— Слышьте… Раз уж так вышло и мы у одного костра… Может, поменяемся? Мы вам дадим пару лепешек, а вы нам — немного мяса.

Ларс удивленно приподнял брови.

— То есть лепешки у вас еще съедобные, а мясо кончилось, что ли?..

— Потеряли мы мясо, — с горечью в голосе сказал Рам из Варса, будто речь шла не о еде, а верном товарище. — И вообще, почти все припасы потеряли, кроме этих лепешек. И охотиться здесь нельзя…

— Может, кашу тогда сварим? — предложил Эш. — С нас — каша, с вас — лепешки…

В глазах стигматиков заблестели голодные огоньки. Работа закипела — заставные поделились водой и лепешками, Эш всыпал туда в три раза больше крупы, чем обычно, и принялся рубить крупными кубиками морковь и лук, чтобы еда вышла вкуснее. Гробовое молчание сменилось пустяковыми разговорами, но дышать сразу стало как-то легче.

Только хмурый бородач, грозивший крысу расправой, стал еще злее и мрачней.

— Эй, расслабься немного! — хорошенько хлопнул его тяжелой рукой по спине Ларс. — То, что мы сейчас пожрем из одного котла, вовсе не означает, что завтра мы не сможем перерезать друг другу глотки, — со смехом заявил он. — Относись к жизни проще, что ли.

— Ты меня теперь что, еще и жизни учить будешь? — прохрипел тот, невольно хватаясь за рукоять меча.

— Оу, оу! Полегче!.. — воскликнул крыс, сверкая зубами в свете костра. — Рам, придержи своего красавца, а то ведь даже каши навернуть не успеем!..

— А ты сам не задирай никого, — буркнул ему приятель. — и тогда, может быть, все до утра доживем!..

— Хочет дожить до утра — пусть расскажет про своего клиента!..

— Угомонись, Кан, — одернул его один из своих. — Ну, ляпнул парень про Сорс, чтобы среди местных впечатление нужное произвести. Типа серьезный стигматик с переднего края. Он один, что ли, такой?..

И тут краем глаза Эш заметил какое-то движение на краю поляны.

Обернувшись, он медленно выпрямился. И следом за ним начали оборачиваться остальные.

А тем временем к путевому камню неспешно спускалась целая процессия — четверо всадников и около десятка пеших. Но стоило им выехать на свет, как стало ясно, что пешие — это вовсе не путники, не охотники и не воины. Это были пленники, соединенные одной цепью, которую тянул за собой первый всадник. Все, как один — высокие, плечистые и крепкие молодые мужчины.

Кто-то из стигматиков присвистнул.

— Вот это улов…

— Что за пленники-то?.. — негромко спросил Эш.

— Будущие рабы, — хмуро ответил ему Рам, сплюнув в сторону. — Наверняка — кулачники, уж больно здоровые все…

— И почем, интересно, сейчас голова работорговца? — осведомился Ларс, не сводя глаз с процессии.

— Не напоминай, — буркнул тот.

Тем временем путники подъехали значительно ближе, и один из них, приветственно взмахнув рукой, скинул с головы капюшон и громко крикнул:

— Пусть будет огонь ваш ярким, а ночь спокойной, добрые люди! Что-то сегодня на камне прям не продохнуть, сколько…

Его взгляд упал на поднявшихся во весь рост стигматиков, чей внешний вид трудно было с чем-то спутать, и самодовольная улыбка тут же выцвела на лице.

— … сколько же нас набралось тут, — уже не так задорно проговорил он.

В воздухе повисло неловкое молчание.

Работорговцы смотрели на стигматиков, стигматики — на пришлых торговцев.

— Вот уж совпало так совпало, — сказал, наконец, глава пришлых. — Что ж. Из уважения к закону и доблестным господам, которые его воплощают на этой грешной земле, мы бы, конечно, могли и мимо проехать, — с издевательской почтительностью заявил он. — Да вот только товар у нас хрупкий. Если не кормить и отдыха не давать, быстро ноги протянет. Так что не обессудьте.

Он обернулся на остальных и, взмахнув рукой, громко скомандовал.

— Давай, поехали!..

— К нашему очагу даже не суйтесь, — с яростью в голосе проговорил Рам. — Сами костер разведете, сами и греться будете!..

— А как же закон, стигматик?.. — с наглой ухмылкой отозвался тот, поджидая, когда вся вереница «товара» подтянется к огню.

— По закону тебе полагается клеймо на лоб и петля на столбе!.. — процедил сквозь зубы вечно сердитый Кан. — Так что радуйся тому, что имеешь!

— Я имею право подсесть к любому путнику в этом месте, не спрашивая его разрешения, — вкрадчивым и насмешливым тоном возразил торговец. — Путевой кулак равняет всех. И тут мы все — просто люди. В самом возвышенном смысле этого слова. Люди, ищущие ночлега посреди враждебных тварей!.. — его выражение лица и интонация внезапно изменились. — Но твоя рожа портила бы мне аппетит, так что да, костер мы разведем свой.

Поддав коню под бока, он порысил мимо очага, но поскольку поляна была небольшой, остановился буквально шагах в пятнадцати от чужого привала.

Все вернулись на свои места ждать кашу.

— Ларс, а что такое кулачники? — наклонившись к уху наемника спросил Эш. — И почему здесь за них вешают?..

Крыс негромко ответил:

— Не за кулачников вешают, а за продажу свободных людей в рабство. Этих парней они собирают где-то по деревням, а потом продают любителям кулачных боев из числа богатеев. Так что впереди у этих парней решетка в подвале какого-нибудь дворца или имения, да пара-тройка сражений на кулаках с такими же рабами, как он сам. Обычно хозяевам нравится, когда бой продолжается до смерти одного из противников. Так что товар, как понимаешь, ходовой и востребованный.

Эш шумно выдохнул, растирая пальцами переносицу.

— И насколько это распространенная забава?

— Достаточно, — хмыкнул тот. — Надо же людям как-то развлекаться? Одним кормлением сыт не будешь, — скаламбурил он.

— О чем шепчетесь? — не выдержал Хэн.

— О кулачниках, — ответил ему Эш.

— Гнусное дело, — подхватил разговор Рам. — Работорговцы — самые гнусные паскуды на этом свете…

Эш усмехнулся.

— В самом деле? А как же те, кто этот товар у них заказывает и покупает?

— Ну… — протянул стигматик, жадно вдыхая аромат парящей в котелке каши. — Их-то выследить и наказать нельзя. А вот торговцев — можно и нужно. Если их не станет…

— Они всегда будут до тех пор, пока есть покупатели. Одного повесишь — десяток новых найдется. Так что не их в первую очередь вешать-то надо… — проговорил Эш, глядя в костер прямо перед собой.

На парня неприязненно зыркнул ворчливый Кан.

— Тоже мне, храбрец нашелся. О сеньорах рассуждать…

Эш поднял на него не по-возрасту серьезный взгляд.

— А отчего бы нам и не порассуждать о сеньорах? Сила-то ведь не у них. Сила у нас, у стигматиков.