транса. Офицер, который помог ему приблизиться к столу, наблюдал за ним с некоторой долей беспокойства.

– Тебе нужно время? Все хорошо. Для некоторых людей это может быть потрясением.

– Н-нет, сэр. Рэй покачал головой, снова переключив внимание на устройство. – Я просто… не ожидал этого.

Лейтенант понимающе рассмеялся. Его коллега тем временем стояла уже по другую сторону стола от них, выжидающе наблюдая за Рэем. Ее руки зависли над панелью терминала данных, которую Рэй теперь мог видеть.

– Большинство людей, которые этого ожидают, в конечном итоге не оказываются на том месте, где стоите вы.

Офицер-мужчина поднял руку так, что рукав его черно-золотой формы немного сполз, обнажив край бело-зеленого УБУ.

– Поверьте, я знаю это чувство. Но если вы здесь, значит, вы это заслужили. Так что встряхнулись – и вперед.

Слова были тем толчком, в котором он нуждался, Рэй шагнул вперед и поддерживая тело трясущимися руками, взобрался на стол. Карбонизированная сталь была приятно теплой – совсем не такой, как твердые поверхности хирургических столов, о которых это приспособление сначала напомнило. И хотя его сердце все еще колотилось, Рэй обнаружил, что лежа дышит немного легче.

– Подвиньтесь ближе ко мне и немного вправо, – сказала лейтенант у терминала, не отводя глаз от данных.

Рэй сделал, как было сказано. Потом еще нескольких незначительных поправок, и женщина все одобрила. Второй офицер склонился над краем стола, чтобы посмотреть Рэю в глаза.

– Помните: не двигайтесь. Ясно?

Рэй тяжело вздохнул и кивнул. Офицер отступил, и на какое-то время окружающий мир снова умолк, пустой и неподвижный, если не считать пространства, которое поднималось кверху декоративной каменной решеткой стен и потолка. Наблюдая, как беззвучно движутся симулированные туманности, Рэй наконец успокоился и начал соображать.

Они назвали его имя.

А затем его зрение целиком затмил ослепляющий пурпурный свет.

Он старался держать глаза открытыми, пытаясь наблюдать за происходящим, но из-за освещения все было слишком ярким. Ему удалось продержаться достаточно долго, чтобы увидеть, как черные пластины начали смещаться и двигаться, изгибаться над ним, образуя ту же структуру странных инопланетных арок. Потом он крепко зажмурился, но даже сквозь закрытые веки фиолетовый свет танцевал и струился. Вскоре началось нарастающее жужжание машины, и Рэю пришлось стиснуть зубы, чтобы удержаться от вопля, когда в его ушах оно достигло уровня пронзительного вопля. Боли не было. Никаких толчков, тычков или каких-либо физических ощущений. То, что чувствовал Рэй, было… глубже. Казалось, что визг устройства и свет проникают в него, имплантируются в его плоть. В его кости. В его сознание. Сначала это началось в его голове, затем сползло по шее к плечам, растягиваясь по всей его фигуре, пока не исчезло в его пальцах, затем в бедрах, затем в пальцах ног.

Наконец вернулось ощущение реальности. Рэю пришлось сознательно сосредоточиться на том, чтобы не двигаться. Он чувствовал, как твердый, теплый металл подступает, казалось бы, из ниоткуда, слегка приподнимая его запястья и материализуя форму вокруг них. Затем все кончилось. Яркость поблекла аж до черноты, обороты машины стали сходить на нет.

Рэй открыл глаза и несколько раз моргнул, прежде чем мир снова стал сфокусированным. Сначала все было размыто, силуэты экзаменаторов, суетившихся вокруг него, были немного нечеткими, но постепенно зрение вернулось.

– Молодец, курсант, – сказал мужчина, снова склонившись над лицом. – Осторожно привстаньте. Возможно, вы почувствуете кое-какую разницу, но не торопитесь.

Следуя инструкциям, Рэй осторожно сел, соскользнув со стола сначала одной ногой, затем другой. Почувствовав легкое головокружение, он подождал, затем спустился на платформу. Когда он это сделал, раздался звон металла о металл, и он замер, чувствуя, как у него захватывает дыхание.

Наконец убедив себя посмотреть вниз, Рэй едва пересилил комок в горле, который мог грозить слезами. Это были двойные кольца, плотно прилегающие к краю рукавов его рубашки. УБУ представляло собой незатейливую комбинацию черных петель, прерываемых белой секцией, составлявшей треть браслета. Высетриум, расположенный между этими двумя частями в гамме ледяного голубого цвета, отделял разноцветные полосы стали от узких перегородок из сияющего лазурного камня. Большая часть мерцающего элемента украшала внешние поверхности белой части, образуя трио одинаковых чистых бриллиантов.

Устройство было – иначе нельзя было выразиться – красивым.

– Уорд. Впереди и по центру, если можете.

Уорд моргнул и отвел глаза от УБУ, обнаружив, что майор Коннелли выжидающе наблюдает за ним. Высокий и ловкий, он сразу же встал со стола, намереваясь подойти к офицеру. Потом двинулся вперед и спустился по ступенькам платформы. И тут же рухнул, когда нога подвела его, тщетно пытаясь выдержать его вес.

Рэй упал так внезапно, что даже не успел вскрикнуть, ударившись о проецируемый камень помоста. Раздался крик. Пытаясь понять, что случилось, он почувствовал, как две пары рук схватили его под каждую руку.

Лейтенант мягко шепнул ему в ухо:

– Вставайте, курсант. Поднимайтесь. Не волнуйтесь, такое случается. Это просто означает, что ваши начальные спеки силы и выносливости недостаточно высоки, чтобы выдержать нагрузки процедуры.

– Д-да… – Рэй встал, когда они помогли ему подняться. – Утомляемость присвоения… Я знаю про это…

Ему будто положили в желудок тяжелый камень. Утомляемость присвоения была редкостью, и неспроста. Как же так? Даже начальные спеки УБУ были такими низкими…

«Нет, – твердо сказал себе Рэй, не отрываясь от земли. – Нет, не нужно паниковать. Это просто означает, что мои другие спеки наверняка должны быть, намного выше, чтобы сбалансировать ситуацию».

Вот так, подбадривая сам себя, он взял себя в руки и поблагодарил экзаменаторов с обеих сторон за их помощь. Они отошли в сторону, но не стали отходить слишком далеко, явно готовые поддержать его, если он снова споткнется.

На этот раз, когда от помоста до пола оставалось всего пятнадцать сантиметров, Рэй не позволил себе упасть. Его нога обрела согласие с его весом, и осторожными шагами он подошел к майору Коннелли. Не проронив ни слова, тот наблюдал за его падением. Дойдя до мужчины, он, как и ожидалось, протянул УБУ. Коннелли задумался на мгновение, а затем провел планшетом по устройству.

– Курсант, можете призвать свое… – начал он, когда данные быстрыми линиями стали появляться на экране планшета, но резко остановился. Майор смотрел на числа, которые мог видеть только он, и Рэй почувствовал, что тяжесть в его животе удвоилась.

Закашлявшись, чтобы скрыть паузу, Коннелли начал снова.

– Курсант, вы можете призвать свое устройство.

Вот оно, момент истины. Рэй ждал этого шанса большую часть своей жизни. Подняв обе руки перед собой, он вглядывался в двойные браслеты со всей толикой внимания, с которой только мог, зарекшись никогда не забывать о том, что случилось потом.

– Призыв.