Кортни успокаивало, что хотя бы этого индейца они точно не встретят на тропе, ибо в данный момент Сатанта находился в техасской тюрьме. Правда, поговаривали, что его могут освободить досрочно. Были и другие известные личности среди индейских вождей, например индеец-полукровка Квуаннах Паркер, недавно возглавивший племя команчей. Даже индейцы резервации, считавшиеся покоренными, собирались в отряды.

Да, эта поездка, без сомнения, очень опасна. Сможет ли один мужчина защитить ее?

Кортни решила, что остается уповать только на удачу и на своих надежных лошадей. Если думать об опасностях, не хватит духу ехать дальше. Нет, уж лучше послушаться Чандоса и не волноваться.

Только бы его спокойствие оправдалось!

Чандос дождался, пока Кортни заснет, потом встал, прихватив сапоги и револьвер, и тихо отошел от привала. Он направился в сторону реки. Ночь была темной, и прерия тонула в тенях.

Вскоре к нему присоединился Прыгающий Волк, и они молча двинулись дальше. Когда они отошли от стоянки, индеец спросил:

— Это твоя женщина?

Чандос остановился, уставившись в темноту. Его женщина? Это звучало неплохо. Но у него никогда не было женщины, которую он мог бы и хотел назвать своей. На это у него просто не хватало времени. Была одна женщина, к которой он иногда возвращался, — пылкая Калида Альварес, но она принадлежала многим мужчинам.

— Нет, это не моя женщина. От Прыгающего Волка не укрылось прозвучавшее в его голосе сожаление.

— Почему?

На то было много причин, но Чандос назвал самую очевидную:

— Она не из тех, кто пойдет за мной. А я не собираюсь бросать начатое.

— Но она же с тобой!

Чандос усмехнулся, сверкнув белыми зубами:

— Ты сегодня слишком любопытен, мой друг. Пожалуй, ты сочтешь меня безумным, если я скажу тебе, что она сильнее меня, вернее — упорнее?

— Ив чем же ее сила?

— В слезах — в проклятых слезах.

— А, силу слез я прекрасно знаю! Чандос понял, что Прыгающий Волк подумал о своей погибшей жене. Это всегда срабатывало безотказно. Одно слово или взгляд Прыгающего Волка мгновенно оживляли в памяти Чандоса все до мельчайших подробностей.

Хоти теперь его жизненный путь был связан с кровью тех, кого он любил, Чандос все же пытался забыть случившееся. Но Прыгающий Волк не хотел забывать. Мысли об этом никогда не покидали воина-команчи. Они давали ему силы и стимул жить.

Они оба знали, что кошмары будут преследовать их, пока не умрет последний из палачей. Лишь после этого Чандос перестанет слышать во сне крики и видеть, как его самый близкий друг. Прыгающий Волк, заливаясь слезами, бросается на землю перед своей мертвой женой, смотрит невидящими глазами на труп двухмесячного сынишки, лежащий в нескольких шагах от матери. Малютка с перерезанным горлом!

Когда его посещали эти образы, Чандос терял ощущение реальности, и снова сердце его кровоточило, как в тот день, когда, вернувшись в лагерь, он застал там эту страшную картину. Он не мог изливать свое горе в слезах, как Прыгающий Волк или его отчим, который накрыл ноги своей жены, залитые кровью после надругательства, а потом закрыл ее красивые голубые глаза. В них застыли боль и ужас смерти. Женщина с Небесными Глазами — так звали мать Чандоса.

Может, когда-нибудь он сможет плакать. Тогда он перестанет слышать ее крики. И может, тогда она наконец успокоится с миром. Но Чандос знал, что память о Белом Крыле — его маленькой сводной сестренке, которую он обожал и которая боготворила его, — не померкнет никогда. Страшное зрелище изуродованного тельца его милой ласковой девочки перевернуло его душу — сломанные руки, следы зубов, скрюченный окровавленный труп… То, что изнасиловали его мать, красивую женщину, хоть как-то укладывалось в голове, но надругательство над Белым Крылом висело над ним как проклятие.

Из тринадцати белых мужчин, повинных в том ужасе, остались в живых только двое. Прыгающий Волк и пять воинов-команчей, которые ездили с Чандосом, в первый же год нашли почти всех убийц и расправились с ними. Отчим Чандоса преследовал двух братьев Коттл и позже был найден мертвым возле их трупов. Подонки прятались в городках, где до них не могла добраться маленькая группа индейцев. Тогда Чандос постригся под белого и повесил на ремень револьверы. В таком виде он беспрепятственно въезжал в города и выкуривал оттуда своих врагов.

Ковбои, известные под именами Тэд и Карл, прослышав о том, что их ищет Чандос, покинули городок и попали прямо в руки Прыгающего Волка.

Позже, повстречав Цинциннати и Керли, Чандос прикончил их.

Но больше всего он жаждал добраться до Уэйда Смита, которому до сих пор удавалось уходить от возмездия. Так же, как и Траску.

Джон Хэндли перед смертью рассказал больше, чем толстяк фермер. Теперь команчи знали, что именно Траск убил молодую жену Прыгающего Волка, и воину не удастся спать спокойно, пока Дэйр ходит по земле. А Чандос не прекратит поиски, пока не отыщет Смита. Если Чандос не сможет передать Траска Прыгающему Волку, он убьет его сам — за друга. Но с Уэйдом Смитом Чандос должен расправиться собственноручно, ибо именно этот подонок жестоко надругался над Белым Крылом, а потом перерезал ей горло.

Друзья-индейцы старались держаться вместе. Они вместе уехали в Аризону, где Чандос нашел Керли. Не один раз они прочесали Техас, побывали в Нью-Мехико, забирались даже далеко на север, в Небраску. В этих поездках Чандос ничем не отличался от индейцев, но, оставляя их у въезда в городки, опять превращался в белого. На этот, раз по пути из Техаса друзья нагнали его, и он вернулся бы с ними, если бы не Кортни.

— В Ньютоне его нет, — тихо сказал Чандос.

— И что теперь?

— Ходят слухи, что Смит осел в техасском Парисе.

— А женщина?

— Она тоже едет в Техас.

— Так. Не думаю, что ты захочешь взять нас с собой.

Чандос усмехнулся:

— Боюсь, она не поймет этого. Сегодня, увидев тебя, она сильно перепугалась. Если увидит других, мне угрожает женская истерика.

— Ладно. Знай, если что, мы рядом, — заверил Прыгающий Волк и исчез также бесшумно, как и появился.

Чандос долго стоял, глядя в черное ночное небо и чувствуя в душе такую же черную пустоту. Ему не избавиться от этого до тех пор, пока не умрет последний палач. Только тогда души любимых обретут покой, только тогда он перестанет слышать во сне их крики.

Вдруг ледяной холод пронизал его — он услышал, как его окликают по имени. И это был не сон! Страх сжал сердце Чандоса. Такого страха он не испытывал с трагического дня возвращения в лагерь индейцев.

Не помня себя он помчался быстрее ветра и через мгновение был уже возле Кортни.

— Что случилось? Что?