— Приготовься!

Вертолет с ревом всплыл над холмом.

Опять в болоте внизу промелькнул танк — ржавый, ужасный, с грязными металлическими ящиками на корме. Почему майора так интересовали танки? Как пятнадцатитонная махина оказалась среди болот?

— Давай, Морис!

Вспышка, отдача.

Ракета ушла в зеленое месиво.

Почти сразу взрывная волна подбросила вертолет метров на десять.

Чудовищный черный гриб накалился изнутри, в нем страшно сверкнуло и только тогда докатился рокочущий грохот. Рвались склады с химикатами и взрывчаткой. Черный столб, пронизанный молниями, разрастался над сельвой, как гигантская, на глазах стареющая и оползающая поганка. В стремительном разлете жирных завитков копоти и дыма беспрерывно что-то ворочалось, вспыхивало, взрывалось. Вряд ли кто-то мог спастись от этого бешеного огня.

— Я дал слово майору Моро.

— А если бы мы не нашли доллары?

Валентин постучал ногой по металлическому кейсу.

Капрал ухмыльнулся. Он смотрел на одиноко торчащее над сельвой дерево. Почти до самой верхушки оно было голым, ни одного листочка, но верхушку украшал яркий зеленый зонтик.

— Мы сядем в Саюле, — крикнул капрал. — Думаю, дня нам хватит. У меня везде есть приятели, они тоже хотят заработать. Служба в легионе закончилась. В ближайшее время рынок наркотиков тряхнет так, что нам не надо оставаться даже в Бразилии…

И заорал:

— Выброси кейс!

— Выбросить? — не поверил Валентин.

— Кейс! Только кейс! — орал капрал. — Содержимое переложи в сумку. Вон валяется под сиденьем. Через три часа мы будем в Саюле. Игра сделана, Морис!

— Пятнадцать минут назад ты рассуждал совсем по-другому.

— Пятнадцать минут назад я еще не был миллионером.

Совершенно секретно.

База S1-6. Генералу Бастеру.

Сэр!

18 ноября в два часа ночи офицер Джон Ф.Степлтон, обходивший посты северного сектора полигона, обнаружил у маскировочной загородки два трупа. Белый и индеец. Индеец был еще жив. Кровь текла по лицу, он выговорил какое-то слово. Что-то вроде араси, офицер так записал его. Рядом с индейцем лежал очень худой человек в изодранной военной форме. Офицер Степлтон утверждает, что знаком с этим человеком. Он утверждает, что это майор Моро из Спецотдела, несколько месяцев назад откомандированный в Кайенну (Французская Гвиана). В левой руке майора был зажат диктофон. Пленка частично размагничена, но некоторые фразы дивизионным специалистам удалось восстановить. Часть фраз произнесена по-русски. Привожу восстановленные обрывки.

…Quel est votre prenon?..

…De mal en pis… Mais que diable allait il faire dans cette galere…

…хочу знать о нем все. Понимаешь, Джегг, все! Привычки, тембр голоса. Как выглядят его глаза и усы…

…с закрытого частного аэродрома в Бразилии. Я не знаю, как он называется…

… А танки? Только один? Его доставили на планере?..

…не хочу, чтобы этот мертвец пристрелил меня. Ты же видишь…

…пятнадцать лет и никаких результатов! Или он правда думает, что наркоту можно остановить? Ты реальный человек. Ты ведь не веришь всему этому…

…люди, хорошо знающие Россию…

…хорошее приватизированное предприятие…

…если я не буду знать имен, значит, никому их не выдам. Понимаешь? Я великий химик, но всего только химик…

К сожалению, это все, что удалось установить.

Полковник Редноу.

ПРИПИСКА: Дивизионный лингвист отнес слово араси к языку индейцев араваков. Указанное слово можно перевести как мать дня, заря.

РЕЗОЛЮЦИЯ: Полностью засекретить все сведения о происшествиях в северном секторе полигона. Диктофон майора Моро передать в Спецотдел, связаться с РЕА и с командованием Иностранного легиона в Кайенне. Тело майора, так же, как и индейца, подвергнуть полному обследованию. С полученными данными незамедлительно знакомить меня.

Генерал Бастер.

ПРИПИСКА НА ПОЛЯХ (рукой генерала Бастера): Не допускать к расследованию никаких штатских крыс. Привлечь специалистов физиков, математиков и биологов из военного Исследовательского центра. Слишком заманчивые перспективы, чтобы упускать их.

Таких, как я, можно встретить в любом недорогом баре Солсбери, Стокгольма, Парижа, Брюсселя, Лондона. Среди нас есть французы, славяне, бельгийцы, немцы. За нами прошлое и большой опыт обращения с любыми видами оружия. О нас говорят: у них нет будущего. Это не так. Пока газеты и телевидение кричат о политических страстях и военных переворотах, терзающих ту или иную страну, пока существуют колониальные и полуколониальные зоны, пока в мире действуют силы, направленные друг против друга, мы всегда будем нужны тем, в чьих интересах совершаются эти перевороты, тем, кто пытается силой утвердить свое превосходство. Новоиспеченные диктаторы и специальные военные комитеты без каких бы то ни было колебаний снабжают нас оружием, и мы летим в очередной Чад, в очередную Уганду.

Мы — это солдаты Иностранного легиона.

И в Конго я попал с легионом.

Американский «Боинг-707» принадлежал бельгийской авиакомпании «САБЕНА» и пилотировался английскими пилотами.

Меня это не трогало.

Мне вообще наплевать, кому принадлежит самолет и кто его ведет, главное, чтобы он приземлился в запланированном пункте. Я летел работать, а не решать ребусы. К тому же я не люблю лишнюю информацию.

Катанга.

Бросовые жаркие земли с термитниками, возвышающимися, как дзоты, над мертвой сухой травой. Непривычно высокие, поросшие кустами, то оранжевые, то мертвенно-серые, как слоновья шкура, то красные, то фиолетовые, термитники, громоздясь друг на друга, тянутся, как надолбы, через всю Катангу — от озера Танганьика до Родезии.

Племен в Катанге не перечесть.

Я пытался что-то узнать о них, но в голове, как строки непонятных заклятий, остались одни названия — лунда, чокве, лвена, санга, табва, бвиле, тембо, зела, нвенши, лемба. Были и еще какие-то, я их не запомнил. Да и перечисленные остались в памяти только потому, что с одними, поддерживающими партизан-симбу, мы вели войну, а другие, признававшие власть премьер-министра Моиза Чомбе, нас поддерживали.