Первым делом следовало позаботиться о слуге. Его смерть стала бы ужасным дополнением ко всем свалившимся на них несчастьям. К тому же… Ведь это она заставила его поехать! Практически шантажировала его!

– Филипп, ты должен позволить мне осмотреть рану, – сказала Дани.

Кучер, по-прежнему лежавший в пыли, отрицательно покачал головой. И тут Дани показалось, что его била дрожь, и ее охватил ледяной ужас. Флитвуд, подошедший к ней в этот момент, присел рядом. Его когда-то элегантный наряд был весь в грязи, а сюртук порвался в нескольких местах.

– Куда его ранило? – спросил он, нахмурившись, и положил руку Дани на плечо.

Она резко дернула плечом, стараясь стряхнуть его руку. Но рука осталась на месте. И Дани почувствовала, как исходившее от нее тепло приятно согревало ее и успокаивало.

– Уйдите. Мне не нужна ваша помощь, – огрызнулась Дани и тут же поняла, что солгала.

Флитвуд подчинился, и она, снова взглянув на кучера, пробормотала:

– Его так трясет… Что это значит?

В зеленых глазах маркиза промелькнуло беспокойство, и он, покачав головой, снял с себя сюртук. Тяжелая ткань легла ей на плечи, и знакомый пряный запах словно окутал ее.

– Дани, это не его трясет…

Она убрала руки с Филиппа и тут же поняла, что именно ее била дрожь. Сделав глубокий вдох, Дани спросила:

– С ним все будет в порядке? Я никогда себя не прощу, если с ним что-нибудь случится.

Ласковая улыбка – неужели и впрямь ласковая?! – появилась на губах Маркуса, и он, схватив руки Филипппа, отвел их от его ноги. Дани тут же отвернулась – боялась увидеть ужасную рану, которую бедный Филипп получил по ее вине… А маркиз стал осматривать раненого.

На какое-то время воцарилась тишина, и Дани тихо всхлипнула.

– Сэр, ваше молчание означает, что Филиппу уже ничем не помочь? Все так ужасно, да?

Маркиз выразительно хмыкнул, и Дани, обидевшись, воскликнула:

– Милорд, ведь он страдает!

Маркус в раздражении проговорил:

– Посмотрите сами, мисс Грин.

Собравшись с духом, Дани повернулась к ране. Только раны… не было. Никакой. Злобно сопя, Дани уставилась на ногу своего бывшего кучера. На бледной конечности виднелась царапина, которая немного кровоточила. А вокруг были небольшие синяки. И никакого пулевого ранения!

Сжав зубы, Дани в ярости процедила:

– Даже описать не могу, что я чувствую.

Филипп громко застонал и зажмурился.

– Все так плохо, да?.. Ох, я знаю, что умру!

Флитвуд презрительно поморщился.

– В тебя даже не попали, идиот. Ты, должно быть, ударился, когда спрыгнул с козел.

– Не обманывайте меня! Я чувствую, как жизнь покидает меня. Господи, сжалься над моей душой!

Терпению Дани настал конец.

– Филипп, если ты сейчас же не прекратишь этот балаган…

– Я каюсь во всех своих грехах! За исключением последнего, разумеется. Это она меня заставила!

– Филипп, все, с меня хватит! Ты уволен. И я уверена, что тебя еще не раз будут увольнять.

Кучер открыл один глаз и пробормотал:

– Вы уволите человека, находящегося при смерти?

Потеряв терпение, Дани набросилась на глупца с кулаками, но Флитвуд тут же оттащил ее от Филиппа, обхватив за талию.

– Я прикончу его! Честное слово! – в ярости кричала девушка.

Крепко удерживая ее, он хмыкнул.

– Не сомневаюсь, что вы способны на это, малышка, но я предпочел бы не умножать число наших преступлений.

– Сэр, как вы меня назвали?..

Флитвуд в смущении пробормотал:

– Малышкой, а что?

– Не называйте меня так! Я не ребенок!

Он снова хмыкнул.

– Ну, теперь, когда мы это выяснили, я не уверен, что смогу называть вас иначе, малышка.

– Я просила вас не называть меня так, – пробурчала Дани, покосившись на кучера.

А Филиппп по-прежнему лежал посреди дороги, но теперь, чуть приподнявшись, смотрел на них с маркизом. Перехватив взгляд Дани, он тут же уронил голову и театрально застонал, высунув язык.

– Притворщик! – крикнула она.

Флитвуд громко захохотал.

– Ничего смешного, – проворчала Дани. – Я думала, он правда умирает. Думала, по моей вине…

Маркиз попытался сделать серьезное лицо и проговорил:

– Полагаю, надо оставить его на дороге. Если нам повезет, его съедят дикие звери.

– Какие же? Хищный кролик?

– Ну, надеяться всегда можно, – пробормотал Флитвуд с улыбкой.

Дани же смотрела на него во все глаза. Улыбка совершенно его преобразила, он стал милым и довольно привлекательным. Во взгляде же теперь не было злобы и горечи, к которым она уже привыкла, и еще… На его нижней губе образовалась ямочка, несомненно – из-за шрама на подбородке. И ей вдруг захотелось погладить пальцем эту ямочку.

Когда маркиз заметил, что она смотрит на его губы, улыбка померкла – он снова нахмурился. И тут же чуть повернул голову, чтобы скрыть самый большой шрам на щеке. Когда Дани поняла, о чем он подумал, ей стало стыдно.

– Послушайте, Флит…

– Надо догнать экипаж, который вы упустили, – перебил маркиз.

– Я упустила?! – возмутилась Дани. – Что значит я упустила?

– То и значит. Если бы вы позволили мне разобраться в ситуации, мы бы не потеряли невесту и карету.

– Ах, вы, ужасный человек! Если мой план был так плох, что же вы на него согласились?

– Вы не оставили мне выбора, когда накинулись на разбойника.

Дани побрела по дороге в сторону поворота, за которым исчезла карета.

– Я не знала, что вы, сэр, придумали собственный план побега. Я думала, что только я в состоянии действовать.

Маркус быстро ее догнал и проворчал:

– Я же только что сказал: вы не дали мне времени подумать.

– Куда же вы идете? – простонал сзади Филипп.

Дани с Маркусом остановились и посмотрели на Филиппа, по-прежнему лежавшего на дороге. Дани пробурчала:

– Я думала, ты умираешь…

Филипп тотчас стал корчиться, словно от боли.

– Да, я умираю! – закричал он, протягивая руку к небу. – Я уже вижу Господа!

Посмотрев на Дани, Маркус хмыкнул и спросил:

– А действительно, куда мы идем?

Дани медлила с ответом, пытаясь вспомнить изученную ею карту местности.

– Ну… думаю, если мы пойдем по этой дороге, то придем в город. Может, мы их там встретим или узнаем что-нибудь об их логове.