— Да?… — Ей тоже было трудно сосредоточиться, ее сердце бешено стучало.

— Она просила, чтобы я сопровождал ее.

— О! — Кэти сглотнула. — И ты согласился?

Дэниел покачал головой, с таким видом, будто Кэти ляпнула какую-то несусветную глупость.

— Нет, уж кого мне не хотелось бы видеть рядом с собой, так это Сандру. Тем более, в этом году я вообще на бал идти не собираюсь. — Он взял Кэти за руку и подвел к большому дивану с кремовой обивкой. — Хватит говорить о Сандре или о бале. Я хочу говорить только о тебе. Расскажи мне об отце Робби.

— Он погиб, — пробормотала Кэти. На ее глазах выступили слезы. — Мне больше нечего сказать. Он умер. Он не может… не может…

— Больше обидеть тебя. Это ты собиралась сказать? — мягко спросил Дэниел.

Кэти кивнула. Она заметила, что глаза Дэниела потемнели.

— А Робби знает?

— Да. Я рассказала ему… Ну, в общих чертах — что папа умер до его рождения.

— До рождения? — Дэниел нахмурился. — Тогда тебе было очень трудно.

— Да, да, очень. — Кэти с дрожью перевела дыхание. — Но не поэтому. Если ты ожидаешь услышать историю трагической любви, то я тебя разочарую. Я была молодой, наивной и глупой. Однажды ночью все и произошло… — Она сжала губы. Ей не хотелось посвящать Дэниела в свои прошлые ошибки, но теперь она начала понимать, что поступает правильно. — Он много пил: водку, я думаю, или джин… что-то вроде этого. Я не любила спиртное, и пила апельсиновый сок, но он… — Кэти посмотрела на огонь. Лепестки пламени завораживали. — Я только потом догадалась, что он весь вечер подливал водки мне в стакан. Я не понимала, что происходит. Позже… когда он начал… Я не ожидала, что он сделает это со мной. Мне хотелось, чтобы в первый раз это было что-то необыкновенное… — Она помолчала, а затем взглянула на Дэниела полными боли глазами. — Твой первый раз был особенным?

— Нет. Запоминающимся, пожалуй, но по другой причине. Я был слишком молод, слишком пьян и вообще ничего не соображал. Но мы говорим не обо мне, а о тебе. Что же было потом?

— После… когда я поняла, что беременна, он… он не хотел об этом знать. Он сказал… — Кэти всхлипнула. — Он сказал, что мог переспать со мной только по пьяни. Я была тогда толще, — добавила она, — и еще уродливее, чем сейчас. — Кэти отважилась посмотреть на Дэниела. В его взгляде блестела сталь. — Ты как будто злишься.

— Ты меня обвиняешь? — Дэниел не отводил глаз.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — торопливо продолжила Кэти. — Почему я связалась с таким человеком? По правде говоря, я и сама не знаю. Наверное, я была даже… благодарна ему за то, что он обратил на меня внимание. Сейчас это кажется глупым, но мне было семнадцать лет, и я была совершенно неопытной. Стив все время меня обманывал. Я не понимала этого, когда мы были вместе, но потом, когда я начала вспоминать…

— Как он погиб?

— В автокатастрофе. Они с приятелями угоняли машины и катались на них по округе. Он врезался в стоящий автомобиль на скорости под сотню километров в час.

— И Робби совершенно ничего о нем не знает?

— Нет. У меня были фотографии, но я порвала их после того, как Стив предложил мне сделать аборт.

Дэниел нахмурился.

— Он так сказал тебе?

— Да, и много чего добавил. — Кэти едва заметно улыбнулась. — Но тебе не обязательно выслушивать остальное. Поэтому я ничего не говорила Робби. Как можно сказать ребенку, что родной отец не хотел, чтобы он родился? Конечно, я сама виновата, что связалась со Стивом…

— Но если бы не связалась, у тебя сейчас не было бы Робби. Вот живое доказательство того, что все, что ни делается — к лучшему.

— Да. — На ресницах Кэти блестели слезы. — Робби — все для меня.

— И это заметно. — Дэниел поднял руку и погладил Кэти по щеке. В его темных глазах светилось сочувствие. — Ты выглядишь усталой.

— По-моему, я все время уставшая, — пробормотала она. — Этот переезд дался мне тяжелее, чем я ожидала.

— Хочешь лечь? — Дэниел улыбнулся. — Не красней. У меня еще куча работы. Ты можешь спать в моей комнате. А я лягу в мастерской.

— Ты… уверен?

— Абсолютно.

— Если бы ты знал, как я ценю твое отношение ко мне. Я всего лишь плаксивая, запутавшаяся дурочка, но…

— Кто здесь говорит о дурочках? У тебя было тяжелое время. Ты кажешься такой ранимой…

— Я не хочу казаться ранимой. Я хочу быть сильной и отважной! — возразила Кэти.

— Очень интересно. — Дэниел одарил ее самой очаровательной улыбкой. — Эй! — Он нахмурился, нежно погладив ее по щеке. — Кэти, кисонька, не плачь. Зачем плакать?

— Просто я такая… такая… — Она покачала головой, моментально забыв все слова.

— Красивая? Смелая?

— Не шути! — Кэти отвернулась, избегая его прикосновения, и вытерла глаза. — Плакса, — веско добавила она — вот я кто!

— Ты не плакса. — Дэниел взял ее за плечи и снова развернул лицом к себе. — Не говори так. Ты смелая и красивая женщина, у которой была трудная жизнь, и которая заслуживает лучшего.

— Я трусиха.

— Почему?

— Сам знаешь, почему, — смутившись, пробормотала Кэти. — Любая другая женщина…

— Потому что ты не хочешь переспать со мной? — искренне удивился Дэниел. — Кэти, не суди себя строго. Я умею ждать. Ну, может, терпение не самая сильная моя сторона, но в отношении тебя я буду очень стараться вести себя хорошо.

— Почему ты так говоришь? Я… — Она покачала головой и посмотрела на входную дверь. — Наверное, мне лучше уйти.

— Ты действительно этого хочешь? — Темные, завораживающие глаза не отпускали ее. — В таком случае я отвезу тебя домой. Верь мне, Кэти, когда я говорю, что твое желание важнее для меня всего остального. — Дэниел подумал о собственных желаниях и решил на время забыть о них. Черт! Это было не просто. Он не знал, откуда и силы берутся. — Тем более, меня ждут дела, — с улыбкой добавил он.

— Какие дела? Живопись?

— Живопись?… — Дэниел попытался собраться с мыслями. — Нет, не живопись. — Но позже он непременно собирался вернуться к работе над портретом. — Нет… бумаги. Это связано с благотворительностью.

— А, ясно. — Кэти улыбнулась. — Ты добрый самаритянин?

— Зови меня святым Дэниелом из Лэнгфорда! — усмехнулся он. Кэти была так близко и бесподобно пахла жимолостью и шиповником. — Я покажу тебе мою спальню, — резко сказал Дэниел. — Она напротив комнаты, где спит Робби.

Он упорно старался держаться от нее на расстоянии: не переступил через порог, не прикоснулся к ней.

— Я буду в мастерской, если тебе что-то понадобится.

— Дэниел… — Кэти поймала его за руку. — Спасибо.