Сделка помогла. Сотрудничество Абнера в обмен на полный курс омолаживающего лечения в юпитерианском обиталище, чего он, скорее всего, никогда не получил бы на Земле. Чтобы подсластить пилюлю, Клейтон даже предложил генетическое ресеквенирование один-в-десять. Абнер негодовал, кричал и ругался, но после демонстративного неповиновения, которое должно было показать, что он не из тех, кем можно помыкать просто так, согласился принять дополнительную тысячу лет жизни с исключительно нелюбезным видом.

И потому именно Клейтон отправился на работу утром в четверг, 15 января, замаскировавшись под Абнера. У него была дополнительная отсрочка, чтобы ко всему привыкнуть; поскольку его собрата Норта-2 только что убили, было разумно ожидать, что он окажется сбитым с толку и не очень-то похожим на самого себя. С кодами и личной информацией, которую Абнер ворчливо выложил во время быстрого инструктажа, Клейтон быстро привык к взятой взаймы личности. С того момента единственной новой жертвой подмены оказалась бедняжка Мелисса Стосноски, подружка Абнера, которую бесцеремонно бросили – опять же в излюбленной Нортами манере.

Несмотря на все достижения по части соответствия новой роли, эти десять недель оказались для Клейтона временем глубокого разочарования. Он вынужден был признать, что детектив Хёрст хорошо вёл расследование, особенно под гнётом АЗЧ, который наблюдал и вмешивался. Решимость всей команды во время кошмарно монотонного отслеживания такси вызывала восхищение.

Но, невзирая на все успехи расследования, единственным весомым результатом, который на самом деле принесли те десять недель, был Эрни Рейнерт, расходный материал, чистильщик, не знавший ничего. Едва ли такое назовешь потрясающим достижением.

То, что убило нескольких Нортов на Сент-Либре, вернулось и продолжало безнаказанно разгуливать по Ньюкаслу. Принимая во внимание то, как тщательно и самозабвенно работал Сид, происходящее вызывало у Клейтона нешуточное беспокойство. Определяла их действия непоколебимая вера Константина в то, что между Августином и Бартрамом не было конфликта и проблема не в корпоративной войне, зашедшей слишком далеко. Они имели дело с чем-то куда более странным. С самого убийства Бартрама Юпитер затеял долгосрочную игру, выжидая, пока пришелец появится опять.

После почти фарсового суда над Анджелой Трамело Константин первым делом назначил Клейтона главой детального частного расследования всего кошмарного события. Тот провел восемнадцать месяцев за мучительным пересмотром официальных итогов, не подверженный влиянию политических дрязг между Абеллией и ГЕ, но при поддержке специалистов и дорогих байтоголовых, что могли вытаскивать информацию из мест, о существовании которых им и знать не полагалось. Он даже посетил Новый Вашингтон и лично поговорил с Марлаком; куда более приятный опыт, чем быстрая, короткая и переполненная ругательствами встреча с Шастой Нолиф. Закончив, он смог предоставить Константину файл с разоблачительными подробностями невероятно захватывающей жизни мисс Анджелы Девойал/Мэтьюз/Ховард/ Трамело.

Она была не виновна в убийствах, в этом он не сомневался; жестокий допрос в АЗЧ поставил в этом вопросе точку. Значит, и в самом деле существовало неизвестное создание, представлявшее угрозу для семьи Норт. В качестве меры предосторожности они перевезли Ребку на Юпитер – эту тайную операцию Клейтон до сих пор считал своим звёздным часом. То, что она жила в обиталище и была частью их сообщества, давало Константину возможность сделать дополнительный ход, если понадобится. Потом им оставалось в основном лишь смотреть и ждать. Никто и не думал, что это продлится так долго.

Но, несмотря ни на что, Ньюкасл превращался в тупик. Единственным неприятным открытием оказалось существование по меньшей мере одного неизвестного Норта-2. И никто на Юпитере понятия не имел, кто он такой. Кто бы или что бы ни взялось убивать Нортов, оно вернулось на Сент-Либру. Последний звонок Ребки был очень ясным в этом контексте. Теперь она вместе с остальными обитателями Вуканга оказалась отрезана от остального мира, и их всех преследовали. Клейтон был в разумной степени уверен, что девушка может пережить любую атаку существа, чье изображение извлекли из памяти Анджелы. У Ребки было такое же передовое боевое оснащение, как и у него, и её готовили к такой встрече.

Чего Клейтон не понимал – и это больше всего его беспокоило, – так это причины, по которой пришелец избрал своей целью лагерь Вуканг.

И потому, хоть полиция Ньюкасла и завершила расследование убийства, отослав файлы в прокуратуру, Клейтон не прекратил анализировать случившееся. Оттого он и оказался на Маркет-стрит в девять вечера – сидел в пустом офисе на втором этаже, отключив трал безопасности, и просматривал предположительно неактивные сетевые файлы. Ему всегда казалось интересным, что автомастерскую Рейнерта закидали гранатами, когда криминалисты осматривали её. Это наводило на мысль, что в мастерской имелась какая-то вещь, которую убийца не желал отдавать в руки полиции; такой вывод, в свою очередь, заставлял предположить, что убийца поддерживал связь с местной бандитской группировкой, способной устроить успешный подрыв.

Он велел элке открыть логи расследования, используя шпионские программы, которые он внедрил в сеть Офиса-3 в день своего прибытия. Его сетка заполнилась сетевой архитектурой дела, и он заметил, что восемнадцать наблюдающих программ все ещё активны и используют существующие на Маркет-стрит системы распознавания лиц и отслеживания при помощи ИИ. Клейтон через элку взломал их управляющие подпрограммы без особого труда и обнаружил, что они были авторизованы Вэнсом Эльстоном ещё в конце февраля. Это вызывало интерес, учитывая, что в тот период Эльстон находился в лагере Эдзелл на Сент-Либре.

Клейтон немедленно загрузил собственные следящие программы, чтобы убедиться, что его неавторизованный доступ не засекли. Но сеть не выдавала сигналов тревоги. Он принялся копать глубже. Кто бы ни установил эти наблюдающие программы, он знал свое дело и применил маршрут со множеством случайных переключений и прерываний, с самоудаляющимися логами. Ему пришлось подключиться к безопасному ИИ, который ньюкаслская команда использовала для отслеживания.

Информация, собранная посредством наблюдения, утекала в точку, чей адрес был ему знаком: холостяцкая квартира детектива Йена Лэнагина. Но ещё интереснее было то, на кого Йен собирал досье: Маркус Шерман, Ракби, Джеде, Боз. Последние трое фигурировали в полицейской сети: мелкие правонарушения на протяжении нескольких лет, а по Бозу имелось предположение отдела борьбы с бандитизмом о том, что он может оказаться членом «Красного щита», но никаких доказательств. По Маркусу Шерману в сети Маркет-стрит не было вообще ничего.

ИИ полиции Ньюкасла понадобилось четыре минуты, чтобы отыскать это имя. Пятнадцать лет назад Шерман работал в службе безопасности «Нортумберленд Интерстеллар». Он покинул компанию и выпал из сети. Судя по быстрому сбору данных, который выполнили наблюдающие программы, мистер Шерман и ныне продолжал вести неимоверно скрытную жизнь.

Клейтон откинулся на спинку стула и безмятежно улыбнулся, глядя на консоль. Йен Лэнагин не стал бы тратить время, гоняясь за корпоративными оперативниками-призраками. У него имелись всего два занятия, не связанных с работой: кайфовать в тренажерном зале и ухлестывать за девушками. Это было нечто иное, нечто куда более важное, и он бы не стал такое делать сам по себе.