— штука настырная, манит из грязи, толкает на действо. И мертвым хочется стать живыми. Но то вольные мысли и к делу не относится.

Отдых — очередной, но все также запоминающийся. Натруженные организмы лелеяли робкую надежду, тьма, подсвеченная огнями, способствовала, а командование не возражало. Отбой позволил пасть усталой плотью в люльку, чтобы посопеть, поворочаться, да и погрузиться в благословенный сон.

Понимание, что вокруг бетонные стены, а за ними бравые легионеры сократило отход к Морфею до минимума — притушили свет, закрыли глаза и не увидели снов. Дела обычные, мирские.

А через пару часов по ушам ударил грохот.

Задребезжали сабельки на стене, девичий голос хрипло каркнул нечто матерное, а я врезался в стену. Не подумайте дурного, так и хотел, когда в рывке срывал автомат с пристенка и ломился к двери — прилип к дверному косяку и взял на прицел ночь.

Позади лязгнуло, что-то упало и голос Замеса изрек покаяние. Ему ответили в два горла — пожелали счастья и долгого пути. Признаю, мне минус — бойцы срываются по тревоге столь же погано. Прошло мгновение, а рядом по-прежнему никого злого и вооруженного по последнему слову техники.

Над лагерем — придя волной с периметра — прокатилось стаккато перестрелки. По небу мазнули алые отблески взрывов. Треск перемежался визгом и хрустом. Слышался топот и, разумеется, крики, которые лишь путали восприятие. Звук отражался от стен, метался в проулках и плел адскую акустику непонятного боя.

А я не при делах. В прицеле кусок вольера и мятущиеся силуэты.

— Ляжка моя! — взвизгнула Крыса.

— А шмалабой? — удивленно спросил тощий. Послышался характерный звук, когда мелкий кулачок ударяет по твердому.

— Даю секунду, — прошипел я, не оборачиваясь. — Затем угроза станет ближе.

Услышали и приняли. Рассредоточились по флангам у стен и тревожно задышали, тиская оружие. Со стороны вагончика хавильдара раздался командный рык, сравнивающий охранку со многими неприятными вещами, и ночная реальность немного стабилизировалась.

— Цивилам укрыться! — Мимо тяжело протопала тройка легионеров. Одно скажу — рвением они не отличались, но послушно следовали к воротам периметра. — Укрыться, сказано! Спрятали жопы к херам!

Нескольким теням досталось пару пинков на бегу, взвизгнул женский голосок. И лагерный шум вновь перекрыл раскатистый грохот. С окраины Преисподней активно накатывало красными всполохами.

Легион сражается, плетя полотно схватки, что несомненно масштабнее привычных стычек на задворках мертвого города. Чутка похоже на бой за Аквапарк, но стволов у местных откровенно больше.

Рядом засопели. Ива собственной персоной, и я почему-то не удивлен. Манит ее легионерская романтика, привитая небезызвестным представителем Фермы.

— Что там? — решил проявиться Замес.

— Стреляют.

Ярче запылало пламя в бочках, охранка зажгла дополнительные факелы, не переставая орать на паникующих цивилов. Танец теней складывался в хаос, и лишь у вагончика Хавильдара метущаяся картинка отдавала зачатками порядка. Фредерико незыблемо стоял на лесенке со шмалабоем наперевес и изредка порыкивал. Затем в особо ярком всполохе костров разглядел меня в дверном проеме и потыкал пальцем в направлении пристанища смены.

Выглядело двояко — либо пошел на хер, либо вот он сука, надо брать. Я чуть сместил прицел и хавильдар немедля заорал:

— Скрылся нахер!! Джимми, блять!

Лингвистический конструктив мне не понравился. Вот совсем не понравился. О чем я уведомил оппонента посредством среднего пальца. Через пяток секунд рядом звякнуло, запыхтело и подле сарая нарисовалась парочка легионеров — один из них тот самый пузан, держу в курсе.

— Тебе что-то не понятно цивил⁈

Я выглянул из-за их грозных тушек, перехватывая взгляд Фредерико, и покрутил пальцем у виска.

— Ты че сука⁈ — рявкнул пузан и сделал движение. Потом застонал. Ну такая вот нехитрая причинно-следственная связь. И хорошо, что бил не тощий, прошу отметить.

Смотрящий за вольером таки сообразил, подорвавшись в бег:

— Стоять! Кодекс!

Второй легионер технично отступил, продолжая держать оружие на короткой доводке. И ведь вижу — человече тренировали, просто закис на службе. А пузан просто мясо.

— Легион разберется, — прорычал Фредерико на подходе. — Инцидент произошел по недоразумению.

Вот и важный звоночек, который ждал — смена №7 нужна смотрящему, у него на нас планы. Становится прям интересно -куда заведет нас поводок и сколькие умрут в процессе?

— Мы не переступали порог. — Смотрел я на толстяка, тискавшего пах. — И ты хавильдар назвал меня падшей женщиной.

— Чего? — Фредерико искренне озадачился.

— Спрашиваю, может помочь чем? — Я опустил автомат. Легионер на заднем плане выдохнул.

— Легион разберется, — отрезало начальство. — А ты не перегибай, не надо.

— Говорит, легион разберется, — громко объявил я подопечным.

— Может пиздит? — засомневалась Крыса. И голосок такой противный, прям до мурашей.

— Выглядит уверенным, так что отбой, — успокоил я.

Фредерико побагровел, засопел и наорал на бедную охранку. Зачем-то ткнул в меня пальцем, точно хотел пробить, и на крутом развороте утопал прочь. Звоночек номер два — я надавил, он принял. И что же у него за дела с товарищем Гнишем?

Стрельба потихоньку стихала, но на территорию вольера начали просачиваться запахи пожарищ, крови и тротила. Амбре смерти, если понимаете. И палец на спусковом прям зачесался. А в памяти метущиеся прожектора, крики и разлетающиеся тела. Качающиеся стены, свист пуль под хлопки глушителей и кровь на пальцах.

— Командир? — окликнула Ива. — У тебя взгляд страшный.

— Да?

— Не, обычно просто пробирает, а сейчас реальная жуть, — пояснила девушка.

— Мы зачем-то нужны хавильдару, — вмешался Замес, пытаясь увести тему. Я благодарно кивнул. И плюсом отметил — умник умен, конец тавтологии. — Он нас прикрыл.

Смена задумалась. На этой минорной ноте я скомандовал отбой. И вот теперь засыпалось не столь просто.

Утро началось с бодрых криков охранки — по типу в вольере все спокойно и каждый готов к трудовому подвигу. Посыл верный, но пару