Марио развернул ее лицом к себе, но она сжала кулаки и сказала бесстрастным тоном:

— Я не желаю видеть вас, потому что хочу прекратить наши отношения. Очень жаль, но это все. Ради Бога, оставьте меня в покое!

— Ты меня бросаешь? Ты не могла придумать ничего лучше? — Он все еще держал ее за локоть. — Что привело к такой внезапной перемене, а?

— Это совсем не внезапно… — Белла отодвинулась от него так, будто физическое соприкосновение с ним было ей неприятно. — У меня было время подумать, и я решила, что на самом деле… не питаю к вам никаких чувств. Это был просто глупый мимолетный флирт, ничего больше, и сейчас мне бы хотелось закончить эту историю.

— Ах, так! Глупая интрижка и ничего больше?

Марио отступил на шаг, разглядывая ее в упор синими прищуренными глазами. Яркими, как лазурит, с грустью отметила Белла, но постаралась отогнать эту мысль. Теперь она знала, что в этих глазах всегда таились предательство и ложь.

Он продолжал пристально разглядывать ее, словно желая разгадать ее тайные мысли.

— Послушай, но почему ты так переменилась? Что случилось? Я не уйду просто так, потрудись объяснить мне, что же это все-таки такое? Ты прекрасно знаешь, что я неравнодушен к тебе, и мне показалось, что ты отвечаешь мне взаимностью. Или это не так?

Как он смеет говорить такие вещи? Гнев разрывал ее сердце. Он не просто обманщик, он вероломный лжец! Он вовсе не любит ее, единственное, чего он хочет, чтобы она отдалась ему.

Белла хотела бросить это Марио в лицо, сказать, что ей известна правда, пристыдить его, если ему вообще знакомо это чувство, но промолчала, понимая всю бессмысленность подобного шага. Он станет опять лгать, изворачиваться, она по своей глупости опять поверит, и это приведет к еще большей лжи и к еще большей боли.

Зачем терзать себя и длить эту пытку, лучше покончить со всем одним махом!

— Обычная вежливость. Ничего не значащие вещи, которые принято говорить по телефону друг другу. Возможно, мне уже тогда следовало сказать вам, что я хочу закончить наши отношения. Но мне казалось, что подобные вещи лучше делать при личной встрече.

Он слегка улыбнулся, хотя его улыбка была не лишена сарказма. Губы искривились, глаза смотрели жестко.

— Итак, вы были просто вежливы? — Его тон звучал издевательски. — Что касается меня, то я понял это по-другому. Мне показалось, что у вас ко мне был особый интерес, но, возможно, я ошибался. Вероятно, вы привыкли говорить такие вещи каждому просто по доброте душевной.

Белла, вспыхнув от смущения, опустила глаза и уставилась в пол, стараясь вновь обрести потерянное самообладание. Да, действительно, она говорила такие вещи, которые явно выходили за рамки вежливости: как отчаянно она скучает по нему, как думает о нем все время…

Она смотрела на пол так, словно пыталась пересчитать прожилки на его каменных плитах.

— Возможно, вы правы, мне не следовало говорить такие вещи. Могу только извиниться, что ввела вас в заблуждение.

Марио разразился презрительным смехом.

— И только-то? Извиниться, и все? — Он резко схватил Беллу за подбородок и не слишком мягким движением поднял ее лицо, заставляя посмотреть ему в глаза. — Вы, дорогая, ввели-таки меня в заблуждение. Мне только неясно — вы морочили мне голову тогда или делаете это сейчас? — Его голос был суров и напоминал скрежет камня по металлу. Казалось, он из последних сил сдерживает себя. — Очень сожалею, но ваши слова не кажутся мне убедительными, извините.

Пальцы Марио врезались ей в кожу. Белла морщилась, но не от боли, она почти не замечала ее. Сердце девушки бешено забилось, кровь забурлила в жилах, побуждая окаменевшее тело реагировать на его прикосновение.

Она задыхалась от того, что опять не могла справиться с собой. Ей казалось, что она сходит с ума, но страстное желание снова погрузиться в его объятия, почувствовать ласковое прикосновение его рук охватило ее.

Сказать ему, что она лжет, что все слова, которые она только что говорила, не имеют никакого значения? Она же любит, любит, любит его! Всем сердцем, как никогда и никого прежде. Но это была самая трудная задача в мире. Поистине невыполнимая.

Сердце застыло, слезы стояли в горле. С дрожащим вздохом Белла опустила влажные ресницы. И как будто издалека услышала свой безразличный голос:

— К чему такие бурные объяснения? Почему вы не хотите поверить мне? Я больше не хочу вас видеть. Это абсолютная правда. Не вижу никаких оснований обсуждать это бесконечно. — Она подняла глаза. — А теперь вам лучше уйти.

Если бы Белла открыла глаза секундой позже, она бы пропустила его странный взгляд, сверкнувший молнией. Взгляд, значение которого она не могла разгадать, но от которого у нее перехватило дыхание. Возможно, это яростный гнев, подумала она, а может быть, страдание, боль его уязвленного самолюбия.

Он отпустил ее подбородок и отступил на шаг.

— Вы правы. Нет смысла бесконечно обсуждать одно и то же. Уверен, мы оба найдем какое-нибудь более интересное занятие.

И с этими словами он повернулся, намереваясь уйти.

— Минуту! — остановила его Белла. Она бросилась на кухню и схватила свою сумочку. — Это деньги, которые я должна вам, — сказала она.

Марио непонимающе нахмурился. Он уже открыл дверь и стоял одной ногой на пороге. Он действительно абсолютно забыл об этих деньгах, и так как не двигался, она подошла сама, протягивая деньги.

— Возьмите, — сказала она. — В конце концов мы рассчитались. Думаю, это подведет черту нашему общению.

Марио, ничего не сказав, сунул деньги в карман и быстро стал спускаться по каменным ступеням. Не обернувшись, он сел в машину. С резким пронзительным визгом автомобиль рванулся с места и исчез в сумерках уходящего дня.

Белла стояла на пороге.

— Скатертью дорога, — прошептали ее губы. — Надеюсь никогда не увидеть тебя снова.

Затем она хлопнула дверью и разрыдалась.

Белла остро переживала случившееся, хотя отлично понимала, что ей надо благодарить судьбу за то, что произошло.

Марио оказался негодяем, сделал из нее идиотку, предал ее, и она должна радоваться, что вовремя обнаружила это. Не попади ей под руку эта газета… Что ж, она получила горький урок, который отныне усвоила на всю жизнь.

Безусловно, несмотря на утверждения сестры Марио, граф Пазолини относился к распространенному типу беспутных мужчин, к которому она интуитивно причислила его в начале знакомства. Вероломный донжуан, не способный сдерживать свою сексуальную энергию. Из тех мужчин, с которыми она не хотела иметь ничего общего.

Но как ему удалось завоевать ее сердце? Он почти соблазнил ее!

Все его разговорчики по поводу ангела на стене фамильной часовни… По-видимому, он кормил подобными штучками всех девушек, с которыми встречался. И он привез ее в одно из своих излюбленных местечек, потому что «она была создана для него!» Наверное, он так поступал со всеми приглянувшимися ему женщинами! Как она не догадалась тогда, что все было задумано заранее!