– Конечно, – вмешалась Марина, – у меня машина, сейчас и поедем.

– Какая девушка! – восхитилась Татьяна Геннадьевна. – Дима, мне кажется, с такой женой ты будешь счастлив.

Марина от комплимента чуть не подпрыгнула. Она посмотрела с благодарностью на мать и тут же поторопилась отдать дань вежливости:

– Димуль, у тебя прекрасные родители.

Дмитрий встал из-за стола и направился в прихожую. Он молча надевал кроссовки, не поддерживая разговор. Наблюдая за Мариной, ждал удобного случая, чтобы все ей высказать.

Родители проводили их до машины, помахали рукой на прощание.

– С Богом, – сказала Татьяна Геннадьевна, глядя вслед уезжающим детям.

Ехали молча. Дима негодовал. Он мысленно подбирал слова и никак не мог начать разговор. Эмоции переполняли.

– Дим, ты чего такой надутый? Что произошло?

– А как ты думаешь? Считаешь, что ничего?

– Да. Думаю, все отлично.

– Что отлично? – повысил он голос.

– Не кричи.

– Ты можешь мне объяснить?

– А что объяснять? Я попросила папу помочь вам.

– Кто тебя просил?

– Я хотела как лучше.

– Ты меня уже и женила на себе?

– Дим, ну это папа перестарался. Он подумал, что у нас все серьезно. Принял тебя за будущего зятя и именно так преподнес все твоим родителям.

– Что ты выдумала! Я ведь не вел с тобой разговоры о женитьбе, не клялся в любви. Ты же женщина, как ты могла?..

– Я веду машину. Не расстраивай меня. Приедем – поговорим.

Дима замолчал. Марина включила музыку. Когда они доехали до перекрестка, спросила:

– Куда поворачивать? Я не знаю дороги.

– Направо. Потом по этой песчаной дороге и вон тот кирпичный домик.

Марина подъехала к дому и резко затормозила. Они вышли. Дима смотрел на дом и не узнавал его. Крыша сверкала, все было убрано, рамы покрашены, лестница аккуратно смонтирована. Даже деревянные перила украшали вход в дом.

– Ну что, нравится? – наблюдая за ним, спросила Марина.

– Красиво, но я тебя не просил. Сколько мы теперь должны вам?

– Нисколько.

– Как это?

– Это тебе подарок от меня и папы. Сюрприз!

– В честь чего это?

– За твою дружбу со мной.

– Марина, ты хоть понимаешь, что унижаешь меня?

– Дима, я тебя очень люблю. Для меня и папы это ничего не стоит. Ты не напрягайся. Это для нас мелочи.

– Ничего себе мелочи, – понизив голос, произнес он.

– Успокойся. Просто я сказала папе, что хочу поехать с тобой в Турцию. А он ради меня готов сделать все. Ты же мне говорил, что будешь все лето достраивать дачу. Вот я и нашла выход.

– Но я не давал тебе согласия ехать в Турцию.

– Но теперь дашь?

Дима молчал.

– Дим, это и был мой сюрприз.

– Я уже понял. Действительно сюрприз.

– Ты мне не ответил.

– Я не знаю.

– Димулечка, – обняла его Марина, – пожалуйста, я тебя умоляю.

Дима взял ее руки и убрал со своих плеч. Посмотрел на нее и направился к машине. Марина пошла следом. Сев на сиденье, он закурил. Марина завела машину, и они отъехали от дачи.

– Я поеду с тобой в Турцию, – неожиданно сказал Дима.

– Правда? Димочка, ты не представляешь, как я рада!

– Только прошу тебя, не веди себя так, будто ты моя невеста.

– Хорошо, – улыбнулась Марина и подумала: «Куда же ты денешься? Теперь ты просто не сможешь отказаться от той жизни, которую я тебе покажу. Вся твоя гордость, а заодно и любовь к Кристинке улетучатся как сон. Никто еще не отказывался от роскошной жизни. А я потерплю и подожду.

Кристина приехала домой утром. Евдокия Архиповна стряпала пирожки в ожидании внучки. Долгожданная гостья открыла дверь своим ключом и с порога почувствовала запах сдобы.

– Бабуля, а вот и я, – тихонько подкравшись к ней, обняла ее Кристина.

– Господи, напугала-то как! Я и не слышала, как ты дверь открыла.

Они обнялись, внучка чмокнула бабушку в щеку.

– Ты же знаешь, бабуля, как я умею заходить в дом.

– Да уж, знаю. Помню, когда поздно возвращалась, чтобы не попало от родителей, тихонько в постель ныряла. А я жду, жду, потом загляну в твою комнату, а ты будто спишь уже. Вот я и думаю, а во сколько же ты пришла?

Они улыбнулись.

– Бабушка, я так тебя люблю.

– Ты давай переодевайся да скорей к столу. Проголодалась, наверное?

– Ух, как я проголодалась! Сейчас все твои пирожки съем, – потерла ладошки Кристина.

Евдокия Архиповна направилась на кухню, а Кристина пошла в спальню. Она разложила вещи и вернулась к бабушке.

– Ну, рассказывай, как там твоя учеба? – присаживаясь на табурет, посмотрела вопросительно Евдокия Архиповна.

– Бабуля, все нормально. Вот уже и диплом. С отличием!

– Молодчина ты моя! – с гордостью произнесла она. – Вот бы мать порадовалась. Красавица! Умница!

– Бабуля, не перехвали.

– Вот бы еще парня хорошего встретила, и я бы успокоилась. С Димой-то дружишь? Уж как ты тогда восхищалась им! Ведь он у тебя самый-самый. – с хитрой улыбочкой говорила бабушка и исподлобья смотрела на Кристину, ставя на стол перед ней тарелку с пирожками.

– Давай не будем о нем.

– Что так? Понятно. Расстались. Ну, не грусти. Еще встретишь своего принца.

Кристина посмотрела на нее, и ей так захотелось рассказать обо всем, что с ней случилось. Бабушка – самый близкий для нее человек, у них всегда были доверительные отношения. Но она понимала, что для ее больного сердца это может стать ударом. «Родная моя, лишь бы ты была здорова, – подумала внучка, – я так тебя люблю! Если что-нибудь случится, я останусь совсем одна. Папа, наверное, уже устроил свою жизнь вдали от нас. Ничего нам не рассказывает. Редко дома бывает». Кристина с нежностью посмотрела на Евдокию Архиповну, которая разливала чай. Она видела на ее лице радость. Просто светилась вся. А ведь на холодильнике целая батарея лекарств стоит. «Крепится, – думала Кристина, – не хочет жаловаться. И пироги-то ей нелегко стряпать, но ведь от положительных эмоций и силы берутся».

– Бабуля, как вкусно!

– Твои любимые, с творожком.

Она любовалась единственной внучкой. Улыбка не сходила с ее лица.