на почве известного качества доставляет 180 квартеров пшеницы и ценовая ценность ее простирается до 4 фунтов за квартер, т. е. всего до 720 ф., и если труд других, прибавочных 10 рабочих на той же самой или на другой почве даст лишь 170 лишних квартеров, то пшеница поднимется от 4 ф. до 4 ф. 4 шилл. 8 п., так как 170: 180 = 4 ф.; 4 ф. 4 шилл. 8 п. Иными словами, так как в одном случае для получения 170 кварт, необходим труд 10 человек, а в другом только труд 9,44, то возвышение должно быть в пропорции 9,44: 10, или 4 ф.: 4 ф. 4 ш. 8 п. Тем же путем может быть показано, что если бы труд 10 прибавочных рабочих произвел только 160 кварт, хлеба, то цена поднялась бы до 4 ф. 10 шилл.; если бы только 150, то она достигла бы 4 ф. 16 шилл. и т. д.

Но когда с почвы, не платящей ренты, получается 180 квартеров и когда цена квартера 4 ф., то хлеб продается за 720 ф.

А когда из почвы, не приносящей ренты, извлекается 170 кварт и когда цена квартера достигает 4 ф. 4 шилл. 8 п., то хлеб все-таки продается за 720 ф.

Точно так же 160 квартеров по 4 ф. 10 шилл. дадут 720 ф. 150 квартеров по 4 ф. 16 шилл. принесут те же 720 ф.

Теперь очевидно, что если из этой одинаковой суммы фермер в одну эпоху обязан уплачивать такую задельную плату, которая определяется ценою хлеба в 4 ф., а в другую эпоху – более высокими ценами, то уровень его прибыли уменьшается в соответствии с увеличением хлебных цен.

Итак, мне кажется, в этом случае показано ясно, что увеличение цены хлеба, возвышающее денежную надельную плату рабочего, понижает денежную ценность прибыли фермера.

Но и положение фермера старой и лучшей почвы нисколько не различается от упомянутого; он точно так же станет расходовать больше на задельную плату, и, как бы ни была высока цена его произведений, он ни в каком случае не получит более 720 ф. для раздела с прежним числом своих рабочих; и так, в той же пропорции, в какой последние получат больше, он удержит в свою пользу меньше.

Когда цена хлеба была 4 ф., то 180 кварт сполна принадлежали земледельцу и он продавал их за 720 ф. Когда хлеб возвысился до 4 ф. 4 шилл. 8 п., то из 180 кварт он должен был платить эквивалент 10 кварт в виде ренты, след., остальные 170 квартеров приносили ему не более 720 ф. Когда хлеб поднялся затем до 4 ф. 10 шилл., он уплачивал в качестве ренты 20 кварт, или их ценность, и, следовательно, оставлял за собою только 160 кварт, которые приносили ему ту же сумму – 720 ф.

Отсюда можно видеть, что, каково бы ни было возвышение цены хлеба вследствие необходимости употреблять больше труда и капитала для получений прибавки к существующему количеству произведений, ценность такого увеличения всегда будет покрываться увеличением ценности ренты или употребленного в дело труда, так что продается ли хлеб по 4 ф., по 4 ф. 10 шилл. или по 5 ф. 2 шилл. 10 п., во всяком случае, фермер за уплатой ренты получит одну и ту же действительную ценность. Мы видим, таким образом, что составляет ли продукт, принадлежащий фермеру, 180, 170, 160 или 150 квартеров, он всегда получает за него одну и ту же сумму – 720 ф., так как цена возрастает в обратном отношении к количеству.

Таким образом, ясно, что ренту всегда уплачивает потребитель и никогда – фермер: если бы последний получал постоянно 180 кв. с нанимаемой им земли, то при возвышении цены он удерживал бы в свою пользу ценность меньшего количества и отдавал бы своему землевладельцу ценность большего количества; но вычет должен быть таков, чтобы фермеру всегда оставалась одна и та же сумма – 720 ф.

Мы видим, сверх того, что между прибылью и задельной платой постоянно должна быть распределяема одинаковая сумма – 720 ф. Если ценность сырых произведений почвы превосходит эту сумму, то излишек, как бы он ни был велик, принадлежит ренте. Если нет вовсе такого излишка, то нет и ренты. Возвышаются или падают задельная плата или прибыль, во всяком случае, и та, и другая выплачиваются из суммы 720 ф. С одной стороны, прибыль никогда не может подняться так высоко, чтобы поглотить такую часть этих 720 ф., что не останется достаточного количества для снабжения рабочих необходимыми предметами потребления; с другой стороны, никогда не может подняться так высоко задельная плата, что не останется никакой части из этой суммы на долю прибыли.

Итак, и сельскохозяйственная, и мануфактурная прибыль уменьшается одинаково вследствие увеличения цен сырых произведений, если оно сопровождается возвышением задельной платы[16]. Если фермер не получает прибавочной ценности за хлеб, остающийся у него за вычетом ренты, если не получает большей ценности фабрикант за свои произведения и если как тот, так и другой должны выплачивать более значительную ценность в качестве задельной платы, то может ли быть яснее доказано какое-нибудь положение, чем то, что прибыль должна падать при возвышении задельной платы?

Тем не менее для фермера существует решительная выгода удерживать на низком уровне ренту, или скорее естественную цену произведений, хотя сам он не платит ренты землевладельцу, так как она всегда установляется ценою произведений и неизменно падает на потребителя. В качестве потребителя сырых произведений и таких предметов, в состав которых входят сырые произведения, подобно всем прочим потребителем, он имеет выгоду в поддержании низкой цены. Но высокая цена хлеба, называющая влияние на задельную плату, касается его всего более. С каждым возвышением цены хлеба он должен выплачивать из одной и той же неизменной суммы – 720 ф. – прибавочную часть в качестве задельной платы тем 10 рабочим, которых, согласно нашему предложению, он постоянно употребляет в дело. Мы видели в главе о задельной плате, что последняя неизменно возвышается при возрастании цены естественных произведений. Приняв в основание приведенный там расчет, мы видим, что при цене хлеба в 4 ф. за квартер задельная плата составляла бы 24 ф. в год.

Из неизменной суммы в 720 ф., подразделяемой между рабочими и фермерами,

а если предположить, что первоначальный капитал фермера был 3000 ф., то прибыль его, будучи равна 480 ф., в первом случае составит 16 %. При понижении прибыли до 473 ф. она достигнет 15,7 %.