— Честно говоря, не припомню, чтобы мы о чем-нибудь таком договаривались. — Эйнджел с сомнением покачал головой.

Синди уставилась на него невидящим взглядом.

— Но почему ты не танцуешь? — спросил он.

— Потому что не слишком хорошо преуспела в этом…

— Здесь поможет практика… как и во многих других вещах.

— И, кроме того, мне не очень-то интересно.

Он бросил на нее пронизывающий взгляд, но потом непринужденно рассмеялся:

— Ты даже представить себе не можешь, как много теряешь!

На следующее утро Эйнджел снова ждал ее с краской и кистями, осматривая результаты предыдущей совместной работы.

Синди задержалась у лестницы, прежде чем начала подниматься наверх.

— Доброе утро, — поприветствовал ее Эйнджел.

Не отводя взгляда, он наблюдал за каждым движением Синди, пока та приближалась к нему.

Она пыталась успокоить себя, отчетливо сознавая, что возникшее под его взглядом возбуждение, скорее всего, носит сексуальный характер. Ощущение было настолько сильным, что когда она оказалась в нескольких шагах от Эйнджела, то явственно почувствовала покалывание на коже.

Он не двигался, по-прежнему стоя возле банок с краской, и Синди поняла, что ей придется подойти совсем близко к нему, чтобы взять краску и кисть.

Ее ровная поступь нарушилась, когда она, проходя мимо него, слегка задела рукой его рубашку. Он не пошевелился, а Синди вся сжалась от внутреннего напряжения, по ее телу побежали мурашки. Она попыталась открыть металлическую банку, но отвертка, вставленная ею между крышкой и корпусом, явно не слушалась и в конце концов выскользнула из рук на пол.

Эйнджел нагнулся, чтобы поднять ее, и Синди на своих щеках ощутила его теплое дыхание. Совсем рядом.

Он поднял отвертку, и его сильные пальцы обхватили желтую пластмассовую рукоятку. Быстрым движением он откупорил банку с краской, ловко поймав отлетевшую крышку.

— Спасибо, — едва слышно проговорила Синди.

— Никаких проблем. Скажи, что мне еще нужно делать.

Они работали молча, но постепенно Синди перестала ощущать напряженность. К тому времени, когда, как обычно, подошел Тед и предложил им выпить кофе, она чувствовала себя вполне нормально. Если только вообще могла назвать для себя нормальным общение с Эйнджелом Малоуном.

Ближе к полудню он предложил ей пообедать в соседнем ресторане.

— Я принесла с собой ланч. — Синди покачала головой.

Он ненадолго покинул ее и вскоре вернулся с несколькими бутербродами и двумя кружками кофе в руках.

— Спасибо, — сказала Синди, когда Эйнджел протянул ей одну из кружек и еду.

Она присела на верхнюю ступеньку, оперевшись спиной о перила, и принялась за свои сандвичи.

Эйнджел бросил на нее задумчивый взгляд, а потом уселся немного поодаль и тоже неспешно стал есть.

— Тебя устраивает, как идут дела? — спросил он.

Не пытаясь отыскать в вопросе скрытый смысл, Синди посмотрела через плечо на незаконченный эскиз.

— Благодаря твоей помощи работа движется быстрее, чем я рассчитывала.

— Рад слышать. Знаешь, ты можешь обратиться ко мне в любое время. И по любому вопросу.

Синди тайком взглянула на него, и глаза ее сверкнули. Борясь с искушением, она все-таки смогла пересилить себя.

— Думаю, теперь, когда ты сам приложил руку, мозаика будет кое-что значить для тебя, — сказала она.

— Да, будет что вспомнить, — ответил Эйнджел, задумчиво посмотрев на их настенный эскиз.

К пяти часам добрая половина верхней части стены была пройдена, и Синди спустилась вниз, чтобы оттуда оценить проделанную работу. Пришлось размять занемевшую спину.

Эйнджел последовал за ней и встал позади.

— Может быть, на сегодня достаточно? — предложил он. — Отложим в сторону кисти с красками.

— Что ж, пожалуй, — согласилась Синди.

— Я сам все уберу, — сказал он. — Когда провожу тебя. Тебе нужно отдохнуть.

Синди постепенно привыкла к присутствию Эйнджела и к помощи, которую он время от времени ей оказывал. В его отсутствие Тед приносил кофе и провожал ее из офиса до машины.

Когда цветная подложка была готова, Синди смешала раствор с клеем, после чего Эйнджел с Тедом поднесли к лесам и водрузили наверх металлическое ведро со смесью и пластмассовое — с плиткой, чтобы они были под рукой.

Тед вскоре ушел на свой пост, а Синди нанесла мастерком немного раствора, потом вытащила треугольный кусок плитки и осторожно прижала. Эйнджел, уперев руки в бедра, стоял внизу и наблюдал.

Прикрепив таким образом еще несколько кусочков плитки, Синди растерянно посмотрела вниз, где на брезенте были разложены инструменты.

— Что тебе подать? — спросил Эйнджел.

— Я забыла взять наверх кусачки для резки плитки, — ответила она, указывая пальцем вниз.

Малоун протянул ей похожий на клещи инструмент и увидел, как она, надев защитные очки, ловко отрезала от крупной плитки кусок, придав ей нужную форму. Прижав плитку к месту на стене, где был нанесен раствор, Синди убрала излишки цемента и разгладила специальной дощечкой остальную поверхность.

— Если у тебя есть другие дела, — сказала она, — то здесь ты мне пока не нужен.

— Как скажешь. — Эйнджел обошел леса, чтобы Синди его увидела. — Разве я раздражаю тебя?

— Просто сейчас я приступаю к довольно нудной и малоинтересной работе, — объяснила она. — Тебе вряд ли стоит тратить на это свое время.

— Ничего, мне не скучно.

— Твое дело. — Синди взяла в руку еще один кусок плитки.

— Мне приятно смотреть, как ты работаешь. Просто смотреть на тебя…

Голова Синди повернулась в сторону Эйнджела помимо ее воли, а тот стоял внизу и улыбался.

— И надо честно признать, это зрелище мне по душе, — продолжил он.

В его замечании сквозил фривольный намек, и Эйнджел в сердцах выругал себя в душе за это. Не то чтобы он навсегда смирился с тем, что их отношения так никогда и не выйдут за рамки деловых, но ему не хотелось то и дело наблюдать в поведении Синди натянутость и опасение.

— Я ненадолго удалюсь в свой кабинет, — сказал он.

Перебирая у себя за столом документы, он рассеянно думал о красивой и гибкой фигуре Синди, которая, увлеченно трудилась над своим настенным творением. Безупречная линия бедер, хорошо различимые в облегающей одежде талия и бюст — все это не давало ему возможности сосредоточиться на делах. Он вспомнил, как ловко она укладывала один кусочек плитки за другим, а запястьем то и дело поправляла волосы, поскольку перчатки на руках были измазаны цементным раствором.