спиной, последовал по тропинке, но не к дому, а к отдельному зданию. Как оказалось, спортивному, в чем убедилась, когда оказалась внутри. Сразу был холл, где меня попросили переобуться, а потом провели в зал с матами и грушами, где посередине красовался ринг, а чуть дальше разнообразные тренажеры.

– Елизавета Викторовна с Полиной скоро подойдут. Ждите, – бросил он и ушел, а я стала осматриваться, надеясь, что девочки не задержатся.

Остановилась у огромного панорамного окна, выходящего в сад, и улыбнулась. Надо же, как повезло: заниматься спортом и любоваться вечнозеленой красотой – истинный восторг.

Закрыла глаза на несколько секунд, как вдруг услышала шаги. В зал вошли женщина в туфлях на высоченных каблуках, что точно слышала, а еще ребенок в кроссовках, так как мягко и легко шел. Обернулась, вглядываясь в миниатюрную женщину, которую можно было назвать хрустальной изысканной вазой, так как выглядела изящно в своем строгом платье, с уложенной прической. Все идеально, даже волоска выбившего не выглядывало. Она глянула на девочку со взъерошенными волосами и покачала головой.

– Полина… – тонким голосом просипела женщина.

В ответ девочка только надула губы, игнорируя обращение. Явно с тетей не на одной волне.

– Если хочешь, можешь посидеть, а я как раз поговорю с тренером, хорошо?

– Хм… – раздалось только в ответ. Девочка восьми-девяти лет, а может, и старше, с косами, которые напоминали метелки, в черном спортивном костюме на два размера больше нее. Она направилась к пуфику и плюхнулась туда, задрав ноги кверху.

Было видно, что настроилась решительно. Не сомневалась в том, что девочка сказала тете меня послать куда подальше, а эта сразу же побежала выполнять.

Как бы не так!

У меня аж ручки зачесались поработать с этой девчонкой. Чем-то напоминала меня в детстве, такая же шебутная и настырная, не знающая чего хочет. Был и у меня такой момент в жизни, когда понимала, что никак не подхожу для той роли, в которой хотели видеть меня родители. Ну, какой из меня врач? Только мой любименький дедуля быстро наставил меня на путь истинный, запретив подстраиваться под всех, чтобы быть всем угодной, он хотел видеть счастье в моих глазах. И он увидел.

Пора от тети избавляться…

– Привет. Я Лиза, – начал женщина, поправляя свою идеальную прическу. Столько лака туда влила, что вонь душила мои легкие.

– Юля, – ответила, отступая на шаг. Еще отравит ненароком.

– Да, мне Катя рассказывала. Юлия, тут такое дело, Полина отказывается с вами работать. Да если честно, она даже в школу отказывается идти. Сидит на крылечке или в классе и ни с кем не разговаривает. Вот теперь дома.

Нда, какая у нас добрая и понимающая тетя. Прямо вот идеал всех тетушек.

– Что случилось?

– Ой, не знаю. Со мной Полина особо не разговаривает. А у меня семья, тоже не могу разрываться. Ко мне ехать отказывается. Уж не представляю, что делать. Вся в мать.

Офигеть! Смотрит коряво она, а, оказывается, гены виноваты. Вот логика!

– Отец?

– О, ну Максу некогда. Он ведь занятой: то на соревнованиях, то в фирме.

– Понятно, – проговорила, понимая, что на ребенка всем плевать.

– Вы простите что побеспокоили, но ее нельзя отговорить. Такая же упертая как отец. Я, конечно, заплачу за потраченное время в полной мере.

– Мне нужно двадцать минут, – заявила, надеясь, что мраморная Лизонька добровольно уйдет.

– Что? – переспросила она, хлопая длинными ресничками.

– Оставьте нас на двадцать минут, – чуть ли не по слогам сказала, поднимая брови.

– Но я не могу. Нет, это невозможно. Я…

– Так, Лиза, – протянула я, двигая челюстью, стараясь подобрать слова, – желаете, чтобы Полина привела себя в порядок?

– Д-да-а-а… – запинаясь, выдала женщина. – Но это невозможно!

– Предлагаю вам погулять.

– Но… – тут Елизавета задумалась. – Вы же ее бить не будете?

– А я что, похожа на монстра?

– Нет, просто я против этого.

– Отлично. Так что?

– А мне обязательно уходить? Я могу там посидеть. Тихо совсем.

Еще мне ее оханий и комментариев не хватало.

– Нет. На улицу. Оставьте нас с ней.

– Ох, ну ладно. Только ради нее.

– Вот и замечательно, – сказала и глазами показала даме на дверь, намекая на прогулку. Сама она долго соображала. После подсказки все же медленно поплелась в направлении выхода.

