— Потом вы узнали, что забеременели… — продолжила я, когда в кухне повисла пауза.

Мне было жаль ее — вот чисто по-женски жаль. Не думала, что подобные отношения могут у меня вызвать хоть что-то, кроме непонимания, но Таиса была такой искренне-влюбленной, что даже меня тронула.

— Да, но узнала и Варя. Ее мать работала гинекологом в нашей больнице. И пусть моя подруга была до одури влюбленной, но дурой она точно не была. Сложила дважды два. Я, конечно, отрицала. И накануне Вариного исчезновения мы крепко повздорили, потому что она додумалась прийти к моей матери и просить абортирующие травы. Мама ей отказала, понимая, что за этим последует…

— Тьфу, они нашли с Малиновским друг друга, — сплюнула Ивановна, нахмурившись. — Стервой еще той оказалась Варвара, дитя ни в чем не повинное убить хотела.

Санта-Барбара, черт подери, а не маленький российский город.

— Вас должны были подозревать, — сделала я вывод. — Все-таки сплетни, слухи.

— Подозревали. И меня, и Демьяна. И именно Зигмунд нам помог. Не знаю, где Малиновский нашел такого адвоката, но ваш отец быстро свернул все так, будто Варвара сбежала. А оказалось…

— Я сразу говорила, когда ее найдут, — вклинилась Ивановна. — И говорю вам, что убил ее, скорее всего, Демьян.

— А сейчас кто-то нашел труп и сбросил его со скалы? — скептически заметил Леша. — Знаете, как-то не верится.

— Сынок, — ласково посмотрела на него старушка, — жизнь иногда и не такое подкидывает. Вот ты веришь, что у вас с этой рыжеволосой девушкой будет трое детей?

Благоверный подавился чаем и переспросил:

— Сколько?

— Трое, — повторила Ивановна.

Леша побледнел, потом пошел красными пятнами и повернулся ко мне:

— Что-то ты даже не возмущаешься?

— А я уже об этом слышала. Так что никакого секса в ближайшие лет пять.

Он снова закашлялся и, кажется, окончательно потерял слух.

— Сколько?

— Вы прекрасная пара, — рассмеялась Ивановна. — Меня давно никто так не смешил.

Но сейчас речь вообще не о нас. Я снова повернулась к Таисе и спросила:

— Вы наверняка обсуждали с Малиновским исчезновение его жены, что он говорил? И ваша дочь знает, кто ее отец? И вообще…

— Притормози, красавица, — остановила меня старушка. — Слишком много вопросов. И без твоего отца на все мы не ответим, так что звони.

Вот этого мне хотелось меньше всего. Папуля мне лгал с самого начала. Вряд ли его накрыл старческий маразм, и память вычеркнула название города, в котором когда-то родителя взяли за яйца. Значит, открывать эту страницу своего прошлого он не хотел. Хотя я столько всего знала о папулиных делах, что меня уже не удивить. Но нет же…

— Он сейчас, скорее всего, с Малиновским.

— Тем более, — усмехнулась Ивановна. — Пусть оба приезжают. Как раз обед будет готов.

Вот, конечно, только папули не хватало мне. Остается только надеяться, что Ивановна и его построить сможет.

Вздохнув, я достала телефон и набрала сообщение, зная привычку отца то не поднимать трубку, то сворачивать разговор в самый неподходящий момент.

«Если ты еще у Малиновского, то бери его под белы рученьки и тащи к бывшей зазнобе на обед».

Ответ пришел удивительно быстро: «И как тебя к этой старой ведьме занесло? Через минут двадцать приедем».

— Сейчас приедут, — сказала я.

Таиса заметно занервничала, а Леша задумчиво почесал подбородок и протянул:

— Наверное, мне лучше уйти. Не хватало, чтобы ваш Малиновский сдал меня Андрею.

— Он уже давно понял, что ты здесь не просто так, но не сдал, — успокоила я благоверного. — Малиновский мне сам об этом сказал. Даже понял, что мы за тобой приехали.

— А тебе вечно дома не сидится!

— А надо было нормально объяснить, куда ты сваливаешь!

— Это не твое дело!

— Я с тобой по-настоящему разведусь!

Назревал семейный скандал. Ботаник уже к подобным сценам привык и даже не реагировал, Таиса переводила взгляд с меня на Лешу и обратно, а Ивановна нас немного послушала и громко сказала:

— А ну-ка цыц!

Мы замолчали, но волна праведного гнева уже затопила меня. Ах, я должна дома сидеть и мучиться неизвестностью, пока Леша ездит по приморским городам? Еще, наверное, и молчать в тряпочку не помешало бы. Тогда ему надо было жениться на выпускнице института домохозяек, а не на мне.

— У вас очень красивый город, — ляпнул Ботаник, наверное, чтобы разрядить обстановку.

— Красивый, — кивнула Ивановна. — Только за внешней красотой может скрываться гнилая душа.

Вот душа города точно не самая удачная тема для светской беседы, так что лучше бы мой протеже помолчал. И без того понятно, что город не простой, у него свои тайны. Их даже больше, чем я могла предположить. Но меня совсем не удивляет, что я искала мужа, а нашла и приключения на свою голову. Хотя, может, и не на голову…

— Я пока в погреб схожу, — поднялась Таиса.

— Я вам помогу, — и я решила, что не мешало бы остыть, а улица должна в этом помочь.

Мы вышли во двор, и Таиса окинула меня взглядом:

— Ну и куда вам в такой одежде и обуви в погреб?

Я пожала плечами и все равно пошла за женщиной в противоположную от калитки сторону.

— А вы, — спросила я, пока Таиса возилась с замком, — такая же, как ваша мать?

— Она меня научила разбираться в травах, но ее способностей у меня нет, если вы об этом.

— А у вашей дочери? — продолжила я расспросы, пригнувшись, чтобы ступить на лестницу, ведущую вниз.

Холодно тут как. Впереди еще одна дверь, Таиса ее открыла и, когда мы оказались уже в помещении, заставленном банками на полках и бочками на полу, ответила:

— Тася тоже разбирается в травах, возможно, позже что-то и проявится.

Даже не верится, что я на полном серьезе об этот спрашиваю. Но все-таки лучше этот разговор, чем мои выяснения отношений с Лешей.

Таиса всучила мне банку, а сама полезла в бочку и выудила оттуда капусту.

— А у вашей дочери могут быть какие-то разногласия с Мележем?

— С Андреем? Не думаю, что они вообще знакомы. Идемте наверх, только аккуратно.

Не знаю, за кого Таиса волновалась больше — за меня или за банку. Но выползти с этой ношей из погреба, когда тут с пустыми руками сложно, та еще задачка. И, конечно, именно в этот момент надо было приехать папуле.

Он остановился посреди двора и посмотрел на меня, шокировано спросив: