отбивную. При этом я откуда-то знал, что он сдерживается и с удовольствием бы добил меня.

Но внезапно все кончилось.

— Жаль, что я не могу тебя убить. — Донеслось, как сквозь вату, — Отчет еще писать… если ты сдохнешь.

Не подбитым глазом я смотрел на удаляющуюся фигуру, пытаясь дышать сквозь кровавые сопли.

В голове было пусто. Перспективы виделись мне не то, чтобы мутные, скорее непроглядно черные, как лужа смолы.

Бой… нет. Избиение длилось не больше пары минут, но в траве на полигоне я провалялся до глубокого вечера. Думал о всяком, себя жалел, пытался строить планы, а они не строились.

— Черт! Черт! — бормотал я в траву пахшую моей кровью, — Черт… Гадский Данзо! Проклятый Третий! Козел Какаши!.. Бедный я…

План по использованию Хатаке в качестве учителя провалился, даже толком не сформировавшись. К сожалению, я упустил из виду тот момент, что Ирука свою неприязнь к Узумаки не скрывал от других. Тот же Морио был удивлен, когда я стал выгораживать мальчика. Да и Третий глазки таращил, когда я про тюрьму и заключенного говорил. Скорее всего Какаши, как ученику Минато, было не совсем наплевать на Наруто, и потому я побит? Он опекун? Нет, вроде. Почему сын Минато с Какаши познакомился только когда Хатаке стал куратором его группы? Вопросы сыпались, как из рога изобилия, да только ответов на них я не находил.

Когда стало холодать, я с трудом собрал себя в кучу и дополз до пруда, чтобы затереть кровь. Поправил драную одежду, осмотрел себя, а потом плюнув на внешний вид, поплелся обратно. От размышлений про Какаши, я перешел к общим проблемам и понял, что тупо не знаю, чего мне ждать от Хирузена и Данзо. У меня тут от одного Хатаке проблем — выше крыши.

Единственным выходом было — держать ухо востро, лишний раз не моргать и меньше болтать. Ну и не раздражать Какаши, разумеется. У меня было слишком мало реально подтвержденной информации, для того чтобы составить хоть какой-нибудь захудалый план и следовать ему. Даже со знанием канона я слабо представлял, что творится в головах Совета, Третьего и Данзо.

Нетвердой походкой я вышел к более обжитой части леса-парка и остановился передохнуть.

Из манги я знал, что все они заботились о благе Конохи, но вот как конкретно, и даже что именно они под этим подразумевали — неизвестно. Ну, может и известно, только я этого не помнил, слишком поверхностные знания канона.

Людей вокруг было слишком много, чтобы доковылять без свидетелей, но тут пришла запоздалая идея.

— Хенге. — шепота было вполне достаточно для активации иллюзии.

Хенге, но дзютсу не изменяло тело под выдуманный образ, а всего лишь создавало невесомую, но осязаемую, оболочку. Низкий ранг технике присвоили из-за того, что при помощи нее можно было превращаться только во что-то или кого-то больше себя или такого же как ты сам. Вздумалось изображать булыжник, будь добр согнуться в три погибели, чтобы за пределы вязкой оболочки-иллюзии ничего не торчало. Иначе все что торчит, будет казаться мутно-прозрачным маревом около предмета. Изображать кого-то маленького для взрослого шиноби можно было только в связке хенге плюс гендзютсу, чтобы отвлечь внимание от марева. Как это делал Ирука в каноне, когда превращался в Наруто, чтобы отвлечь Мидзуки.

Технику изменения внешности я освоил, как только о ней прочитал. Можно сказать, что освоил случайно. Жаль, что тай и нин дзютсу так просто не вспомнить. А теперь я еще должен был как-то обходиться без учителя.

При слове «тайдзютсу» мне вспоминался только Майто Гай, а я был не уверен, что выживу после его тренировок. При слове «ниндзютсу» — старая память пасовала, а новая молчала, как партизан!

У дома я столкнулся с одним из жильцов, поздоровался и дальше пошел. Он вопросов задавать не стал, но задумчивым взглядом проводил. Хенге, не хенге, а то, что я подволакивал ногу, было видно.

Тихо отперев дверь запасным ключом, что вытащил из кармашка в хитай-ате, я выгреб содержимое аптечки и заперся в ванной на первом этаже, тут их было две, по одной на этаж.

В запотевшем зеркале отразилась поцарапанная рожа и покрасневший шрам на опухшем носу.

— Судя по отметинам, Какаша владеет секретной техникой — бабское тайдзютсу. — Тихо похихикал и заполз мыться. Какаши мной весь полигон подмел. Аккуратно сняв испорченную одежду я понял, что сам дотянуться до спины не смогу, и руки поднять, чтоб голову помыть — тоже. Потому что больно. И тут пришла мысль…

— Я ведь ничего не теряю… — медленно сложил серию печатей и проговорил, — Теневое клонирование.

Ключом к этому дзютсу была фраза: «Представь себя…» Ну, я и представил. Клон был совсем не похож на Ируку! Он был вылитый я. Бледный, тощий, кареглазый парень с темно-русыми волосами, стянутыми в низкий хвост. А одежда на нем смешная: черная футболка с волчьей мордой, красные семейные трусы в клеточку и пластиковые ядовито-зеленые тапки на босу ногу.

Я б посмеялся, да только ребра бы мне такое не простили, потому осторожно вздохнул и протянул «себе» губку.

Это уже потом я додумался стоять у зеркала и внушать себе, что это чужое лицо с моими глазами и есть я. И вместо одного клона с моей внешностью, тогда получилось два Ируки.

Клон помог мне помыться и кое-как обработать ссадины. Еще раз всмотревшись в знакомое до боли лицо, я со вздохом развеял дубля.

Второй глаз тоже припух и грозил слепотой, так что решено было взяться за самолечение.

— Третий — бибизян драный, подложил свина с шаринганом! — бурчал я шепотом, чувствуя, как замороженное мясо оттаивает прямо в руках.

За этим занятием меня и застал Наруто.

— Ирука-сенсей! — пораженно выдохнул мальчик, не зная за что хвататься. По нему видно было, что он хотел помочь, только не знал чем.

— Ну? — отнял кусок от глаза.

— Фух, я думал, это ваше лицо.

— Оно еще хуже, — отодвинул подтаявшую вырезку дальше, дав полюбоваться на «хохлому» Какаши.

— На вас напали вражеские шиноби!

Улыбаясь, покачал головой, вернув кусок на место.

«А впрочем, да. Какашкин — та еще вражина».

— Нужно рассказать!

— Нет. Иди спать. Завтра, — посмотрел на круглые часы, что приютились на стене почти под потолком. — Сегодня будет ваша первая миссия. Тебе нужно выспаться.

— Но Ирука-се…

— Не беспокойся, со мной все в порядке.