– Вы их по именам помните? – удивилась я.

– На память пока не жалуюсь. Оба сели еще до убийства Лазаря, получили по пять лет, смешной срок, учитывая их деяния, но закрыть их на пять лет стоило больших усилий. Оба в город уже не вернулись, и правильно, вряд ли бы долго протянули.

Я вглядывалась в лица молодых мужчин, даже не молодых, а скорее юных. Взгляд исподлобья, спортивные стрижки. Один стоял, держа руку на бедре, на запястье видна татуировка, правда, рисунка не разобрать. Я попыталась представить лицо парня, которого встретила на дороге. В принципе, кое-какое сходство есть. Но не более того. За десять лет человек способен измениться почти до неузнаваемости. Второго, с цыганской внешностью, я точно никогда не видела. Посмотрела еще с десяток фотографий. Все те же лица, что и на первой групповой фотографии. Одни снимки были хорошего качества, другие не очень, но никого с уверенностью опознать не удалось.

Ирина устроилась возле компьютера и через некоторое время протянула мне диск.

– Держите, все скопировала. Человека, который вас интересовал, вы, я полагаю, здесь не обнаружили?

Я пожала плечами:

– Один немного похож, но, учитывая время… В любом случае большое спасибо, – сказала я, убирая диск в сумку, и закрыла папку.

– На ответную любезность могу рассчитывать? – хитро улыбнулась Ирина.

– Отчего не попытаться.

– Насчет интервью я не шутила. Не для газеты, для меня лично. Любопытство много лет покоя не дает.

– И что вас так мучает? – задала я вопрос, догадываясь об ответе. Она подперла щеку рукой и на меня уставилась.

– Слушайте, а сколько раз вы были замужем? – вдруг засмеялась она.

– Четыре. Каждый последующий брак был еще хуже предыдущего. Первым в списке ваш босс, так что об остальных вы можете составить представление.

– Как же вас угораздило? Вы производите впечатление умной девушки.

– Это не впечатление. Я умна, добра и чувствительна, я даже пельмени лепить умею. А вот мужей выбирать до сих пор не научилась.

– У меня и того хлеще. Старая дева… ну, не дева, конечно. Но точно старая.

– Мы с вами почти подружились, – кивнула я. – Валяйте ваш главный вопрос.

– А вы на него ответите?

– Не уверена.

– По крайней мере, честно, – усмехнулась она. – В доме вашего мужа жил некто Малахов, Станислав Игоревич, если не ошибаюсь. – Я почувствовала легкое беспокойство и теперь жалела, что не покинула кабинет чуть раньше. – Ваш муж представлял его всем как двоюродного брата. На самом деле в родстве они не состояли. Малахов – человек-загадка, о его прошлом практически ничего не известно. Однако кое-кто из компетентных людей утверждал, что он был не только доверенным лицом вашего мужа, но и человеком, решавшим его проблемы. Вроде той, что возникла с Лазарем.

– Штатный киллер? – усмехнулась я.

– Вам лучше знать, – жестко ответила она.

– Ирина Павловна, вы имеете дело с девушкой из хорошей семьи без царя в голове, которая легко влюблялась, выходила замуж, а потом так же легко разводилась. За Ломакина я выскочила замуж меньше чем через месяц после знакомства, родителям его представить не потрудилась и о его криминальных подвигах узнала с некоторым опозданием. Рассудила: если дело сделано, то переживать по этому поводу уже не стоит. Вы всерьез думаете, что со мной муж стал бы откровенничать? Он был на двадцать лет старше и, в отличие от вас, считал меня забавной дурочкой.

– Малахов уже некоторое время живет в нашем городе, – не меняя позы, произнесла она. – Преуспевающий бизнесмен.

– Да, я слышала об этом.

– Наверное, слышали также, что он был вашим любовником?

– Что и послужило причиной смерти моего мужа? Ничего подобного, – спокойно ответила я. Когда врешь в сотый раз, угрызений совести уже не испытываешь.

– Пожалуй, я вам верю, – вздохнула Ирина. – Знаете почему? Молва утверждает, что вы очень дружны с Ломакиным-младшим. Трудно представить, что такой тип стал бы терпеть рядом человека, которого подозревает в причастности к гибели отца.

– Не стал бы, это точно.

– И все-таки вы знаете куда больше… Вот как я сформулирую свой вопрос: вы уверены, что человек, которого отправили в тюрьму, действительно убил вашего мужа?

«А вот это удар ниже пояса». Я поднялась, отводя взгляд.

– Как я могу сомневаться, если его осудили? Да здравствует наш суд, самый гуманный суд в мире.

Я уже была возле двери, когда Ирина сказала мне вдогонку:

– Спасибо. Вы ответили на мой вопрос.

Дмитрий Александрович пасся в коридоре.

– Ну, как все прошло? – спросил он, подходя ближе.

– Отлично. Железная леди оказалась милой теткой.

– Милой? – загоготал он. – Что-то особо довольной ты не выглядишь.

– Чересчур много информации к размышлению. Дело это для меня, сам понимаешь, непривычное.

– Брось прибедняться. В вашем почтенном семействе ты единственный разумный человек, не считая отца, конечно.

– Непременно передам твои слова Агатке, вот уж сестрица порадуется.

– Лучше не надо, – серьезно сказал Прохоров и был, конечно, прав.

– Где находится офис братства? – спросила я.

– Садовая, 53. У меня есть мобильный отца Константина.

Мы направились к выходу из редакции. По дороге я записала номер, который мне продиктовал бывший. Прощание наше вышло скомканным и оттого совсем не романтичным, впрочем, вряд ли могло быть по-другому, хотя некое неудовольствие Дмитрий Александрович испытывал, он большой любитель пожаловаться на жизнь, а сегодня ему такой возможности не представилось.

Оказавшись на свежем воздухе, я глубоко вздохнула и попыталась вернуть себе душевное равновесие, но не тут-то было. Верно говорят, не стоит копаться в прошлом, никогда не знаешь, с чем доведется столкнуться. Я хотела узнать о соратниках почившего бандита, и вот что из этого вышло. Лазарь перешел дорогу моему бывшему мужу и скоропостижно скончался, и Стас, скорее всего, к его смерти имеет самое непосредственное отношение, потому что все, на что так прозрачно намекала Ирина, – правда. Мне ли не знать. Стасу не следовало возвращаться в этот город, здесь слишком много людей, которым известно то, что он предпочел бы забыть, и его новая роль преуспевающего бизнесмена вряд ли введет их в заблуждение.

Эта мысль засела, точно заноза, беспокойство росло и крепло, очень хотелось позвонить Стасу прямо сейчас, чтобы сказать: «Уезжай», и вместе с беспокойством возникло чувство близкой беды. Конечно, я знала: звонить бесполезно. Что я ему скажу: тетка из газеты догадывается о том, как погиб Вадим? Сомневаюсь, что это произведет на него впечатление. Он покончил с прошлым, но прошлое невозможно просто перечеркнуть. Даже если прикажешь себе забыть о нем, как не раз пыталась это сделать я, оно живет в памяти других людей, оно всегда в опасной близости и однажды уничтожит твое настоящее.