– Это деги! – он вспомнил рассказы сталкеров, и внутри сразу похолодело.

Деги, иначе дегустаторы. Маленькие зверушки были падальщиками, слишком слабые, чтобы убивать самим, они своими голосами приманивали большого зверя. И шилоклюв, который из-за бронебойного нароста на голове почти ничего не видел, приходил на зов, отыскивая добычу. Именно он сейчас и пронесся к Манежу, разворачиваясь на ходу, мокрый снег так и летел из-под лап, похожих на страусиные. Максим прицелился, пока чуть замедлившаяся тварь подставилась под выстрел, и спустил курок. Пуля разве что искр не высекла, скользнув по костяной остроконечной морде, как по закаленной стали! Второй раз он взял прицел пониже, но монстр уже разворачивался, и пуля по касательной задела такой же прочный нагрудник, тоже похожий на таран. Оставалось спасаться бегством вслед за сестрой. Серафима уже скакала по ступенькам, надеясь, что они задержат шилоклюва и дадут людям фору, чтобы спрятаться за колоннами библиотеки. Судя по скорости этого гада, ступеньки его если и притормозят, то ненамного, даже сам Максим, перескакивая через одну, догнал девчонку.

– Дай его сюда!

Маленький дег неплохо устроился на руках, даже не сильно возмущенный таким обращением, но Максим не собирался, как сестра, сделать из него игрушку или домашнее животное. Оглянулся на уже разгоняющегося хищника, потом – на постамент памятника за спиной. Невозмутимый и почти не поврежденный Достоевский по-прежнему задумчиво взирал на мир, свысока, постигший всю глубину человеческих страстей и мыслей. Максим надеялся, что только он смог бы разгадать его намерения.

Дег заорал, когда его дернули за хвост, зажав подмышкой, шилоклюв наводился на цель, как боеголовка, несущаяся с ракетной скоростью, когти мощных лап впивались в ступени, резали лед, еще пара прыжков вверх… Острие клюва неумолимо приближалось, разве что не блестело, как наконечник копья, в свете луны. Мелкий дегустатор от боли голосил уже на ультразвуке, Максим чувствовал, будто это его ноги сейчас карабкаются по неудобным ступеням, ощутил каждое движение, слился с ним, стремящимся к близкой добыче, также наклонил голову, и если бы у твари были глаза, смотрел бы прямо туда, в свое отражение, как в десятку нарисованной мишени! И через секунду рванулся вбок, прыгать времени не было: он просто рухнул на снег, выпустив уже не нужную зверушку, оглушительный удар и треск раздались где-то над головой, и еще раздосадованный вопль промахнувшегося монстра.

Хрустнул, осыпаясь мраморными плитками, постамент, и без того расколотый, костяной таран застрял в камне. Не дожидаясь, пока эта тварь освободится, злобно вопя и упираясь голенастыми ногами, Максим прицелился в затылок, будто добивал контрольным по приказу смотрящего, и спустил курок.

Первая пуля скользнула по твердому черепу, с визгом срикошетила о мрамор. Зато оставшиеся четырнадцать, одна за другой, выбивали костяную крошку, добираясь до мягкого и податливого мозга. Рамка ТТ, звонко щелкнув, застыла в крайнем положении. Протяжно застонав, тварь перестала бороться с памятником и обмякла, распластавшись у ног так и не побежденного Достоевского.

– А сзади-то не такой крепкий, оказывается… – запыхавшийся Макс хотел вытереть пот с лица, но рука в перчатке уткнулась в резиновую морду противогаза.

– Завалил? – высунулась из-за памятника Симка.

– А то! – не позволил усомниться в себе брат. – И еще Федору Михайловичу спасибо скажи. Реально глыбища матерая.

– Да… – задрав голову на верхушку большого памятника, подтвердила Серафима.

Достоевский где-то там в темноте, наверное, беззвучно усмехался, а может, наоборот, расстроился из-за того, что история не закончилась любимой трагедией. Впрочем, она еще и не закончилась. Они поспешили к колоннам, чтобы укрыться среди них. Деги примолкли или уже ушли на поиски нового предводителя шайки взамен погибшего, и пока очередной тварюги не появилось, следовало хотя бы успеть перезарядить пистолет. Вдруг вскрикнула невидимая в тени Симка. Максим выронил ТТ и приготовился уже рвать кого-то на куски голыми руками! В бок уперлось что-то жесткое, а приглушенный резиной маски голос приказал:

– Стой, не двигайся! Откуда взялся?

– С Охотного ряда. Я не один, со мной еще сестра.

Зажегся свет, сталкеры с любопытством оглядели миниатюрную фигурку.

– Как сюда-то добралися?

– Вылезли из торгового центра. С Манежной площади.

Когда люди сначала задают вопросы, это несколько обнадеживает.

– Вы из Полиса? – спросила девочка.

– Нет, мы сами не местные, из Ясенево проездом, – нараспев произнес незнакомец в противогазе с обзорным стеклом и бронежилете поверх ОЗК, изображая профессионально нищенствующих путешественников, – специально стоим тут и караулим: вдруг кто с мутантом наперегонки побежит? Интересно же… А вот вы на «красных» совсем не похожи. Ни повадками, ни вообще. И на сталкеров, честно говоря, тоже.

– Мы с Китай-города вообще-то, – взяла на себя переговоры Симка, интуитивно, по-женски, чувствуя, что вызывает меньше подозрений. – Шли через Красную линию, а потом вот… на поверхности оказались.

– Ну да, шли-шли, и метро вдруг закончилось! Хватит сказки рассказывать. Хотя брательник твой с шилоклювом здорово придумал. А если с Китай-города, то понятно, говорят, у вас там мутантов валят чуть ли не одним ножом.

– Это не у них, а в Атриуме и на Пролетарской, балда, – этот голос даже сквозь мембрану звучал по-другому, более серьезно, что ли. Максим понял, что перед ним старший группы. И по возрасту и по статусу. – Повеселились, и хватит. В Полисе с вами разберутся, возвращаемся.

Максим оказался в знакомом с детства вестибюле, только вот ребристая крыша наполовину провалилась, турникеты едва выглядывали из-под снега. Кто-то сдвинул куски бетона в сторону, хотя поднять их можно было разве что краном. Или лебедкой. Теперь обломки перекрывали дорогу на манер бруствера, оставляя узкий проход для одного человека. Сталкеры обошли мраморную лестницу, которая вела в переход, соединяющий Боровицкую с Библиотекой имени Ленина, Максим, не удержавшись, взглянул вниз. Дно лестничных пролетов оставалось невидимым в темноте, вход был заложен накрепко.

В глубине вестибюля у противоположной от входа стены обнаружилась неприметная дверка. Старший группы распахнул ее и щелкнул выключателем, несколько тусклых лампочек, прикрытых проволочными колпаками, осветили ступени, уходящие в недра подземки. Группа начала спускаться, Максиму показалось, что лесенка уводит их намного глубже, чем та, мраморная, и действительно, больше десятка метров отделяло поверхность от стальной двери, вмурованной в бетон. Сталкер каким-то особенным образом постучал, и, скрежетнув петлями, тайный вход в Полис открылся. Даже обнаружив этот лаз, они с Симкой могли бы провести здесь всю ночь, не зная, как надо стучать, пришлось бы все равно дожидаться возвращения этих сталкеров.

– Снимайте комбинезоны, одежду, все в чистку сдавать надо.

Максим стягивал ОЗК, думая, как бы припрятать кастет. Придется, наверное, его сдать, а получит ли обратно?