«Марина, ответь!»

«Я понимаю, что ты достойна лучшего, но я стану лучшим. Для тебя»

– Так, а это уже что-то знакомое, – нахмурилась Маришка. – Но признал, что женат. А зачем он признал? Я ведь ничего не говорила. Странненько, однако. Может, узнал? Вряд ли.

«Марина, умоляю, ответь мне! Я же вижу, что ты читаешь мои сообщения!»

«Не уходи от меня!»

Марина молчала ровно до сообщения «Только работу мы тебе новую найдем».

Все сразу встало на свои места.

– Значит он ждал и видел меня с Александром, – кивала Маришка и потирала ладошки, размышляя. – Однозначно видел. Вот тебе и ревность, вот тебе и спектакль. Может, он даже поехал за нами, хотел у дома перехватить, да только меня так необычно к подъезду доставили, что не успел. И, может, даже звонил, только я говорила с Александром. Что тоже подозрительно, кстати, выглядит. Шеф наш, походу, повернут на безопасности. Ну что ж, Сережа-Сергей, сейчас я тебе отвечу! Я тебе так отвечу! Звонить, гаденыш, боишься, – шипела Марина и стучала по клавиатуре, выплескивая, выстукивая часть ненависти на ни в чем не повинные клавиши, – на тебе!

Девушка нажала кнопку «отправить» и через минуту удалила аккаунт.

– Все, больше никаких сайтов знакомств, никаких мудаков и чрезмерной доверчивости!

Когда Алена Игоревна зашла в комнату дочери за пустой тарелкой, та давно уже спала. Компьютер был выключен, шторы задернуты, любимая белая в красные сердечки пижама лежала на разобранной кровати, а сверху, в домашней одежде, спала Маришка.

– Ох ты ж, девочка моя, – тихонько пробормотала женщина и выключила свет, – ну куда тебе еще работать?

Марина скинула простыню на лавку, плеснула специально принесенного в парную темного живого пива и с наслаждением вдохнула пряный аромат.

– До чего же хорошо! – потянула руки вверх девушка, прогибая спину вперед-назад и, едва не постанывая от удовольствия, улеглась на влажную ткань.

Глаза закрылись сами собой, влажный горячий пар наполнил легкие и Маришка провалилась в мир грез.

Она лежит на белоснежном песке, закинув руки за голову, слушает шум прибоя, шелест пальм, пение тропических птиц. Соленый морской ветер ласкает влажную после купания кожу. Губы пересохли от жажды. Она открывает глаза. Идет он. Загорелый, красивый, спортивный. В желтых шортах с пальмами, без футболки и босиком. Он несет кокос с соломинкой и двумя зонтиками. И улыбается. Улыбается только ей.

– Держи, радость моя, – говорит он.

– Спасибо, – отвечает она и целует его в соленые от морской воды губы.

На пляже жарко, но от его поцелуев у нее кружится голова и горит все тело…

– Маришик, ты че, совсем сдурела в бане спать? – кричит Настя и тащит ее за руку из сна и с лавки на свежий воздух. – А ну, живо в сугроб!

Марина плохо соображает, а потому идет безропотно, все еще цепляясь за остатки сна-фантазии и не желая возвращаться к прозе жизни. Настя ведет ее к выходу совершенно обнаженной, но девушка не замечает и не стесняется. Толчок – и Маришка падает в сугроб рыхлого и пушистого с виду снега, который на деле оказывается колючим и кусачим.

– А-а! – кричит Маришка и просыпается в своей комнате. – Нифига себе, приснится же такое!

Девушка не знала, краснеть, бледнеть, падать в обморок или постараться просто забыть этот сон. Щеки предательски покраснели, и она облизнула губы, тут же прижав к ним ладонь, будто могла спасти их от поцелуев. Или воспоминаний о поцелуях.

– Нет, ну что за фигня? Я снова о нем думаю! Так не честно! Как мне с ним работать после такого?

От душевных терзаний Маришке лучше всего помогала трудотерапия, но эти самые терзания в последнее время сильно зачастили и комната была, что называется, вылизана до блеска.

– О, я же решила готовить завтраки по утрам! – нашла выход девушка и понеслась на кухню, позабыв о расческе и зубной щетке.

– Так-с, маме кашу, – приговаривала Маришка, перебирая пачки и пакетики с крупами, – а нам с папой блины. Ему фаршированные, мне – со сгущенкой. А чем фаршировать? Мужчины любят мясо!

Энергия била ключом, каша кипела, блины жарились, мясо варилось. Марина не рискнула сильно экспериментировать и нашла рецепт начинки для блинов в Интернете – курица, грецкие орехи, чеснок, сыр, сметана. Перечень ингредиентов напомнил ей о восточном салате, но кавказскую кухню она любила и здраво рассудила, что с такими продуктами невкусно не будет точно.

А вот рецепт блинов она знала. Приблизительный. Блины Маришка печь умела, но тесто замешивала впервые. То муки переложила, то молока перелила, то не сладко, то солено. Идеальное тесто получилось далеко не сразу, но зато его было много. Очень много.

– Чересчур много теста, – пыхтела через полчаса хозяюшка, намострячившаяся печь блины на двух сковородах параллельно и даже переворачивать, как шеф-повара в в кулинарных шоу, – подбрасывая. Не очень высоко, зато удобно.

Гора блинов напоминала Пизанскую башню средних размеров с приблизительно таким же углом наклона. Заворачивать начинку в блины Маришка не успевала и отложила это безусловно важное дело на потом.

Родители, не дождавшись приглашения к столу, заявились на кухню с одинаково довольными улыбочками и голодным блеском в глазах. Ароматы еды разбудили их давным давно.

– О, вы проснулись! – обрадовалась Маришка, – А я тут вам завтрак готовлю. Ма, у меня руки заняты, положи сама, пожалуйста. Твоя каша в красной кастрюле. А папе блины с начинкой, начинка вон, скрутишь ему, хорошо? Я думала все успеть к вашему приходу, но теста многовато, не успела.

– Да, родная. Спасибо большое, сейчас положу.

Маришка не сразу поняла, что за хрюканье раздается за спиной. Обернулась со сковородкой наперевес и сердито прищурила глаза:

– Что не так?

Лохматая, измазанная в муке и жидком тесте, уже подсохшем на волосах, одежде и даже лице, с недовольной гримасой и чисто женским оружием, дочь представляла собой еще ту опасность… для плохого настроения! Небольшую кухоньку наполнил синхронный хохот.

– Маришик, прости, – утирала слезы мама, – я просто не знала, что ты такая голодная по утрам! Готовила бы побольше еды.

Ржущие напару родители раздражали, ведь причина смеха была Марине совершенно не ясна. Она так старалась, а они! Плюнув на остатки теста, Марина выключила конфорки, демонстративно все убрала, привела себя в божеский вид у раковины и задала вопрос еще раз:

– Что не так?

Родители сидели за столом, всхлипывая, икая и подталкивая друг друга локтями под ребра. Мама, естественно, в таком состоянии ни блины не нафаршировала, ни кашу себе не положила. Пришлось Маришке хозяйничать дальше.