– Да ты что? – шутливо округлил глаза Матвей.

– Не паясничай. Даже если дежурный назовет номер телефона следователя незнакомому человеку, представившемуся полицейским, и я до того дозвонюсь, он не станет мне давать информацию.

– А ты пробовал?

– А зачем? К тому же если этот человек в чем-то замешан, то о проявленном интересе со стороны майора полиции наверняка доложат руководству. Дальше по принципу домино – внутренняя проверка либо дело в службе собственной безопасности. – Дешин выдержал паузу, давая Матвею переварить услышанное, и продолжил: – Есть еще один не менее приятный вариант, этот Доброходов, например, уже найден мертвым.

– И как быть? – расстроился Матвей.

– Идти самому надо и напрямую говорить со следаком, тогда толк будет. А телефон… – махнул рукой Дешин.

– Боря, – покачал головой Матвей, – какого черта ты мне мозги выносишь? Какая разница, как ты узнаешь?

– Просто решил тебя помучить, – признался Дешин и втянул носом наполнившийся ароматом кофе воздух. – Пошли на кухню!

– Тпру! – брызгая слюной, натянул вожжи лиловый от ветра мужчина. Брови, воротник белого полушубка, половинки которого сходились где-то в районе рта, и нижняя часть надвинутой на глаза шапки-ушанки были покрыты белыми кружевами изморози.

– Брат, выручай! – Добрый стянул с головы шапочку. – Слетел с дороги и в снег так зарылся, что без твоей помощи не выберусь!

– Где ты тут брата видишь? – оглянулся по сторонам мужчина.

– Как к тебе… Вернее, к вам обращаться? – поняв свою оплошность, сжал в руке шапочку Добрый.

– Савелий Петрович меня зовут, – представился мужчина и посмотрел на машину. – Можно на «ты». Давно здесь?

– Нет, – ответил Добрый, водружая шапку на место.

Мужчина сполз с саней, глядя на машину, стянул рукавицу, отряхнул прилипшее к полушубку сено:

– А лопата есть?

– Зачем?

– Лошадь не трактор, надо колеса от снега очистить, сзади тоже убрать… Выезд к дороге сделать…

– Лопаты нет, – покачал головой Добрый и едва удержался, чтобы не добавить: «Зато труп в багажнике имеется».

– Считай, что тебе крупно повезло. – Мужчина развернулся и направился к саням.

Ломая голову, где в сложившейся ситуации Савелий увидел фарт, Добрый подошел и встал рядом.

Между тем Савелий откинул брезент, и он ахнул. На сене, которое было уложено в сани, лежали две снеговые лопаты.

– Ты как будто знал, что меня по дороге встретишь!

– Если бы к тебе ехал, то одну лопату прихватил бы, а так здесь две. Ты же не думаешь, что я тебе помогать стану?

– И на том спасибо, – беря лопату, поблагодарил Добрый. – Ты куда ехал?

– На ферму, – показал Савелий в сторону белеющей у леса крыши. – Снегом ворота завалило.

– Работаешь там?

– Это мое хозяйство.

– Фермер, что ли?

– Ты давай работай, а то уеду, – не ответив, махнул рукой Савелий.

Если до машины Добрый расчистил путь быстро, то дальше дело пошло медленнее. Запал кончился, и пришла усталость. Ко всему выпавший за ночь снег не успел слежаться, рассыпался и стекал с лопаты. Зато слой ниже был твердый, как пенопласт, и приходилось в буквальном смысле вырубать его кубами. Добрый кряхтел, налегая на лопату. Неожиданно, когда он в очередной раз зацепил гигантский пласт снега и поднял его на уровень груди, раздался треск.

– Э-ээ! – напомнил о себе Савелий. – Осторожнее! Сломаешь, вторую не дам, мне самому нужно. – Он уже распряг лошадь, оставив сани на обочине, и теперь возился со сбруей.

Вымотавшись вконец, Добрый очистил машину до половины, и задняя дверца без труда открылась. Он расстегнул куртку, хотел было снять ее, как вдруг увидел на свитере кровь и снова застегнул замок.

– Правильно, не надо раздеваться, ветер, – с назиданием похвалил Савелий. – Продует – сляжешь. Ты и так кашляешь…

– Может, поможешь? – взмолился Добрый. – Я не обижу. Сколько хочешь?

– А сколько дашь?

– Десять хватит?

– Я своим алкашам в месяц меньше плачу… – присвистнул Савелий.

– Так вези их сюда! – обрадовался Добрый. – Всех! Озолочу!

– Ты что, инкассатор? – усмехнулся мужчина. Взгляд его при этом сделался подозрительным.

– Бизнес у меня, – выпалил Добрый. – Только…

Все слова вылетели из головы. Действительно, как он объяснит, что, имея такие деньги, ездит на «Жигулях» и одевается в китайский ширпотреб.

– И что у тебя за бизнес? – склонил голову набок Савелий.

И тут Доброго осенило. Он даже крякнул от пришедшей в голову идеи.

– Нормальный бизнес. Я – председатель совета директоров одного крупного банка.

– Чего? – протянул Савелий и рассмеялся: – Ты? Ой, уморил!

– Я тебя понимаю. Встретил зачуханного парня на разбитой машине, в каких-то лохмотьях… Только это правда.

– Рассмешил, – покачал головой Савелий.

Добрый забрался в машину через оставленную открытой заднюю дверцу, протиснулся между сидений и вынул из бардачка пачку пятитысячных купюр.

– Смотри! – протягивая Савелию, выдохнул он. – Я твою ферму купить могу вместе с тобой.

– Настоящие? – засомневался тот, нерешительно беря в руки пачку.

– А то!

– Знаешь, что? – Савелий всучил деньги обратно и с опаской посмотрел на лошадь. – Я, наверное, поеду… Отдам лопату… Потом вернусь.

– Ты что, испугался? Думаешь, я кого-то ограбил?

– Нет, – испуганно замотал головой Савелий. – Что вы…

– Понятно, – улыбнулся Добрый. – Я сейчас тебе все объясню.

– Не надо! – закричал мужчина и отскочил от него. Но, неожиданно передумав, снова заговорил: – Темнишь ты что-то. Ну, да ладно, помогу тебе. Только не трогай меня. Молчать буду и забуду эту встречу как страшный сон. – Савелий скинул тулуп, под которым оказалась тряпичная куртка, и направился к машине.

– Значит, Доброходов проходит как свидетель преступления, – задумчиво глядя, как исчезают, превращаясь в мокрые пятна на теплом капоте, снежинки, задумчиво проговорил Матвей.

– Тяжкого преступления, – уточнил Мысов.

Дешину стоило больших трудов уговорить следователя встретиться на нейтральной территории. Ссылаясь на занятость, тот предлагал обсудить вопрос у него в кабинете. Но у обоих друзей были свои причины не появляться в ГУВД. Дешин опасался попасться на глаза начальству, которое здесь частенько бывает. Ведь сразу вскроется обман. А то, что доклад по телефону о якобы высокой температуре – вранье, в прямом смысле слова написано на лице. В свою очередь Матвей вне стен этого учреждения чувствовал себя хозяином положения. Не заладился разговор – развернулся и уехал. А там могут возникнуть самые разные ситуации. Взбредет в голову следаку, будто частный сыщик что-то скрывает, возьмет да и оформит под надуманным предлогом на пару суток.