— Даже не пытайся, Ник. Я не в том настроении. Все, что ты должен сделать, — это выполнить мое требование.

— Какое требование…

— Я скажу тебе какое. Сначала ты украл у меня квартиру моего отца, засунул меня в лодку с древним кондиционером, потом солгал, рассказав обо мне небылицы своим Перри.

— Кара, я ничего им не говорил…

— Не трудись отрицать, Ник. Твои слова больше не имеют значения. Просто уходи. Вот и все, о чем я прошу. — Она указала ему на дверь. — Ты меня уже достал.

Пожав плечами, Ник отошел и сел на один из стульев, которые с первого взгляда так понравились ей.

— Я ни за что не уйду, — заявил он. — Не понимаю, в чем дело, но если ты испытываешь неудобство на лодке и хочешь провести ночь здесь, то будь моей гостьей. Только свою кровать я не отдам. Даже тебе, Кара.

— Я хочу эту квартиру, и я хочу ее сейчас, Ник.

Она сознавала, что действует неразумно, пыталась остановить себя и не могла. Поток эмоций, захлестнувший ее на лодке, невозможно было остановить. Он накрыл ее с головой, словно приливная волна.

— Ты говоришь как сумасшедшая, — предупредил Ник.

— Если я и стала ненормальной, то исключительно по твоей милости, Ник. Конфронтация между нами началась с первого дня нашего знакомства. Ты сразу враждебно воспринял меня. — Кара понимала, что близка к истерике, но не знала, как обуздать свою душевную сумятицу. — Я, наконец, говорю то, что думаю, — несколько понизила она голос, — если ты не можешь принять мои слова, тогда уходи. Впрочем, можешь ты принять или нет, все равно уходи. Просто уходи!

— Кара, успокойся, подойди сюда и, пожалуйста, сядь. — Ник показал на стул рядом с ним. — Я налью тебе стакан вина, мы обсудим все как цивилизованные люди.

— Не опекай меня, Ник. Я хорошо воспитана и не нуждаюсь в том, чтобы со мной обращались, словно с истеричным ребенком.

— Ты вынуждаешь меня так обращаться с тобой.

— Не смей… — выкрикнула Кара.

— Мне порядком надоело твое поведение. Стань взрослой, Кара, или отправляйся домой. — Ник все еще говорил спокойно.

— Я не вернусь в ту душегубку, — решительно возразила Кара.

— Тогда возвращайся в Атланту, — наконец не выдержав, рявкнул он.

— Никогда!

— Тогда сядь и остынь. — Ник шагнул к ней, и она инстинктивно подняла руку для самозащиты. — Ради Бога, Кара, я не собираюсь бить тебя.

— Откуда я знаю? — спросила она пронзительным голосом.

— Кара… — Он сделал попытку дотронуться до нее, Она моментально отступила и, схватив двумя руками вазу, стоявшую на столе, подняла ее с явным намерением швырнуть ему в голову.

— Не прикасайся ко мне, Ник. Оставь меня в покое! — кричала она.

— Ты определенно сумасшедшая.

Прежде чем Кара успела отреагировать, он вырвал из ее рук вазу, поставил на пол вне пределов досягаемости, потом обхватил ее за плечи, лишив возможности двигаться.

— Ты могла убить меня. — Его слова звучали ровно и даже дружелюбно.

— Неплохая мысль, — прошипела она, стараясь вырваться и молотя его кулаками по груди.

— Кара, ты несправедлива ко мне. Я тебе не враг… — глядя ей в глаза, сказал он.

— Если не враг, тогда кто? — Она не смела, посмотреть на него.

— Возможно, ты — свой собственный враг. — В его словах послышались ласковые нотки.

— Какая нелепость! — крикнула она и попыталась наступить ему на босую ногу.

— Я так не думаю, — заявил Ник, приподняв ее и держа на весу.

Плененная Кара сделала еще одну попытку вернуть себе утраченную свободу. Она изо всех сил уперлась руками ему в плечи, но влажные ладони скользнули по его коже, гладкой, словно атлас, манящей и притягивающей. Ее сопротивление казалось эротической игрой. Она вдруг почувствовала, что он хочет ее, и стала вырываться с новой силой.

— Отпусти меня! — с отчаянием потребовала она.

— Никогда! — прозвучало в ответ.

Она ударила его ногой по икре, и когда Ник, охнув, разжал свои тиски, довольная, улыбнулась.

Потом тут же отскочила и метнулась к двери в спальню. Если она сумеет оказаться внутри и запереться, тогда комната будет принадлежать ей.

Ник бросился следом. Кара не успела захлопнуть дверь, и под натиском Ника дверь распахнулась, отбросив ее назад. Кара отлетела и приземлилась на кровать, а Ник — вслед за ней.

Под тяжестью Ника Каре стало трудно дышать. Она начала яростно сталкивать его.

— Встань с меня, идиот! — крикнула она. — Поднимайся!

— Не встану, пока ты будешь вести себя как сумасшедшая. — Она чувствовала его прерывистое дыхание, слышала быстрые тяжелые удары его сердца. — Черт возьми, Кара, что с тобой происходит?

— Не со мной, а с тобой! Ты мешаешь мне жить. Говоришь людям, что я без ума от тебя, рассказываешь им всякие небылицы, почему я здесь осталась…

Подняв голову, Ник посмотрел на нее, и его глаза блеснули в свете лампы.

— Я никогда ничего никому не говорил, Кара.

— Ты сказал…

— Я просто тебя дразнил.

— Тогда почему…

— Потому что это правда. Им я не говорил, но говорю тебе. Происходящее между нами и является причиной того, что мы оба здесь, на кровати. В таком положении. Разве нет, Кара?

Она не могла ответить. Ей казалось, будто легкие у нее разрываются от недостатка кислорода. Она хотела закричать, сказать ему, что он заблуждается, что ничего подобного она не желает. Но тогда она солжет, потому что с того момента, как он поцеловал ее на пляже, она хотела его. Он сводил ее с ума. Он — самый возбуждающий мужчина из всех, кого она знала.

— Кара… — Он ласково погладил ее по щеке.

Она не могла вымолвить ни слова. Она была способна только ощущать его тело, лежавшее на ней, близость его чувственного рта, его прохладное дыхание на лице, прикосновение его пальцев к ее щеке и губам. Ощущения пришли на смену эмоциям, которые она строго держала под контролем. Скользнув ладонями по спине Ника, она взяла в рот кончики его пальцев и почувствовала языком их солоноватый вкус.

Ее тело потянулось навстречу его горящему желанием взгляду и ответило на него. Соски под майкой сразу затвердели, а глаза Ника засветились пониманием и благодарностью.

Пока его язык совершал приятный набег на ее губы, Кара чувствовала, как внутри у нее медленно разгорается тлеющий огонь. Тело стало безвольным, словно все кости и мышцы расплавились под жаром их объятий. Его губы нежно скользнули с ее шеи к подбородку, затем по щеке к уху. Горячее дыхание щекотало кожу, возбуждая нервные окончания.

— Я не говорил Перри, что ты осталась тут из-за меня, — пробормотал Ник. — Мне хотелось так думать. Я лелеял тайную надежду, что ты хочешь меня так же, как я хочу тебя.