Большинство родителей, не задумываясь, бросаются к своему ребенку, если тот попал в беду. Вы читаете увлекательную книжку, а ваш малыш во время игры неожиданно падает, царапает коленку и плачет. Вы тут же переключаетесь на ребенка, вы реагируете на его страдание почти бессознательно, так как понимаете, что он чувствует, и сопереживаете ему.

Согласно прекрасной статье The Functional Architecture of Human Empathy («Функциональная архитектура человеческой эмпатии») Жана Десети и Филипа Джексона, естественная, почти волшебная способность «понимать эмоции и чувства других людей – вне зависимости от того, видел ли человек произошедшее, смотрел ли на фотографию, читал в художественной книге или просто представлял себе, – относится к феноменологическому опыту эмпатии»[111].

Профессор Уильям Айкс из Техасского университета в Арлингтоне, давний исследователь эмпатии, называет это «каждодневным чтением мыслей»[112]. Для такого утверждения есть веская причина: эмпатическое рассуждение (вопросы вроде: «Чего она хочет?», «Как он к этому относится?», «Чего они пытаются достичь?») – это часть «оборудования» нашего мозга, которое обычно уже установлено, но, как мы вскоре увидим, его еще можно и взращивать. Базовые блоки есть у нас с рождения, но вот развиваются они при взаимодействии с другими людьми.

Эмпатические рассуждения коренятся в нашем эволюционном прошлом. По мере развития и усложнения нашего мозга мы формировали и оттачивали нейронные сети, которые помогали нам быстро оценивать чужую мотивацию, совместно заниматься собирательством и охотой, обнаруживать хищников и обеспечивать успешное воспроизводство с помощью ухаживания и социальных навыков. Различные виды эмпатии можно наблюдать и у животных, но только у человека она принимает форму психологических заключений, которые привлекают сложные психические процессы: ощущение того, что чувствует другой человек, знание того, что он чувствует, желание с состраданием отнестись к чужому несчастью.

В этой книге мы сосредоточимся на двух основных типах эмпатии. Первый тип называется аффективной эмпатией. Она дает нам способность испытывать эмоции других людей. Именно поэтому мы морщимся, когда видим, как кто-то ушиб палец на ноге. Поэтому же бросаемся к пострадавшему ребенку. Мы «чувствуем их боль». Многие когнитивные нейробиологи и нейропсихологи считают, что так называемые зеркальные нейроны (нейроны, которые возбуждаются и когда действуете вы, и когда вы видите, как то же самое действие совершает кто-то другой) помогают нам обрести новые навыки с помощью имитации, хотя эта теория в последние годы потеряла популярность. Мы знаем, что устройство нашего мозга дает нам возможность разделять чужой опыт. Просто пока мы не знаем точно, как это происходит.

Второй тип называется когнитивной эмпатией. Он также известен под названиями «понимание чужого сознания» и «взгляд с чужой точки зрения». Это способность смотреть на вещи с точки зрения других людей – понимать их мотивы, осознавать их мысли, намерения и желания. Это способность поставить себя на место другого человека или, точнее, войти в роль его мыслящего мозга. Это прекрасный, но потенциально проблемный способ оценить альтернативную точку зрения. К сожалению, в нашем поляризованном и сильно идеологизированном мире трудно найти примеры когнитивной эмпатии. Однако подобный тип эмпатии вполне можно формировать и улучшать.

Также легко понять, что такое нарциссизм. Это нехватка эмпатии, недостаток внимания к другим людям и заботы о них. Сюда же входит ощущение того, что вам все должны, и зацикленность на себе. Важно понимать, что базовые характеристики нарциссизма – это слабая эмпатия, большое себялюбие, пренебрежение к другим и эгоцентризм.

Часто описывают два типа нарциссизма. Один может оказаться полезным, поскольку содержит набор личностных качеств (в том числе высокую самооценку), который реально преобразовать в карьерные успехи. Однако из-за слабой эмпатии при этом могут страдать межличностные отношения.

Второй тип – «клинический», включающий в себя жесткий и негибкий шаблон заблуждений о собственной важности и уникальности, всеобъемлющее представление о собственном величии, излишнюю потребность в восхищении и полное отсутствие сопереживания. Он называется нарциссическим расстройством личности.

Нарциссическое поведение может сопутствовать и другим негативным изменениям. Готовы поспорить, что вы вспомните хотя бы одного человека (знакомого или известного вам по средствам массовой информации), которому можно приписать умеренный или сильный нарциссизм.

Исследователь из Мичиганского университета Сара Конрат отметила, что поступившим в колледж после 2000 года присуща намного меньшая эмпатия, чем их родителям в том же возрасте. Конрат пишет: «Согласно стандартным тестам, эмпатия у сегодняшних учащихся на 40 % слабее, чем у их сверстников 20 или 30 лет назад»[113].

Зачем же нам больше сопереживать и не быть эгоистами? Какую пользу может принести эмпатия? Четкий ответ, подкрепленный научными данными, таков: высокий уровень эмпатии связан с удовлетворенностью жизнью, широкими социальными связями, хорошими отношениями, улучшением работоспособности и более высоким общим благополучием[114]. Мы менее агрессивны, более просоциальны, дружелюбны и щедры. Эмпатия прокладывает дорогу большему уважению как общественному благу – уважению к соседям, обществу, стране и планете. Если мы можем заботиться о других в той степени, что способны оценить или даже принять их точку зрения, мы выигрываем очень много.