поступок вызвал в Греции возмущение против лакедемонян; поэтому они наложили на Фебида денежный штраф, но гарнизона из Фив не вывели».

Плутарх, Агесилай, 23: «Когда Фебид осуществил возмутительное предприятие, захватив Кадмею в мирное время, все греки были охвачены негодованием; возмущались и сами спартанцы — главным образом противники Агесилая. Они задавали Фебиду в резкой форме вопрос, по чьему приказанию он так поступил; в этом они подозревали Агесилая. Последний на словах считал справедливость высшей добродетелью… однако своими поступками он снискал себе совсем иную репутацию… Особенно ясно это обнаружилось в истории с занятием Фив: он не только спас жизнь Фебиду, но и убедил свое государство принять на себя это преступление и дать свою санкцию занятию Кадмеи… Уже в первую же минуту у всех явилась мысль, что Фебид был только исполнителем этого дела, а виновным в замысле его был Агесилай. Дальнейшие события сделали это предположение несомненным». (Ср. § 37 и коммент, к нему.)

Плутарх, Пелопид, 5: «Архий, Леонтид (Плутарх ошибочно называет Леонтиада Леонтидом (здесь и всюду)) и Филипп, богатые люди, олигархического образа мыслей и необузданного характера, убедили лакедемонянина Фебида, проходившего мимо города со своим войском, внезапно захватить Кадмею… Тот послушал их, напал во время Фесмофорий на ничего не ожидающих фиванцев и завладел твердыней. Немений был схвачен, отправлен в Лакедемон и через короткое время казнен; Пелопид, Ференик и Андроклид (принадлежавшие к партии Исмения) бежали и были объявлены изгнанниками. Эпаминонд остался в городе; его не тронули, так как вследствие его научных занятий его считали неспособным к деятельности, а вследствие бедности — не имеющим влияния». Когда вслед за тем лакедемоняне, с одной стороны, лишили Фебида власти и наложили на него штраф в миллион драхм (= 400 000 руб.), с другой стороны, оставили гарнизон в Кадмее, все греки поражались их непоследовательности: они наказывали виновника преступления, а самое преступление санкционировали. Осуждение Фебида — несомненный исторический факт; о нем сообщают также Корнелий Непот (Пелопид, 1, 3) и Полибий (IV, 27, 6). См.: Ed. Meyer, Gesch. d. Alt., V, 299. Занятие Фебидом Кадмеи произошло летом 382 г. до н. э.

85 См. кн. III, гл. 5, § 1.

86 См. выше, § 20.

87 См. коммент, к кн. III, гл. 3, § 8.

88 Таким образом и наш автор проговаривается, что занятие Фебидом Фив и переход власти в этом городе к Леонтиаду и его присным — были интригой Агесилая, чем подтверждается указание Плутарха.

Прерванный нами в комментарии к § 24 рассказ Диодора об олинфской экспедиции он продолжает (XV, 21) так: «(Фебид), вторгшись во владения олинфян, воевал с ними, имея союзником Аминту. После этого олинфяне собрали значительные военные силы и одерживали верх в сражениях благодаря своему численному превосходству. Тогда лакедемоняне собрали достаточно многочисленное войско и назначили предводителем его Телевтия. Он был братом Агесилая и славился среди граждан военной доблестью. Со своим войском он отправился из Пелопоннеса, близ Олинфской области соединился с солдатами Евдамида и принял командование над ними. Затем Телевтий, почувствовав, что он в силах сразиться с врагом, первым делом предал опустошению Олинфскую область, захватил много добычи и распределил ее между своими воинами». Телевтий прибыл в Олинфскую область в конце лета 382 г. до н. э. и убит был в мае 381 г. до н. э.

89 См. § 12.

90 Македонская область.

91 Олинфа.

92 Для приготовления к бою.

93 Так как они еще не успели выстроиться и были утомлены переправой через реку.

94 См. кн. III, гл. 4, § 2.

95 Воспитанники (Трофимов). — Ввиду того, что воспитание во многих греческих государствах приняло демократический и софистический характер, многие богатые и аристократически настроенные родители отправляли своих детей для воспитания в Спарту. Если они и получали гражданские права, то это было только почетным званием и не давало реальных прав. Число их было, вероятно, крайне незначительно; Ксенофонт упоминает о них только потому, что в их числе были его собственные сыновья (Диоген Лаэртский, II, 54). Плутарх, Агесилай, 20: «Агесилай посоветовал мудрецу Ксенофонту воспитывать своих детей в Лакедемоне, чтобы они изучили лучшую из наук — повиноваться и властвовать» (Schömann — Lipsius, Criech. Altertümer, изд. 4, 216).

96 Так называемые «мофаки» или «мофоны». Если они получали такое же воспитание, как спартиаты, и имели достаточно средств, чтобы подобающе содержать себя и снарядить себя на войну, то могли быть узаконены родителями и получали те же права, что и спартиаты. «Мофаком» был, например, Лисандр.

Теперь снова вернемся к рассказу Диодора (XV, 21, 2–3): «(Телевтий) вступил в бой с олинфянами, вышедшими всенародным ополчением вместе со своими союзниками. Сперва ни один из противников не мог достигнуть перевеса, и войска разошлись. Затем снова завязалась жаркая битва, в которой пал, храбро сражаясь, сам Телевтий и более тысячи двухсот лакедемонян. Такое счастье выпало на долю олинфян; лакедемоняне же, желая загладить понесенное ими поражение, стали готовить к отправке еще более многочисленное войско, чем раньше. Олинфяне, ожидая, что спартанцы придут с очень значительным войском и что война затянется, стали делать значительные запасы хлеба и вербовать воинов в союзных городах».

Он же, XV, 22,1: «(В следующем году) лакедемоняне назначили военачальником царя Агесиполида, дали ему достаточно сильное войско и приняли решение продолжать войну с олинфянами». Агесиполид выступил в конце лета 381 г. до н. э.

97 Рассказ о походе Агесиполида продолжается в § 18.

98 Здесь продолжается рассказ, прерванный в гл. 2, § 10.

99 Т. е. судом, составленным из равного числа судей обеих партий. Регулярные суды в греческих государствах обыкновенно были односторонними. Поэтому было очень принято приглашать судей-иностранцев (по рекомендации Народного собрания их родины) для разбора более важных дел. Судьи эти обыкновенно избирались «из богатых и знатных граждан» и исправляли свои обязанности безвозмездно, получая в награду только почетные титулы и венки. В тех случаях, когда должником было государство (как в нашем примере), обыкновенно заимодавец заранее выговаривал себе право судиться в «беспристрастном суде» (напр., в Аркесинских надписях о займе государством у частного лица — Recueildes inscriptions juridigues grecgues, 313 и сл.), так как считалось само собой понятным, что государственные суды будут блюсти интересы казны.

100 См. коммент, к кн. III, гл. 4, § 3.

101 Т. е. годного к военной службе населения.

102 И, следовательно, стоит воевать ради этих изгнанников.

103 Здесь продолжается рассказ, прерванный в § 9; окончание рассказа о Флиунте ниже, § 21.

104 Так как храм не должен был быть оскверняем