– Ара… ты… не против… Я приму душ? – выдавила она посиневшими губами.

Он протянул ее рубашку.

– Конечно. До сих пор не понимаю, зачем ты…

– Ув-в-видимся за обедом. Жаль, что у Эрика сегодня куча дел, – и, водрузив на нос солнечные очки, она деловито направилась к отелю.

Саакян сдержал слово: он не появился ни в этот день, ни на следующий. И Кира в какой-то момент вынуждена была признаться – без него стало скучно.

Не так весело было испытывать фокусы обольщения на Арарате, да и чувство азарта поутихло. Проект «Григорян» превратился для нее в нечто необходимое и неизбежное, как ложка рыбьего жира с верхом. Зажмуриться – и пережить.

К тому же романтическому настрою мешало грядущее выступление. Накануне вечером Кира ушла в сад, нашла безлюдное место и взялась за монолог. И в ответ на каждую колкую фразу слышала самое страшное для комика – тишину. Ей казалось, что так будет и в зале, что шутки плоские, натянутые и глупые. И вот когда ей уже захотелось рвануть наверх за чемоданами и уехать на первом попавшемся такси, она услышала тихий смех.

– Не понимаю, зачем заставлять пользоваться приложениями тех, кто помнит сигнальные костры, – повторила она, вглядываясь в темноту.

– Это про бабушку Ануш? – на фоне можжевельников светлела рубашка Эрика.

– Что за манера подкрадываться? – вяло атаковала она, но сил препираться не было, и она опустилась на деревянную скамью с изогнутой спинкой. – Все плохо, да?

– Все у тебя нормально, – он сел рядом, и через одежду она ощутила утешающее тепло его тела. – Соберись и работай четче. Ты каждое предложение размазываешь, как варенье по булке. Дала затравку – остро, колко, уверенно. Пауза. Пусть вникнут. И развивай тему. Вопрос, живое обращение. Жесты. Куда все это делось? Ты ходишь, как пыльным мешком стукнутая.

– Ничего подобного…

– Что происходит, Кирюх? Я тебя такой не помню. Ты ведь у нас бойкая, а?

– Я уже не знаю, – ее плечи опустились.

– Да ладно! А кто полез в ледяную воду два дня назад, только чтобы утереть мне нос?

– И это я тебе припомню, Саакян, – она не удержалась и фыркнула.

– Ну, так сделай то же самое на сцене! В чем проблема?

– Слушай, Эрик, почему тебе так важно, чтобы я удачно выступила?

В полумраке по его выражению лица сложно было что-то понять. Только черные глазища поблескивали, не мигая.

– Может, я хочу, чтобы ты прошла со мной на этот проект?

– Кастинг закрыт.

– Я слышал, если кто-то завтра выступит успешно, может добавиться к основному составу. Там будет продюсер шоу. И два члена жюри.

– Почему, Эрик? – напирала она. – Зачем это тебе?

– Может, я считаю, что ты способна на большее… А может, хочу уделать тебя на виду миллионов.

– То есть моего триумфального купания тебе не достаточно?

– Я вряд ли смогу это когда-нибудь развидеть, – усмехнулся он.

– Ладно, Саакян, – она хлопнула себя по коленям и встала. – Пойду, разыщу Арарата. У нас с ним ужин при свечах.

– Не отступишь, да?

– Пока не увижу твой подбородок гладеньким, как попка младенца.

Григорян торчал в фойе и что-то воодушевленно нашептывал какой-то блондинке. Арарат, Арарат! От тебя ведь требовалось так мало! Еще пару дней – и ты свободен…

– Наши планы в силе? – Кира проглотила негодование и повисла на его руке.

– Какие? – заметался Ара. – Ах да…

– Ты закажешь на свой вкус? – Она легонько погладила его запястье. – И в чьем номере?…

– Подожди… Извините, Ланочка, я буквально на минуту, – извинился Арарат перед расстроенной блондинкой и отвел Киру в сторону. – Тут такое дело… Ну, может, перенесем?

– А как же свечи? – зашептала Кира, чувствуя, как все ее планы просачиваются между пальцами словно песок. – Ужин? Номер?

– У меня немного изменились планы… – уклончиво ответил Григорян.

Планы, да? Захотелось другого цвета волос? Да я же слушала твои дифирамбы несколько дней подряд! А теперь – в кусты?!.

Вслух этого Кира, разумеется, не произнесла. Усилием воли заставила свое лицо казаться не разъяренным, а расстроенным.

– Ну вот… – протянула она и как в спасательный круг вцепилась в свою верхнюю пуговицу. – А у меня на сегодня было столько всяких идей…

– Идей? – Арарат сглотнул. – Ладно, приходи ко мне в номер. Часиков в одиннадцать. Договорились? Я буду ждать.

– Тебя ждет сюрприз, – пламенно прошептала она ему в ухо и легонько прикусила мочку.

Во рту остался привкус мыла. Или духов? Или геля для волос? Да, с поцелуями придется быть осторожнее.

Отпустив Арарата, она уныло поплелась к себе в номер. Эрик окликнул ее у лестницы, но она лишь обернулась и изобразила, как бреется. Подняла большие пальцы и, перескакивая через ступеньку, ломанулась наверх, чтобы не разреветься на глазах у всех постояльцев.

Она чувствовала себя грязной и продажной, хотя знала, что идет на все это ради ребенка. Хороший, видный мужчина. Из другого города. Из приличной семьи. Ни проблем с наркотиками, ни с умственными отклонениями. И главное – он никогда не захочет примерить на себя роль отца и мужа. Не с ней. Эрик прав.

За последние дни она не раз убеждала себя, что секс с нелюбимым человеком – меньшее, на что ей придется пойти. Какие-нибудь расфуфыренные курицы идут на это постоянно за гораздо меньшие блага. Квартиру, машину, колечко. Ужин, в конце концов. А уж себя Кира считала гораздо сильнее и терпеливее таких девиц.

Однако даже от того, что ее волосы пропахли духами Арарата, Киру мутило. Тридцать два года тетке, а ведет себя как экзальтированная барышня. Хорошо, папа в свое время дал ей рецепт от всех волнений. Пятьдесят за воротник – и как танк. Да, валютный мини-бар – это почти закусочная в аэропорту. До обидного дорого за то, что едва поместится на один зубок. И пить перед гипотетическим зачатием – не лучшая идея. Но ведь если по-честному, то по меньшей мере половина детей на свете появляется благодаря чуду брожения. Поэтому особых угрызений совести Кира не испытала, опрокинув крошечную бутылочку джина.

Он прошел легко, даже не обжег горло. Как будто его и не было. Минут десять она побродила от стены к стене и, так и не успокоившись, взялась за текилу. За ней последовали бренди, коньяк и ром… Но лишь финальная доза «Столичной» произвела нужный эффект. Разгоряченная и благодушная, Кира приняла душ, осмотрела себя перед зеркалом тем придирчивым взглядом, с которым обычно дворовый эксперт заглядывает соседу под капот. В памяти отчего-то всплыл совет Ольги про мужскую рубашку, и Кира выудила из чемодана самую свободную и длинную, больше всего подходящую для такого случая. Нацепила на голое тело и, оставив позади страхи и сомнения, нетвердой походкой устремилась в номер Арарата Григоряна.