— С нетерпением жду нашего совместного практикума, — страстно выдохнул оборотень и хрипло добавил, заставив целительницу мучительно покраснеть. — Готов быть самым ласковым и терпеливым наставником для Вас.

Виола раздражённо скомкала салфетку, с ненавистью глядя на Абигайл. И чего эта курица ломается, невинность из себя строит? Ведь не девочка, вдова, скорее всего, сама своего муженька до смерти и довела на полях ночных сражений, а теперь лилию неприступную корчит, страсть в тёмном оборотне ловко распаляет, ещё и Норда окучивает, мол, ах, я такая бедная и несчастная, ох, Вы мой герой-спаситель! Тьфу, притвора лицемерная, смотреть противно! Блондинка зло сузила голубые глаза, поджала пухлые губки. А что, если… Виола окинула целительницу холодным оценивающим взглядом, задержалась на чашке, зажатой тонкими пальчиками и коварно усмехнулась. Валдор успокоится, лишь получив эту глупую курицу или почуяв, что она принадлежит другому мужчине? Что ж, наставница по любовной магии вполне способна избавить бедняжку от настырного оборотня, а если повезёт, то и от полной опасных тайн Академии. Тем более что ничего противозаконного и делать-то не придётся, Огонь Желаний — безобиднейшее зелье, оно всего лишь даёт волю тайным желаниям, отбрасывая такие уже давно и безнадёжно мумифицированные понятия, как целомудрие и неприступность. Виола победоносно сверкнула глазами, чмокнула вздрогнувшую от неожиданности Абигайл в щёку, кокетливо помахала ручкой Валдору и легкокрылой бабочкой выпорхнула из столовой.

— Чего это с ней? — проворчал оборотень, провожая коллегу тяжёлым взглядом.

Целительница растерянно пожала плечами, задумчиво покрутила в руках опустевшую чашку:

— Не знаю, может, вспомнила что-нибудь?

— И вряд ли хорошее, — буркнул Валдор, потирая нос, который жгло от стойкой вони коварства и ревности, плотной пеленой висящих в воздухе.

Абигайл со стуком поставила чашку на блюдце, отчеканила звенящим голосом:

— Не стоит видеть в окружающих только плохое. Виола любит Вас, не удивительно, что ей неприятно смотреть на то, как Вы грубо домогаетесь другой леди!

Тёмный оборотень оглушительно расхохотался, запрокинув назад голову:

— Милая моя, любовь — это слишком высокая материя для наших низменных душ. Нас с Виолой связывал только секс. Да, бурный и частый, да, приносящий большое удовольствие телу, но всего лишь секс. Никаких симпатий, привязок и прочего вздора, которым изобилуют любовные романы, у нас нет, не было, не будет и не надо!

— А со мной Вам тоже только секс нужен?

Вопрос дался Абигайл не просто, благовоспитанная леди на подобные темы разговаривать не привыкла, но и ходить вокруг да около не желала. Как говорится, лучше правда полынной горечи, чем сладкие тенёта обмана. Валдор молчал, буравя целительницу тяжёлым, мельничными жерновами к земле гнетущим взглядом, а затем выдохнул хрипло:

— Не знаю.

Оскалился, сально глазами сверкнул:

— После того, как первый раз Вами овладею, скажу точнее.

— Не дождётесь, — отчеканила Абигайл, так резко поднимаясь, что стул со скрежетом прочертил ножками по полу.

Оборотень в ответ лишь глазами сверкнул:

— Дождусь. Никуда Вы от меня не денетесь и никакая магия Вас не спасёт. Даже с огненными крыльями.

Целительница вздрогнула, словно её с размаху в грудь толкнули, обернулась порывисто, но Валдора рядом уже не было, он летел к выходу бесшумной звериной рысью, только студенты с пути отскакивали, словно мячики, на стену натолкнувшиеся. Абигайл досадливо прикусила губу, даже кулачком себя по юбке стукнула, выдавая снедавшее её огорчение. Слова о крылатой магии были сказаны просто так или Валдор что-то знает об огненнокрылом покровителе целительницы? И ведь не спросишь прямо, этот оборотень противный наверняка лишь того и ждёт! А самое печальное, что Виола убежала, так и не сказав, как пройти в архив. И что теперь делать прикажете? Леди растерянно огляделась по сторонам, прикидывая, кто бы мог стать для неё путеводной звездой. Студентов первокурсников Абигайл отмела сразу, как и группу громко студентов, которых никак нельзя было заподозрить в жажде знаний, скорее уж в похмелье после разухабистой студенческой гулянки. Наконец целительница увидела миловидную девушку, по виду, старшекурсницу, совмещавшую обед с чтением толстой изрядно потрёпанной книги. Такая наверняка знает, где в Академии библиотека и архив, по всему видно, она часто их посещает. Леди поправила платье, пригладила волосы и с обворожительной улыбкой подошла к студентке, кашлянула негромко, привлекая к себе внимание. Девушка недовольно засопела, нахмурилась, зыркнула сердито, но увидев преподавательницу, смущённо покраснела, поспешно захлопнула книгу и пролепетала сбивчиво:

— Прошу прощения…

— Это мне стоило бы просить прощения, я оторвала Вас от книги, — Абигайл мягко улыбнулась, повела рукой, отметая уже готовые сорваться с губ студентки возражения. — Я хотела спросить у Вас дорогу в архив Академии, полагаю, Вы там часто бываете.

Девушка зарделась от удовольствия, рассмеялась польщённо:

— Ну, что Вы! Не скрою, мне бы очень хотелось побывать в архиве, но доступ туда разрешён только преподавателям, проработавшим в Академии не менее трёх лет.

Вот как? Абигайл досадливо поджала губы, даже ножкой в сердцах притопнула. Студентка помолчала, пережёвывая истекающий вишнёвым джемом пирожок, задумчиво погладила страницу книги, вздохнула мечтательно:

— Впрочем, я слышала, что преподаватель, проработавший в Академии более трёх лет, может привести с собой в архив одного человека. Любого, кого сам пожелает.

Девушка снова вздохнула, на её бледных губах заиграла мечтательная улыбка. Абигайл деликатно кашлянула, но студентка её даже не услышала. Пришлось кашлять дольше и громче, привлекая внимание других студентов и зашедших на обед преподавателей.

— Простыли никак? — проскрежетала Доминиция, блеснув бездонными, словно сама тьма, глазами. — Продуло, когда за чужими секретами охотились?

Абигайл покраснела, словно девчонка, застигнутая за кражей конфет из буфета, а студентка испуганно вздрогнула, едва не свалившись со стула, пискнула приглушённо, точно попавшая в лапы филина пичужка и выскочила из столовой, впрочем, не забыв прихватить сумку с учебниками и книгу.

— Милая моя, я одного понять не могу: Вы так безнадёжно наивны или бесконечно глупы? — Доминиция скрестила руки на груди, по её бледным губам блуждала ядовитая усмешка. — А может, — декан подалась вперёд, хищно сверкнула глазами, — Вы из древнего рода Истинных Хранителей, над коими не властна сама смерть?

Абигайл облизнула пересохшие губы, расправила плечи, вскинула голову, излучая уверенность и спокойствие, которых совсем не чувствовала:

— Разве в Академии запрещено общаться со студентами?

Доминиция хрипло расхохоталась, но её тёмные глаза остались холодными, изучающими и таилась в них бесконечная тьма.