Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Итак, я хочу показать вам один ритуал. Который поможет набраться нам силы, — девушка спрыгнула со стола. — Вы знаете, что наша госпожа защищает нас? Мы ее дети! И она говорила со мной! Мы разгромим проклятых захватчиков!
Толпа ликовала. Но стоило Веве выставить руку, толпа тут же замолкала. Удивительно, как эта тонкая и казалось хрупкая девушка, влияла на людей. Вева снова хлопнула в ладоши.
Девочка, которая привела меня сюда, принесла тяжелый серебряный поднос. Он был заставлен большими прозрачными колбами. Вева кивнула ей, и девочка поставила поднос на стол.
Девушка сняла с пояса церемониальный нож, украшенный драгоценными камнями, и подняла вверх, так, чтобы его все видели. Тут же двое псов сорвали плащ с мужчины. Он не издал ни звука. Под его плащом оказались цепи. Псы потянули оковы на себя, и мужчина рухнул перед всеми на колени.
Вева подошла к магу и полоснула ножом в области ключиц. Разрезав одежду, она тем не менее умудрилась его поранить. Затем девушка рванула на себя его амулет. Звенья цепочки не выдержали. Вева торжественно подняла вверх окровавленный кулон. Толпа взревела. На серебряной цепи висел сапфир чистейшего синего цвета. Он мигал и переливался под бликами факелов. Рука девушки была в крови мага. Но он был все же еще жив.
— Мы заберем его силу! — радостно воскликнула девушка.
Вокруг послышались удивленные возгласы и шепот. Никто не верил, что это возможно. И я тоже не верила. Нигде нет упоминания того, что силу мага можно забрать.
— Итак, мы все знаем, что магия заключена в кулоне. Именно поэтому маги носят его как можно ближе к телу, скрывая под одеждой, — Вева прошлась к окну и там остановилась в ее руках по-прежнему висел кулон. — мы бережем его как зеницу ока, ибо сила, которую мы черпаем копится в камне.
Девушка вернулась ко столу и брезгливо бросила кулон на поднос. Она поставила четыре колбы с прозрачной жидкостью перед собой, а пятую — пустою отставила чуть поодаль.
Толпа затаив дыхание наблюдала за Вевой. Было в этом что-то тайное, запретное. Сотни глаз следили за малейшим движением руки девушки. Она взяла кулон и опустила в первую колбу. Жидкость тут же забулькала, и часть пролилась на стол. Потом Вева поочередно опускала камень в две другие колбы. Перед тем, как опустить в последнюю — четвертую, она подняла кулон вверх. Все присутствующие увидели, как вокруг камня появилось голубое свечение, которое потихоньку росло. Было такое впечатление, что магия вот-вот покинет камень. Вева опустила амулет в последнюю колбу. Жидкость пшикнула, превращаясь в пар. Когда он испарился, все ахнули. В колбе медленно скользила голубая энергия, а на самом верху оказалась шарик, сотканный из света. Он ярко мерцал, ослепляя присутствующих. Вева быстро взяла пятую колбу и перелила этот шарик туда. И тут же ей подали темную ткань, в которую она завернула слепящий свет.
Раздался хлопок. Маг в оковах рухнул замертво. Вокруг стояла гробовая тишина. Люди задержали дыхание, боясь вздохнуть.
— Голубая энергия, это магия, — нарушив тишину сказала девушка, — яркий шарик — это свет души. Это нечто большее, нежели магия. Мы принесем его в дар нашей госпоже.
Кто их госпожа?
Это самое ужасное, что я видела за последние дни. Проклятие! Что происходит? Такое ощущение, что я все глубже и глубже погружаюсь в грязную яму.
Вева подала знак всем расходиться и вышла.
Люди перешептывались и были впечатлены ее могуществом.
Рядом со мной возник Фирс. Он взял меня под локоть, и повел в ту дверь, в которую выскользнула девушка.
Крошечная комната была рабочей зоной. Сразу было видно, что ее обставила женщина. Кремовые занавески с рюшечками, добавляли помещению невесомости. Букет сухоцветов на письменном столе. Маленький диван, украшенный горой разноцветных подушек. Хозяйка стояла к нам спиной. А в воздухе повис резкий запах полыни и крапивы. Услышав, что дверь открылась Вева тут же повернусь, бросила стеклянную колбу на пол, и затем подбила ее ногой. Таким образом та закатилась под комод.
Любопытно. Может быть наркотик? Как-то я слышала разговор, что в столице распространяется лауданум. Хотя кто будет мешать опиум с полынью? Я поморщилась. Возможно, Вева больна? Но просто не хочет, чтоб это кто-то знал?
Вева и Фирс вели безмолвный диалог. Я переводила взгляд от одного к другой, не понимая их странного молчания. Тут же подметила, что с последней нашей встречи девушка похудела. Черты лица заострились, а кожа стала на тон бледнее.
— Нет вестей, — пробормотал Фирс и перекрестил руки.
Девушка легко пожала плечами и села в кресло за письменный стол.
— Аура, — кивнула она мне, — садись, пожалуйста.
Я неловко плюхнулась на гору цветных подушек. Фирс же остался стоять рядом с дверью.
— Ты голодна? — мягко спросила Вева, — хотя, глупый вопрос. Фирс, пусть нам подадут сюда поздний ужин. И распорядись, чтобы нагрели воды. Аура захочет принять ванну позже.
Мужчина нервно вздохнул и вышел.
— Спасибо. Ванна мне бы не помешала, — я была благодарна.
Живот недовольно буркнул, напоминая, что он ждет еды.
— Что ты думаешь делать? — вдруг спросила Вева, барабаня тонкими пальцами по крышке дубового стола.
— Понятия не имею.
— Зная тебя, ты захочешь очистить свое имя, — продолжила девушка. — Но, теперь это выйдет в том случае, если победим. Ибо мы напишем тогда ту историю, какую захотим. В каком-то смысле у тебя не осталось выбора.
— Разве? Я думала выбор есть всегда, — замолчала, но все же добавила, — мне бы хотелось связаться с родными.
— Это невозможно, к тому же они отказались от тебя. Разве кто-то выступил кроме нас и Гая? — ее голос стал теплее. — Парень ворвался в мою загородную резиденцию. Я как раз играла в шахматы с госпожой Минуцио. Гай совсем не хотел меня слушать, он очень спешил тебя спасать и искал Фирса. Изначально наш план был другой. Мы должны были тебя отбить по дороге на виселицу. Совсем не понимаю, отчего эти два негодяя отправились в подземелье. Жаль будет, если этот парень погиб.
— Если Гай решил что-то, то бесполезно его переубеждать. Я очень надеюсь, что он выбрался.
Фирс открыл дверь, и пропустил вперед мужчину пышной наружности. Тот вкатил небольшую тележку, заставленную едой. Тут была запеченная утка, толстые ломти хлеба, тонко нарезанный сыр и кувшин теплого козьего молока.
— Прости дорогая, но тебе придется поесть тут. У нас
