Со стороны кухни слышался невнятный звук работающего радио, изредка прерываемый звяканьем приборов. Подойдя ближе, Вера отчетливо услышала голос диктора и замерла в дверях, будучи не в силах сделать и шага.

— …непростая обстановка сложилась и на Васильевском острове. Многие подвальные помещения оказались затоплены. В настоящее время ведутся работы по эвакуации людей из тех домов, где наблюдается особенно высокий уровень воды. Временно приостановлено движение общественного транспорта. Из-за затопления силовой подстанции прекращено движение трамваев и троллейбусов. Просим граждан соблюдать спокойствие и осторожность при выходе на улицу, так как вода все еще продолжает прибывать. Этим утром был зафиксирован максимальный уровень подъема воды — два метра семьдесят сантиметров по Кронштадтскому футштоку. Также существует угроза остановки промышленных предприятий, расположенных на территории Петроградского, Ждановского и Октябрьского районов….

— Что это?

Сестры вздрогнули от неожиданности, увидев стоявшую в дверях Веру.

— Верочка, хорошо, что ты встала. Ты только не волнуйся, пожалуйста. Это наводнение, — ответила Варя, ставя на плиту чайник.

— Наводнение? — сначала девушка даже не поняла. — Какое наводнение?

— Да, дорогая, здесь это обычное дело. Правда, такого еще ни разу не было, — подтвердила Зоя.

— Что же теперь будет, Зоя Александровна? — Голос Веры дрогнул.

— Ничего, — просто ответила та. — Надо ждать.

— Чего? — не поняла Вера.

— Когда вода начнет спадать… — и добавила: — Мы же дома, деточка, не бойся ничего.

Зоя ставила на стол чашки. В этих ее простых, привычных движениях было столько спокойствия и обыденности, что Вере показалось в ту минуту, что, случись даже вселенский потоп или столкновение с кометой, ничто не оторвет Зою Александровну от сервировки стола. Ни один природный катаклизм не смог бы нарушить того ощущения надежности, которое давали им стены родного дома. Вера невольно устыдилась своего страха.

— Деточка, — обратилась к ней Варя. — Ты бы разбудила Сашу. Неизвестно, как день сложится, надо поплотней позавтракать.

— Да-да, хорошо. Я иду…

Войдя обратно в их комнату, Вера увидела, что Саша еще не проснулся. Осторожно присев на краешек кровати, она наклонилась и поцеловала его. Саша улыбнулся во сне. Вера залюбовалась им — такой спокойный сон, как у ребенка… Если бы не это утреннее происшествие, он мог бы еще поспать, подумала она. Ей жалко было его будить…

— Сашенька… — тихо позвала его Вера.

Глубоко вздохнув, Саша открыл глаза.

— Вера… Что случилось? Почему так рано? — сонным голосом спросил он.

— Вставай, Сашенька, наводнение.

Саша приподнялся на подушке и удивленно посмотрел на Веру.

— Какое наводнение? — не сразу понял он.

— Там по радио об этом говорят… — взволнованно заговорила Вера. — Тети сказали, чтобы я тебя разбудила.

Вздохнув, Саша сел на кровати:

— Так, понятно. Сейчас встаю.

Через несколько минут, одетый и причесанный, Саша вошел на кухню, где все уже было готово к завтраку. Радио работало на полную мощность, передавая хронику. Судя по всему, последние события развивались довольно стремительно. Наводнение, вызванное циклоном, пришедшим с берегов Великобритании, сопровождалось к тому же мощным ураганом. Воинские подразделения, отряды милиции и формирования гражданской обороны, состоящие из рабочих и служащих, включились в борьбу с разбушевавшейся стихией. Эвакуация людей из затопленных домов шла полным ходом. Транспорт работал только в центре, и то с перебоями. Городская комиссия по борьбе со стихийными бедствиями периодически давала объявления по радио, призывая горожан сохранять спокойствие и осторожность…

— Да… — протянул Саша. — Такого еще не было…

— Точно, Сашенька, не было, — подтвердила Варя.

— Вы давно проснулись? — спросил он, усаживаясь за стол.

— Да, давно… — ответила Зоя. — Захар сказал, что вода пошла. Мы сразу пошли на кухню радио слушать, а там и Верочка проснулась…

Полностью одетая и причесанная, Вера вошла на кухню. Услышав свое имя, включилась в разговор.

— А я что-то почувствовала еще там, в нашей комнате, — рассказала она. — Лежу и думаю: почему это так тихо? Ни звука с улицы не слышно…

— Да, транспорт-то не ходит. Вот, помню, в пятьдесят пятом тоже было… В октябре, кажется, да, Варечка?

— Было дело, ужас вспомнить! Тоже много чего затопило. Сашенька тогда совсем маленьким был…

Заметив, что Вера не спускает с них испуганных глаз, Зоя приглушила радио.

— Давайте завтракать, — бодро скомандовала она.

— Мне есть что-то не хочется… — отозвалась Вера.

— Нет, девочка, об этом и речи быть не может. Ты теперь привыкай к такому, ты же в Ленинграде живешь, а здесь воды много… Так что за стол — и без разговоров!

Позавтракав, все опять слушали радио. В тот день никто никуда не поехал, все дела пришлось отложить. К полудню вода понемногу начала спадать, правда, на этом дело не закончилось. Как потом стало известно, наводнение причинило довольно большой ущерб городу. На многих заводах и фабриках оборудование оказалось сильно испорченным. Были затоплены несколько станций метро…

Мягко покачивался вагон ночного поезда… Вера напряженно вглядывалась в темноту за окном. Но разглядеть что-то в ночном мраке было невозможно, только мелькали иногда яркие огни станций.

В купе постучали. Вошедшая молоденькая проводница предложила чай. Осторожно держа обеими руками горячий подстаканник, Вера сделала несколько глотков. На какое-то время она почувствовала себя лучше. Надо хоть немного поспать, завтра силы ей понадобятся. Что-то будет завтра? Об этом лучше сейчас не думать… Прислушиваясь к монотонному шуму колес, Вера старалась уснуть. Это ей не удалось, и она снова села поближе к окну. Все та же тьма…

Но огней стало больше. Поезд замедлил ход, по-видимому, подходил к какой-то станции. Показался перрон, послышались голоса. Взяв со стола стакан, Вера допила остывший чай. Кажется, это последняя станция перед Москвой…

Вера ехала в больницу к Лене. Накануне в Ленинград позвонила Надежда Павловна и сказала, что Лену только что увезли на «скорой». Для всех это было неожиданностью, так как ребенок должен был родиться только через два месяца. Положив трубку, Вера немедленно поехала на вокзал. «Только бы все обошлось, только бы обошлось», — думала она всю дорогу.

Вера сначала заехала домой к родителям, а оттуда, наскоро позавтракав и переодевшись, поспешила в больницу.

Стоял конец апреля, но было уже очень тепло. Почки на деревьях набухли, вот-вот готовы были показаться первые клейкие листочки. Весенняя Москва становилась особенно радостной и красивой. На стенах зданий развешаны праздничные плакаты. «Мир! Труд! Май!» — было написано на них.