, я хотела попросить тебя посидеть с ним. Если ты не возражаешь, – блеклые глаза прикрывала по-детски опущенные ресницы. Состариться стоит хотя бы ради того, чтобы ездить своим возрастом на шее всех благородных окружающих и не краснеть за это.

Конечно, Катя возражала. Этот вечер она планировала посвятить женской Библии: фильму «Обещать – не значит жениться». Эта кинокартина всегда наставляла ее на путь истинный, а сейчас ей было чертовски необходимо получить ответы на давно известные вопросы.

«Если парень ведет себя так, будто ему на тебе наплевать – ему и правда на тебя наплевать», – весомая истина одного из главных героев всегда приводила Катю в чувства.

Да, она точно знала, как к ней должен относится мужчина, но всегда соглашалась на меньшее, чтобы огонек романтики не потух в ее погрязшей в фантазиях душе.

– Вы можете попросить детей или Зинаиду Юрьевну…

– Тю! – Вера Ивановна махнула рукой на Катю. – Зина не выносит Мурмусика, не знаю, почему. Видимо, у этой женщины совсем нет вкуса. А дети мои укатили на все лето на Кипр, так что рассчитывать кроме тебя не на кого, –