- Загоняешь меня в угол. – Складываю руки на груди. – Но я не поведусь.

- И когда это я загонял тебя в угол?

- Когда влетел ко мне в ванную. Или когда едва не впечатал меня в окно в своей комнате. А я, к твоему сведению, реально не знала, что ты будешь там. Что скажешь?

- Скажу, что у наших ворот стоит какая-то женщина и отчаянно пытается разглядеть что-то в замочную скважину.

- Что ты…- сначала я не понимаю, о чем он, потом смотрю вперед и тоже вижу эту женщину. – А, вот что ты несешь.

Ник подъезжает к воротам и глушит мотор. Незнакомка увидев нас, тут же выпрямляется, разглаживает юбку, точно она могла помяться от того, что она пару раз нагнулась, и с большой заинтересованностью смотрит на нас.

Никита молча выходит. А я что? Мне абсолютно нет до этого дела: дом не мой. Поэтому я выхожу тоже.

- Здравствуйте, могу я чем-то Вам помочь? – Ник сама галантность.

- Здравствуйте. Да, наверное. Вы тут живете? Вы случайно не Максим Аркадьевич? – Женщина говорит, придерживаясь определенной строгости в голосе.

- Нет, я не Максим, но тоже тут живу. Так, чем я могу помочь?

Я стою по другую сторону машины от них , на безопасном расстоянии, и просто слушаю разговор.

- Меня нанял Аркадий Михайлович. Я пришла на замену Степаниды Ивановны. Только вот, стою тут уже полчаса, но никто не открывает. – Она мельком смотрит на домофон.

- Ох, замена…- Никита проводит ладонью по волосам. – Знаете, нам очень жаль, но мы нашли замену быстрее. Просто срочно потребовался работник. Так что, извините, мы больше не нуждаемся в Ваших услугах.

- Да? – Женщина мрачнеет. – Но Аркадий Михайлович…

- Да-да, я сам с ним поговорю. Мы что-то должны Вам?

- Нет, ничего. До свидания. – Женщина перекладывает сумочку из одной руки в другую. Кивает , разворачивается и уходит.

Я к тому моменту перебираюсь ближе к капоту и стою, опершись на него. Когда Ник поворачивается, то слегка поднимает брови, одаривая меня обвиняющим взглядом, но молчит. Затем подходит ко мне и пристраивается рядом. Наверное, у меня на лбу написано, что я жажду разговора.

- Что-то я не припомню, что бы мы нашли замену Степаниде. – Говорю, пялясь на ворота.

- Зато ты отлично должна помнить, что Максик спустил все деньги предназначенные для обслуживающего персонала.

- Ну да. И много персонала нам еще нужно будет уволить?

- Не особо. Остался только садовник. Но он приходит всего пару раз в неделю, и думаю, его услуги нам по карману.

- Нам? - вопросительно смотрю на Никиту.

- В твой карман не полезу, не переживай.

Киваю в знак согласия. Не то, чтоб я жадничала, просто думаю, что совершенно не потяну услуги садовника. Зарплаты в цветочном хоть и хватает на жизнь, излишков у меня не так много. И еще я всерьез думаю, что не стоит во всем потакать Максу. Было бы не плохо, заставить и его немного подумать и напрячься. Не подтирать за ним, а вручить ему бумагу и указать на собственный зад.

Как так получилось, что у одного брата слишком серьезный характер, а другой – паталогический разгильдяй?

- Расскажи мне о своем папе?

На мой вопрос Ник резко поворачивает голову и смотрит широко распахнутыми глазами. Потом хмурится, чуть склоняется на бок.

Что же его так удивило?

- О моем папе?

- Ну да… Просто мне хотелось бы узнать, с кем моя мама решила связать свою жизнь. Хороший ли он человек? Он любит животных? Строг ли? Чем занимается? Любит рыбалку?

- А-а-а… - он протягивает и отводит глаза. – О моем папе. – Слова звучат бесцветно.

- Да, я так и сказала.

- Раз уж ты, вроде как, стала членом нашей семьи, то должна знать одну вещь. Да и это никогда не было секретом, собственно говоря…

- Что? Твой папа пьет кровь младенцев?

- Он не мой папа.

- Что? – Переспрашиваю мигом, слишком воскликнув.

- Аркадий – не мой отец. Мы с Максом не родные братья.

- Двоюродные?

- Нет.

- Ты вообще родственник им? – Прищуриваюсь.

- Относительно.- Он пожимает плечами.

- Офигенный ответ. – На волне иронии поднимаю руки и показываю ему «класс». – Ничего больше не говори, итак все слишком понятно.

Никита покачивает головой, отталкивается от капота руками и встает передо мной. Приходится поднять голову и смотреть на него снизу вверх, что немного неприятно. Мне тоже хочется встать, но я сдерживаюсь.

- Дядя Аркадий мне крестный, а еще лучший друг моего отца.

- Но ты живешь тут?

Кивает. Затем отрицательно качает головой. Похоже, он просто издевается надо мной и все.

- Ты уверен, что это рассказал мне всю историю целиком?

- Нет. Но ты всегда можешь воспользоваться своим правом на мою честность.

- Ах, вот оно что! – У меня от удивления рот открылся. - В таком случае, - я отталкиваюсь и встаю напротив него, - мне совсем не интересно. А свое право на честность я еще приберегу. Чую, с тобой оно мне понадобится. Если уж мы выяснили, что Аркадий тебе крестный – расскажи о своем крестном.

Конечно, Никита мне ничего не рассказывает. Улыбается, качает головой, затем садится в машину и жмет на сигнал. Я вздрагиваю, делаю шаг в сторону, и Ник со спокойной душой заезжает в открывающиеся автоматически ворота, оставляя меня с еще большей кучей вопросов. Вот уж страшная семейка воистину!

___________________________

Я ОЧЕНЬ НАДЕЮСЬ НА ВАШУ ПОДДЕРЖКУ.

ЖМИТЕ “МНЕ НРАВИТСЯ” - ПОМОГИТЕ КНИГЕ НАЙТИ СВОЕГО ЧИТАТЕЛЯ))

5.2

Скачано с сайта knigomania.org

Этим же вечером, Максим предлагает нам сделать небольшой праздник. Устроить барбекю, ужин на свежем воздухе, немного выпивки и расслабиться. Я соглашаюсь - почему бы и нет? Во-первых, у нас не осталось никаких недомолвок, во-вторых, будет неплохо узнать своих родственников в располагающей к беседе обстановке, в-третьих, мне точно не помешало бы расслабиться.

Пока парни жарят на гриле сосиски и куриные окорочка, я режу салат из свежих овощей, и накрываю на стол позади дома. Оказывается, двор гораздо больше, чем мне казался : за бассейном есть еще качели , стоящие в приятном удалении между двух деревьев ; беседка со столиком на шесть персон, а в углу имеется даже небольшое мягкое кресло. Вот там-то я и уселась, ожидая вкусного ужина, переписываясь с Лизой.

Я: «Мама звонила! У нее был такой голос, будто она вот-вот сознается. Мне было страшно. Думаешь, это нормально?»

Лиз: «Наверно. Ведь, если она признается, то должна будешь признаться и ты. Думаю, ты не признания боишься, а последствий.»