— Дальше? Дальше — дело техники, — так же хрипловато ответил Алекс, касаясь губами ее губ.

От этого было щекотно. И Жанет непроизвольно закусила одну губу, а он принял этот жест как сигнал к наступлению.

— Вот ты и попалась в мои руки!

Он с силой сжал свою «добычу» в объятиях и принялся отчаянно целовать. Именно отчаянно, так в этот миг подумалось Жанет.

Умом она понимала, что совершает что-то не очень хорошее и, пожалуй, не очень порядочное, но тело говорило об обратном. «Хорошее, еще какое хорошее!» — кричало все внутри нее, и руки самовольно обвивали шею Алекса, а одна нога без всякого спроса полезла на его бедро.

Но Жанет всего этого не знала, она просто не успела отследить, что делают ее руки и ноги, она только чувствовала, какое блаженство испытывают ее губы и грудь, которую Алекс сжимал одной рукой.

Он определенно не терял времени даром всю предыдущую жизнь. Наверное, он учился целоваться в каком-нибудь специальном университете, умирая от блаженства подумала Жанет. Потому что с таким талантом либо надо родиться, либо достигать мастерства долгими годами тренировок, начиная с раннего школьного возраста…

— Мммммм! — длинно и восторженно промычала она, совершенно не опасаясь того, что Алекс отпустит какой-нибудь едкий самодовольный комментарий.

— Мм! — ответил он, и по его глазам Жанет увидела, что ему весело. А потом она снова закрыла свои…

Сколько так можно стоять? Они стояли рекордно долго для первого поцелуя, минут десять точно, а может, и больше. Потому что когда ей наконец захотелось отойти от перил, чтобы избавить свою бедную спину от риска перелома, и Жанет прервала поцелуй, оказалось, что уже одиннадцатый час и наступила ночь.

— Что это… — пробормотала она совершенно распухшими и непослушными губами, — что же мы делаем?

— Общаемся. — Алекс самодовольно смотрел на нее. — А тебе не нравится?

— Ну почему же… нравится. — Она отвела глаза.

Говорить получалось не очень хорошо, ведь у нее в отличие от Алекса не было стольких лет тренировок!

— Продолжим?

Жанет после некоторого раздумья решительно помотала головой:

— Нет. Я шла… Я шла на встречу. А тут ты. Теперь я не знаю, что делать.

— Ну если встреча и так уже не состоялась, я предлагаю: продолжим?

Понимая, что хочет обратного, Жанет все же твердо покачала головой:

— Нет, не могу.

— Жанет! — Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. — Не ври!

— Ну хочешь… мы с тобой еще встретимся?

Алекс прокрутился вокруг себя на одной ноге.

— Спрашиваешь! Конечно, хочу! Это вопрос решенный, мы встретимся по-любому. Теперь ты мне должна… ночь.

— Что-о-о?

— Ты не хочешь? — Он снова прижался к ней, на этот раз бедрами, чтобы, видимо, она оценила, какой клад может потерять.

Почувствовав неудобство, Жанет отстранилась.

— Я… хочу. То есть… я согласна. — Она выдохнула и отвела глаза. — То есть… поговорим об этом позже!

— Позже? Но когда?

— Только не сегодня! У меня было запланировано почти деловое свидание, понимаешь? Это важно для меня!

Алекс восхищенно посмотрел на нее и, все еще не отпуская слишком далеко и обнимая за то, что находится чуть ниже спины, проговорил:

— Ты… такая честная… Я даже не знаю, что тебе отвечать.

— О господи!

Это правда: он совсем не знает, что отвечать. У него с этим туго.

— Ну хорошо, так и быть, иди на свое свидание. Куда тебя проводить?

— Не надо, я сама.

— Ну хорошо!

Алекс снова склонился к ней и начал целовать, пытаясь, очевидно, поставить некую точку и завизировать эту встречу, словно документ, отныне принадлежащий лишь ему.

— Ну пока!

— Пока.

Губы совершенно не слушались. Но это была счастливая усталость и счастливая боль, Жанет давно такого не испытывала, наверное, с юности, когда могла несколько дней напролет заниматься любовью с перерывами на обед и на сон. Но это было, кстати, не с Ивелем.

Однако все равно даже в юности она никогда не позволяла себе ничего подобного: вот так запросто договориться с едва знакомым мужчиной провести ночь «в следующий раз».

Немного пошатываясь и непроизвольно трогая пальцами распухшие губы, в расстегнутом платье и с растрепанными волосами, она все же поднялась в оранжерею. Но там, разумеется, никого уже не было, а дверь заперта на ключ. Жанет привела себя в порядок и спустилась обратно.

Она решила больше не испытывать судьбу. За бортом красивый город, можно было бы погулять, можно даже найти Алекса и «продолжить», но… Жанет решительно свернула в свой коридор и заперлась в каюте. Немного посидев, осмыслив сегодняшний день, она приняла душ и с каким-то странным удовлетворением, словно сделала важное дело, улеглась спать.

«Что случилось, почему Вы не пришли? Я Вас ждал, — гласила новая записка, которую Жанет, уже ничему не удивляясь, нашла утром в каюте. — Я позвоню Вам сегодня в шесть вечера, договоримся о встрече. P.S. Не пугайте мужчин, Вы все равно меня не сможете узнать».

— Вот и отлично! — воскликнула она, немного раздосадованная постскриптумом.

Жанет ожидала большего проявления эмоций как относительно своего триумфального поиска истины, так и по поводу вечернего инцидента возле оранжереи, ведь мистер Икс явно все видел, если ждал ее там. Но может быть, он выскажется при встрече?

— Эта оранжерея, — бормотала она, прихорашиваясь перед зеркалом и разглядывая свое порозовевшее лицо, — просто какая-то волшебная! Так и притягивает к себе героев-любовников. Вот и Алекс не смог устоять. Посмотрим-посмотрим…

Однако «посмотреть» не удалось: Алекс вдруг пропал из ее поля зрения на несколько дней. Это было немного странно, после такого проявления пыла и декларирования довольно смелых планов на будущее. Но уже следующим вечером Жанет отвлеклась от воспоминаний о случайном и, как ей казалось, сумасбродном поцелуе. Отныне мистер Икс занял все ее мысли.

Они встречались каждый день. Неизвестно, чем на самом деле занимался мистер Икс в жизни, какие части тела врачевал, но с душой Жанет он творил настоящие чудеса. Та новая Жанет, которую она обнаружила в себе благодаря ему, принялась сокрушительно вытеснять старую, не оставляя никаких шансов.

Ее сущность, словно заваленная прошлогодней листвой, вдруг вышла на поверхность и заиграла, как алмаз после огранки. Жанет не чаяла в себе души! Ей нравилось все, что с ней происходило! И она наконец научилась тому, чего никогда не умела: любить себя…

— Эх вы! — сказал ей в один из вечеров мистер Икс. — Разве можно искренне полюбить кого-то еще, если вы не испытываете любви к себе? Ваш сосуд пуст, разве можете вы наполнить чей-то еще?