защитный кокон, не то в ловчие сети. И как-то сразу стало неуютно, и пол показался излишне жёстким и холодным, совершенно не приспособленным к тому, чтобы на нём долго сидели. В самом деле, разболталась я тут, а у меня дел непочатый край, мне ещё кухню в порядок приводить, завтрак готовить, подопечного своего кормить, чтобы голодным не остался! Я осторожно, словно рядом со мной была ядовитая гадюка, готовая в любой момент атаковать, поднялась на ноги и двинулась к лесенке, смутно маячащей в царящих в погребе сумерках.

— Подожди, — некромант уже полностью овладел собой, окружавшая его тьма развеялась без следа, — там дверца тугая, тебе самой не открыть.

Да, что верно, то верно, к дверцам меня сегодня лучше не подпускать. Я скромно отошла в сторону, практически прижалась к стене, давая Светозару пройти.

— Да не съем я тебя, не бойся. Я ведьмами не питаюсь, уж больно они жгучие да горькие на вкус.

— Если никогда не пробовал, откуда знаешь?

На лице Света вспыхнула озорная мальчишеская улыбка, в единый миг сделавшая его если и не записным красавцем, то очень обаятельным парнем:

— Святогор рассказывал. Он же оборотень, вдобавок ко всему любопытен не в меру, потому много чего на своём веку повидал-попробовал.

Я вспомнила яркого, словно пламя костра, оборотня и невольно улыбнулась. Да, что и говорить, хорош молодец, на его счету, поди, много сердец девичьих разбитых. Дивно, что никто из поклонниц приворожить не попытался. На оборотней, конечно, привороты плохо действуют, результат ворожбы предсказать сложно, но когда это страстно влюблённых девиц останавливало?

— Ты, наверное, каждый день со Святогора привороты снимаешь?

Светозар ответил не сразу, занят был, дверь массивную, из погреба ведущую, отворял. И зачем, спрашивается, такую тяжесть навешивать, можно подумать, тут в погребке чудище какое невиданное содержится и каждую ночь на свободу рвётся!

— Привороты? Так ведь нет у нас тут ведьм, — Светозар мельком посмотрел на меня и поправился, — не было до тебя. Я сам пару раз особо ретивым вместо любовного зелья слабительного сварил, больше никто с глупостями не пристаёт, а ближайшая ворожея живёт в Камелоте, сутки пути отсюда. Берёт она за свои труды немало, результат не гарантирует, потому особым спросом у девиц наших не пользуется.

— Так, значит, на ведьму у вас спрос будет немалый? — я охотно ухватилась за протянутую мне руку, уж больно мало доверия мне внушали истёртые, скособоченные ступеньки крутенькой лестницы, ведущей наверх.

— Ну, да, — Свет ловко, точно морковку из земли, выдернул меня из погреба. — Только где же её взять? Ведьма — не пыль, сама собой в доме не появится, в окошко с ветром не влетит и в дверь ясным днём не постучится.

Ну, это как сказать. Я аккуратно заправила выбившиеся пряди волос за уши, отряхнула одежду и негромко заметила:

— Вообще-то я ведьма.

Свет удивлённо вскинул брови, глядя на меня с насмешливым интересом.

— Да ладно! Ты же говорила, что ты моя домоправительница! Или я тебя неправильно понял?

Ох, чует моё сердце, разговор у нас будет долгий. Я осторожно покосилась в сторону того, что совсем недавно было очень даже милой кухней, и поняла, что спешить мне, собственно говоря, не стоит. Чем позже Светозар увидит результат моего домоправления, тем будет лучше для всех. Удача, до этих пор относящаяся ко мне наплевательски и частенько поворачивающаяся спиной, в этот раз милостиво улыбнулась мне. Я только-только начала рассказывать, почему меня, потомственную ведьму, сделали домоправительницей, как входная дверь едва ли не парусом выгнулась от мощного стука. Светозар нахмурился, бросил быстрый взгляд на дверь, потом звучно хлопнул себя ладонью по лбу и выпалил:

— Заболтались мы, а мне на службу пора. Вечером всё расскажешь.

Я только кивнуть и успела, а некромант уж подхватил видавшую виды сумку и выскочил за дверь, только я его и видела. Эх я, домоправительница липовая, мало того, что всю кухню разгромила, так ещё и подопечного своего без завтрака оставила! Впрочем, долго терзать себя угрызениями совести мне не дали. В дом с видом любимейшего домашнего питомца, которому всегда рады и ни за что за дверь не выставят, вошёл Святогор. На пороге оборотень остановился, небрежно стукнул костяшками по косяку и не спросил, нет, скорее, констатировал факт:

— Я зайду?

Во мне зашевелилась природная вредность, приправленная неожиданно пробудившимся желанием пококетничать.

— А если я скажу нет, это что-то изменит?

Святогор сверкнул белоснежной улыбкой, одним плавным звериным движением приблизился ко мне, шепнул с негромким порыкиванием, заставившим моё сердце встрепенуться попавшей в силки птичкой:

— Это сильно огор-р-рчит меня. Но ты же будешь хор-р-рошей девочкой, вер-р-рно?

В глазах оборотня вспыхнули звериные хищные огоньки, рука мягко и ненавязчиво скользнула мне на талию. Ох, что-то мне подсказывает, что влюблённые в Святогора девицы озолотили не один десяток травниц, ведьм и ворожей, потому поблизости никого и не осталось. Я ловко вывернулась из загребущей руки оборотня, независимо тряхнула головой и насмешливо улыбнулась:

— Ведьмы хорошими девочками не бывают. И да, обаяние оборотней на нас не действует, хотя попытку я оценила.

На краткий миг я удостоилась зрелища столь же уникального, как падение семилучевой радужной звезды: оборотень опешил и не сразу нашёлся, что ответить. Впрочем сдаваться и отступать Святогор не собирался, глазами янтарно блеснул, ещё одной чарующей улыбкой меня одарил и попросил мягко, кротко так, словно был не волком, а голубем небесной чистоты:

— Водички не дашь? С утра в делах да хлопотах, даже попить некогда.

Первым моим порывом было вывести оборотня во двор и величественным жестом указать ему на колодец, а потом я вспомнила мощный взрыв, прогремевший на кухне, и совсем другими глазами посмотрела на настырного гостя. Мне же порядок одной наводить долго и муторно, а тут такая груда мышц без дела косяк подпирает! Тем более что, красуясь передо мной, Святогор вряд ли в помощи откажет, значит надо ковать железо, пока оно горячо. Я выразительно вздохнула, окинула волка оценивающим взглядом и промолвила с видом великого одолжения:

— Водички я тебе дам. Ступай на кухню.

— Пр-р-роводишь? — бархатисто рыкнул Святогор, даже не догадываясь, какой сюрприз его ждёт.

Естественно, провожу, должна же я видеть, какой эффект моя попытка стать настоящей домоправительницей произведёт на матёрого волка! Я прикусила губу, чтобы скрыть предвкушающую улыбку, и пролепетала неожиданно тонким голосом:

— Разумеется.

— Подожди-ка, — остановил меня оборотень, яростно принюхиваясь, — почему так магией пахнет? Свет что, опять обряд оживления проводил?

Опять? Теперь понятно, почему Светозар такой жилистый, обряды оживления высасывают массу энергии, как магической, так и жизненной. А я, домоправительница