— Три килотонны, — сообщил мне диспетчер, заставив кровь мою похолодеть даже больше, чем ей случалось на Симиа Орихалке. — Если они сдетонируют…

Голос его сошел на нет, и я его не винил; взрыв такой силы сровняет с землей большую часть города, прихватив заодно космопорт и наш гарнизон. И тут мне явилось наконец-то головокружительное осознание того, почему ни Эмберли, ни Киш не засекли никакой деятельности генокрадов в Дариене. Фраговы гибриды покинули это место, приготовив вот этот сюрприз, который, несомненно, вызовет панику и восстания по всей планете, если все пройдет как задумано. И что более важно, я превращусь в барбекю вместе с городом. Чего бы это ни стоило, дирижабль необходимо остановить.

— Цельтесь по газовым ячейкам,[30]— передал я по воксу Ластигу и Пенлан, с облегчением отметив, что покрывающая ячейки оболочка немного нависает над скоплением топливных цистерн, которые были закреплены под туго натянутым полотном, — а надо сказать, каждая из цистерн была такого размера, что в ней можно было разместить все наши «Химеры» и еще осталось бы свободное место.

Град тяжелых разрывных зарядов должен был разорвать на куски относительно слабый материал ячеек баллона, выпустив газ, и тем самым лишить воздушное судно подъемной силы. Я повернулся к остальным солдатам, сопровождавшим нас:

— Цельтесь в двигатели!

Двигатели, по правде сказать, должны были быть прочнее ячеек, но все равно не бронированными, поэтому лазерные заряды нашего легкого вооружения обязаны были причинить им достаточные повреждения.

— Верно говорите, — согласилась Кастин, вскидывая личное оружие и кладя два заряда точно в двигатель правого борта, который тут же стал истекать топливом и струйками дыма.

Лишь теперь я вспомнил, что Кастин обычно носила при себе болт-пистолет, но пока что, кажется, нас не подорвала, так что я предоставил ее самой себе и направился обратно к «Химере», Юрген следовал за мной по пятам. Из машины я мог наблюдать за происходящим с большим комфортом, без того чтобы ветер бросал мне в лицо снег каждые пару секунд и отвлекал меня в самый ответственный момент. А если дела пойдут совсем скверно, у меня есть некоторый шанс избежать самых дурных эффектов образовавшегося в результате шара огня за толстой броней (разница была бы совершенно незаметной, но дайте мне выбор между почти неминуемой смертью и гарантированной — и я всегда выберу хоть жалкую, но надежду). Мне показалось, что Кастин сейчас присоединится ко мне, но она, похоже, разрезвилась, всем своим видом демонстрируя полное удовлетворение жизнью и профессией, и продолжала дырявить мучительно воющие двигатели.

Я нырнул в нашу крепкую небольшую машинку как раз в тот момент, когда Пенлан выпустила очередь из болтера, которым была оснащена башня, а Ластиг секунду спустя открыл огонь из второго орудия на переднем скате, хотя и не мог добиться нужного угла. Не думаю, впрочем, чтобы это имело какое-то значение, потому что цель наша все равно была достаточно большой. Дирижабль уже находился над нами, и я высунулся из верхнего люка, чтобы видеть происходящее. Ластиг сделал череду дыр в заднем нависающем крае. Конечно, мой поступок выглядел несколько безрассудно, но я рассчитывал успеть нырнуть обратно в том случае, если обстановка снаружи станет совсем уж неуютной; и, в конце концов, надо же беречь незаслуженную репутацию лидера, ведущего людей за собой.

— Фраг! — выругался Ластиг, когда корма дирижабля наконец прошла ту точку, где он еще мог навести свой болтер на цель.

Пенлан, впрочем, подобных затруднений не испытывала, и потому глаза ее были прикованы к ауспику наведения — она поворачивала башню из стороны в сторону, оставляя на боках неуклюже ползущего бегемота длинные рваные раны.

— Юрген, — позвал я, — нужно развернуть машину!

— Слушаюсь, сэр, — отозвался он; мгновение спустя работавший на холостых оборотах движок взревел, и из-под гусениц «Химеры» полетели брызги ледяной каши, когда она повернулась вокруг своей оси, давая возможность Ластигу вновь применить орудие. — Так удобнее?

— Неплохо, неплохо, — отозвался сержант, подтверждая свои слова удачным выстрелом болтера, прогрызшим очередную дыру в газовом баллоне.

— Работает! — доложила Кастин снаружи, и ее напряженный голос отозвался эхом в моем передатчике.

Кинув взгляд на продырявленный дирижабль, я был вынужден согласиться. Он определенно терял высоту, обшивка висела складками и хлопала на ветру сразу в нескольких местах, там, где до того была туго натянута давлением газа: летающая машина была если не искалечена, то серьезно подранена. За ее двигателями тянулись полосы дыма, но ни один из них до сих пор не отключился, а лопасти теперь развернулись в горизонтальной плоскости, чтобы дать дополнительную подъемную силу, насколько возможно, пока дирижабль продолжал свое неуклонное движение в сторону ничего не подозревающего города.

— Продолжайте огонь!

Возможно, это был самый ненужный приказ из всех, какие она когда-либо отдавала, но тем не менее все мы последовали ему с пламенным энтузиазмом, и Пенлан снова крутанула башню, чтобы разорвать еще несколько газовых ячеек, да так, что я едва не потерял равновесие.

Именно в этот момент я заметил еще одну опасность, которая укрылась от моего внимания за угрозой всесожжения. По мере того как левиафан все более снижался, швартовы, которые болтались под ним, начали скрести по земле, подобно щупальцам огромных размеров медузы, поднимая за собою миниатюрные снежные бури. Вспомнив о том, что любой, кто запутается в них, будет разорван на куски и, таким образом, потеряет способность далее продолжать свои труды по обеспечению моей личной безопасности, я передал общее предупреждение по воксу.

— Берегитесь причальных тросов. — Произнося эти слова, я еще раз взглянул наверх.

Последняя очередь болтерных зарядов, кажется, завершила дело; в любом случае дирижабль определенно терял не только высоту, но и маневренность — его водило из стороны в сторону.

— Будет исполнено, сэр, — откликнулся Юрген, как и обычно принимая мои последние слова за буквальный приказ и исполняя его наиболее прямолинейным способом.

Он резко подал «Химеру» назад.

— Фраг!

Захваченная врасплох неожиданным толчком, Пенлан сжала рукоятку поворота башни, так что та дико мотнулась, взвизгнув сервомоторами, протестующими против столь жесткого обращения. Очередь болтерного огня вильнула прочь от цели, взорвавшись где-то среди переплетения металлических опор, которые, подобно вуали, окутывали зловещую тушу топливного хранилища, под завязку наполненного прометием. Пенлан отдернула палец от гашетки, будто она внезапно раскалилась добела, и уставилась на меня, причем глаза ее под нависающей шапкой были до предела расширены.