Наблюдала за женщиной, пока она не скрылась, а потом направилась к девочке. Та смотрела на меня с открытым недовольством и еще больше с возмущением. Прямо вот кипела.

В этот момент вдруг показалось, что она кого-то мне напоминает. Эдакий маленький дракончик с прорезывающимися зубками.

– Если мой папа узнает, что вы без разрешения подошли, то он…

– Если бы ему было не все равно, ты бы не устраивала свои концерты, – сказала, усаживаясь рядом и открывая рюкзак. Спустя секунду принялась усиленно искать зеркальце. Когда нашла, кинула девочки на колени.

– Что это? – спросила она и открыла зеркальце. – Зачем?

– Затем. Ты грязная и непричесанная. Лахудра.

Она надула губы, а потом отвернулась. Зеркальце не откинула, только вцепилась в него своими пальчиками, сильнее сжимая.

– Нравится ходить страшилищем? – будничным тоном поинтересовалась.

– Вы ничего не понимаете.

– Ну почему же? Понимаю очень даже.

– Решили взять меня на понт?

– Неа. Решила показать тебя со стороны. Ужас такой.

– Мне все равно! – буркнула Поля, кулачками подпирая щечки. Забавно смотрелось.

– А твоим близким нет. Они стараются, а ты…

Тут она обернулась и с отчаянием прокричала:

– Вы ничего не знаете, а говорите! Зачем? Я не просила и не нуждаюсь!

– Если бы ты им говорила, тогда бы и недопонимания не было. А так напридумывала себе невесть что, и все виноваты.

– Вы не знаете!

– Думаешь, у тебя только отец пашет днем и ночью? Нет, у большинства детей такие отцы, да и матери. И у меня такие были. Что поделать, когда нужно зарабатывать, чтобы нормально жить? Между прочим, отец для тебя старается.

– Они их любят, а меня нет. Мама улетела к своему любовнику и не отвечает на звонки, наплевала на меня, а отец вечно на работе. Я никому не нужна! Даже тете, у нее свои дети. Я слышала, как она говорила, что устала от меня.

– Да как не устать, когда ты ведешь себя как заносчивая эгоистичная девчонка? Прикинь, вырастешь, а тебе такое заносчивое чудо передадут для воспитания? Хотела бы?

– Я не такая…

Посмотрела на девчонку и дерзко улыбнулась.

– Не такая? Ну, так давай, садись уже вниз и рассказывай, какая ты.

– Зачем?

– Зачем рассказывать?

– Зачем садиться вниз?

– Расчесываться будем. Такие густые волосы убиваешь. Вшей хоть нет? А то я боюсь, если уж честно. У меня видишь, какие блестящие и густые? Представляешь, если на них попадут мерзкие паразиты?

– Я моюсь, – буркнула она.

– Да ну? А не скажешь… – тут я начала усиленно что-то высматривать в ее волосах. – А мыться, в твоем понимании, это через месяц?

– От меня воняет? – округляя глаза, спросила девочка.

– От тебя не воняет, но внешний вид и одежда оставляет желать лучшего.

Тут она качнула головой и опять надула щеки.

– Да какая разница?! Вам то что?

– Мне никакой, раз решила быть чучелом. В школе такая мода, да?

– Какая бы ни была, не имеет значения. Хоть чистая и красивая! Они все только и будут говорить о том, что от меня мать сбежала. Плевать на другое. Что с такими зверьками, как я, не живут.

О как! Вон оно что. Девочку булят.

Посмотрела по сторонам, насчитывая три камеры и, чуть наклонившись к ней, тихо заметила:

– Надеюсь, ты за такие слова хорошенько врезала своему обидчику где-нибудь в темном углу? Ну так… без свидетелей.

Тут она посмотрела по сторонам, повторяя за мной, и так же тихо спросила:

– Поддерживаете?

– Да, но это секрет.

– А сами так делали?

– Что значит делала? Делаю. Не люблю, когда меня обижают.

– А когда в последний раз?

– Ну… вчера.

– Правда?! – воскликнула, уставившись на меня огромными глазами.

– Я же заслуженно, не просто так.

– И кто она?

– Он. Бывший парень.

– Ооо… И как?

– Ну… как обычно.

– Вау! Я тоже так хочу. А что, можно всем?

– Нет, выбери самого сильного и авторитетного, который цепляет и унижает, и поговори с ним… в том же углу.

– Да куда там?! Каратисты, боксеры… А самый наглый Кротов. Он постоянный чемпион во всех соревнованиях по боксу.

– Так я научу, и притом грамотно научу, чтобы не убила, а так… чуть припугнула и без следов. Будет шарахаться и обходить стороной.

– Ооо…

– А то!

– А вы тренер?

– Я лучше! Я твой