А червячки сосали.

– Что «кальмары» второй волны? – негромко спросил «Найдёнофф». – Скоро вернутся?

Адъютанты обменялись короткими взглядами. «Вернутся» – это было чересчур оптимистично. Из флапперов второй ударной волны уцелел, в лучшем случае, каждый четвёртый. К тому же, гросс-адмирал сам…

– Вы же отдали им приказ приземляться в Туманной Гавани. – осторожно напомнил флаг-капитан. – На полосы городского воздушного клуба, если военная база и коммерческий порт разбиты.

Гросс-адмирал в раздражении дёрнул плечом.

– Так они разбиты?

– Да. Оттуда докладывали – всё в огне. А вот клубные полосы целёхонек. Вероятно, инри о нём попросту не знали.

Гросс адмирал кивнул.

– Да, конечно, так и есть. Всё правильно. Я просто… запамятовал… конечно. Я забыл. «Флажки» переглянулись – на этот раз с недоумением:

Запамятовал? Это Найдёнофф-то? В такой момент?

…это всё сосущие червячки, подумал флаг-капитан. Он и сам никак не мог сосредоточиться – волнами накатывала чёрная меланхолия, и приходилось прикладывать усилия, чтобы разорвать пелену обессиливающей мути. Если и с гросс-адмиралом твориться то же самое – тогда удивляться нечему.

– Поднимайте все наземные перехватчики с Плавучих островов. – Найдёнофф вынес, наконец, решение. – Да, и сообщите на это пассажирское корыто, «Династию». Они там, надо полагать, только-только починились – не хватало снова попасть в мясорубку!

Он подошёл к окну и встал, приняв любимую позу – руки сложены на груди, подбородок высоко вздёрнут. За стеклом, рукой подать, раскинулась лагуна. Посредине, в окружении россыпи катеров и буксиров – ни одной прогулочной яхты, господа! – угрюмым чёрным утюгом дымит рундшлахтшифт прибрежной обороны «Кайзер Вильгельм IV». А дальше, за плавучим баром, защищающим проход в лагуну, угадывается в морской дымке шеститрубный силуэт панцеркройцера «Блюхер», безошибочно опознаваемый по громадному, верных пятьдесят футов в длину, тарану. Броненосный флот бдит в готовности отбить нападение с воздуха.

Гросс-адмирал поморщился. Проку от их готовности… будет большой удачей, если боевые корабли смогут хотя бы сами себя защитить. Но надеяться на это не стоит: вон, что творилось несколько часов назад на рейде Туманной гавани! Хотя, конечно, панцеркройцеры – это вам не прогулочные яхты наследника, по недоразумению именуемые клиперами.

– Доклад: первые «кальмары» взлетели – высоким, звенящим голосом выкрикнул связист. Адъютанты снова переглянулись. Такие обертоны появлялись в голосе, когда человек весь, без остатка, уходил в ТриЭс. Да, связисты-магистры выкладывались, как могли, и не их вина, что полосы ряби всё чаще пробегали по экранам тактических планшетов.

Над лагуной мелькнули три стремительных силуэта, потом, с пятнадцатисекундным интервалом – ещё три. Гросс-адмирал представил, как тяжёлые «кальмары» с пульсирующим воем прямоточных ускорителей срываются со взлётных эстакад звеньями по три машины и уходят на восток, навстречу Роям. Маневренные бойцы из «кальмаров» никакие, их дело атаки на неуклюжие огромные «облачники» и «гнездовья». Но бомбо-коконы отстреливать несложно, они идут к цели по прямой, не маневрируя и не уклоняясь от атак противника. А со «стрекозами» сопровождения разберутся юркие «осы».

– Герр адмирал! У меня срочное сообщение!

Найдёнофф повернулся. Связист – один из лучших в штабе магистров – стоял возле своего рабочего места. Глаза невидяще смотрят перед собой, пальцы шарят в воздухе, нащупывая пуповину контактного слизня.

Нащупали, дёрнули – мерзкая нашлёпка с чавкающим звуком отлепилась ото лба. Взгляд штаб-магистра сразу сделался осмысленным.

– Говорите, Рейнхард, я вас слушаю!

– Герр гросс-адмирал, готовится необычайно мощный выброс ТриЭс. – слабым, каким-то потускневшим голосом доложил связист. – Не могу сказать, в чём тут дело… да и никто не сможет. Я уже три четверти часа наблюдаю за накоплением энергии, и уверен только в одном: готовится нечто грандиозное. Что-то, с чем мы ещё не встречались.

Гросс-адмирал обвёл взглядом «флажков». На лицах каждого из них явственно угадывались эмоции совсем уж не приличествующие офицерам в боевой обстановке: недоумение… растерянность… страх… а червячки сосали.

Сигнал оповещения на «Династии», последовавший за полуминутным перезвоном колоколов громкого боя, был, хоть и громким, но достаточно мелодичным – под стать интерьерам первоклассного пассажирского лайнера. Таким бы, подумал Алекс, не извещать о надвигающейся угрозе, а сообщать об обеде. За табльдотом, в шикарной зале, сделавшей бы честь лучшему столичному ресторану…

Гардемарин живо представил себе компаньонку Елены в яркооранжевом поясе поверх платья в бесчисленных оборочках и не сдержал злорадного хихиканья. Кстати, что-то давненько они её не видели. Поинтересоваться, что ли?…

– Фройляйн, а где сейчас ваша. – начал он, но не договорил – магистр, которого молодой человек вёл под руку, сделал попытку остановиться, от чего оба чуть не свалились на палубу.

– Осторожней, герр Фла… то есть, мессир!

– А вы будьте повнимательней! – огрызнулся «пострадавший». – Вот наша каюта, пришли уже!

Ввалившись в каюту (сразу сделалось необычайно тесно) Фламберг немедленно кинулся к своему багажу. Елена же устроилась в углу и принялась обозревать помещение, время от времени отпуская язвительные комментарии по поводу состояния Алексовой одежды, висящей на плечиках в головах койки. Гардемарин собрался, было, найти достойный ответ – но вдруг понял, что смертельно устал. Он сел на койку, пошарил под столиком, и извлёк из закреплённой там корзины непочатую бутылку рислинга. Секундой позже к ним присоединились серебряные стаканчики из походного несессера.

– Кто-нибудь хочет, господа… и дамы?

Фламберг, не прекращая копаться в саквояже, схватил стакан, шумно глотнул и буркнул что-то неразборчивое, но явно благодарное. Девушка, помедлив, взяла предложенный сосуд и стала пить – маленькими деликатными глоточками.

«Может, вызвать стюарда? – прикинул Алекс. – обед-то мы точно прозевали, и пятичасовой чай, пожалуй, тоже. Любопытно, буфет работает во время тревоги?…»

Он потянулся к витому шнуру звонка, но тут Фламберг выпрямился, держа в руках нечто, отблёскивающее полированной бронзой.

– Вот! – удовлетворённо заявил он. – И заряд почти полон, не ожидал… Можно сразу приступать к работе.

Буфет, разумеется, немедленно был забыт. Алекс жадно вглядывался в устройство. Больше всего оно напоминало обыкновенную астролябию – только лимбов-колец было не в пример больше, многие – с замысловатыми фигурными вырезами. По тёмной, тщательно отполированной бронзе («астрономическая» – подумал гардемарин) змеились цепочки значков. По большей части – незнакомых, но в некоторых угадывались символы из брошюры «Что надо знать о ТриЭс офицеру-воздухоплавателю».