Глава что-то шепнул на ухо Клыку, тот кивнул и медленно, хромая на правую ногу, направился к коридору. Эмми за ним. Толпа шарахнулась в стороны, пропуская командира и даму, а мне на плечо вдруг дружественно опустилась чья-то рука. В принципе, я уже догадывался кто это.

– О, Штык! – воскликнул Министр, как будто не видел меня сто лет. – Как поживаешь?

Помимо подглядывания у нашего главного всегда была дурацкая привычка начинать важный разговор с ненужной прелюдии, которая всегда безошибочно указывала на будущие неприятности.

– Зайди-ка ко мне через пол часика, хорошо? – Министр улыбнулся.

Ну, я же говорил?

– Слушаюсь, – покорно отозвался я и направился в свою комнату.

*******

Подойдя к двери, за которой располагалась спальня и одновременно рабочий кабинет нашего руководителя, я прислушался. Тиша, ничего не слышно. Жаль, а ведь так хотелось хоть раз подслушать, как говорит начальство с другими людьми. Не распознав никаких подозрительных звуков, я трижды постучал по металлу.

– Войдите! – отозвался с другой стороны нерадостный голос.

Вошел. Внутри у шефа было все по скромному, впрочем, как и у всех жителей Центра: старая кровать, рядом ветхая тумба с книгами, у противоположной стены шкаф, в центе комнаты стол с кипой бумаг и другими канцелярскими принадлежностями. Министр сидел на кровати, посвежевший Клык напротив него на табуретке. Эмми, слава Богу, не было. Они смотрели на меня так, словно не ждали. Я застыл в дверях и, поежившись, недоуменно обвел их ничего непонимающим взглядом.

– Проходи, Штык, – Министр выглядел подавленным, видимо, новости вояка принес ой, какие хреновые, – садись рядом.

Я присел на кровати слева от главного. В груди тут же поселилось нехорошее чувство, словно случилось что-то плохое, непоправимое, предчувствие большой беды. Но я всячески старался отогнать плохое настроение силой воли, изображая полное спокойствие и рассудительность.

– Что случилось? – коротко вопросил я, посмотрев на Министра. Тот отвел глаза.

– Объясни ему, Клык.

Вояка слегка замялся, потом глянул на меня из-под лобья и уселся поудобнее на скрипучем табурете. Что-то мне не нравилось в происходящем. Почему они ведут себя так загадочно? Что происходит?

– Нас атаковали, – заговорил вдруг Клык, – там снаружи. Это были люди, самые настоящие люди…

– Я уже это слышал.

– Не перебивай! – прикрикнул на меня Министр и я заткнулся.

Клык взял стакан воды, что стоял на столе шефа, сделал глоток и продолжал:

– Мы добивали модреков, как вдруг по нам открыли шквальный огонь. Это были какие-то копья, камни, стрелы, но и огнестрел, как ни странно. Атака была внезапная, поэтому половина отряда полегла сразу, – он сделал еще один глоток. – Долго отбиваться мы не могли, этих дикарей было слишком много. К тому же я своими собственными глазами видел, как они ездили на модреках.

Последнюю фразу он закончил почему-то шепотом.

– Да брось, кто поверит в эту чушь? – я усмехнулся, отмечая про себя, что Клык либо шутит, либо тронулся умом из-за того, что твари перебили весь его отряд.

Министр цокнул на меня, и мне вновь пришлось заткнуться.

– Штык, я еще в своем уме, дружище, и явно не слепой, – вояка допил свою воду и поставил стакан обратно на стол, сверля меня неприязненным взглядом. Задел я его. – Потом я остался один, затаился и видел, как они забрали двоих наших раненых…

Серьезность выражения лиц этих двоих заразили меня, и я погрузился в раздумья. На поверхности живут люди? Такое вообще возможно? Ведь после обледенения планеты, жить можно только под землей, в специальных колониях, как наш Центр, потому что снаружи вот уже несколько лет температура опустилась до минус шестидесяти градусов. С трудом себе представляю, как человек одевшись в десять курток карабкается на дерево, чтобы любезные модреки не откусили ему его костлявую от мороза и авитаминоза жопу. Ха, более того эти самые «люди» хотят войны? Бред какой-то.

Однако этот «бред» поведал сам Клык, человек, у которого авторитет в Центре чуть ли не выше, чем у Министра. И он явно не выглядел больным на голову или хотя бы слегка тронутым. М-да, парадокс какой-то выходит…

– Что думаешь, Штык? – спросил меня шеф, вытаскивая мое сознание из пучины раздумий.

Я тяжело вздохнул:

– Как-то во все это не верится, – почесывая затылок, начал я. – В словах многоуважаемого Клыка я, конечно, не сомневаюсь, но…

– Я понимаю, что звучит это все бредово, но это так поверьте! – сказал вояка.

– Ну, в любом случае нельзя взять и вот так с горяча кинуться спасать пленников. Сведений у нас чрезвычайно мало. Мы не знаем ни кто эти люди, ни что они вообще собой представляют, ни сколько их, ни даже где они обосновались. В конце концов, мы даже не знаем, живы ли наши парни? Думаю, сперва нужно объявить чрезвычайное положение в Центре, чтобы быть готовым к внезапному нападению и параллельно послать небольшой отряд численностью в три человека для разведки на восток, не больше, для оценки ситуации.

– Думаю, их логово прямо за лесом на востоке, – сказал Клык.

– Большой карьер?

– Почему нет?

Министр задумчиво почесал гладковыбритую щеку.

– Да, да ты прав, Штык, – наконец сказал он, – разведка необходима. Ты уж прости меня, дружище, но я не могу послать на столь опасную миссию абы кого. Клык и так многое пережил, разведчик сейчас из него никудышный, а вот в Центре он может пригодиться, поэтому…

– Вы посылаете меня? – догадался я. Если быть честным, я этого ждал.

– Да, ты возглавишь операцию. Возьми двух бойцов на свое усмотрение, собери вещи и через час подходи к главному входу.

– Есть, – сказал я и покинул помещение.

Как и было оговорено, через полчаса мы встретились с Министром у больших металлических дверей главного входа. К себе в напарники я взял двух бойцов: Андрея и Михаила. Оба крепкие, высокие, с невозмутимыми выражениями лиц, а самое главное молчаливые – при выполнении разведки это качество одно из главных.

Шеф внимательно оглядел каждого из нас, кивнул и сказал:

– Очень вас прошу, парни, аккуратнее, – потом, видимо подавив приступ сильной эмоциональности, повторил детали операции. – Отправляйтесь на восток, к лесу, в котором Клык с отрядом уничтожал модреков. Не ввязывайтесь в бой, убедительно прошу избегать любых контактов. Не геройствовать и не пытаться освободить бойцов самим. Помните, ваша задача – это найти убежище врага, выяснить с кем мы имеем дело, и оценить ситуацию. Понятно?

– Так точно! – хором отозвался наш небольшой отряд.

– Ну, вот и отлично. Открывайте ворота!

Человек с автоматом нажал на зеленую кнопку, и тяжелые ворота тот час нехотя с протяжным скрипом отошли в разные стороны. Повеяло прохладой, сразу как-то стало не по себе. Я поморщился и глянул на парней, те стояли и безо всяких эмоций смотрели на старую дрезину, которая с минуты на минуту по длинному туннелю повезет нас наверх – в неизвестность…