так, — приказал он, целуя мое влажное плечо с открытым ртом. — Со мной глубоко внутри тебя.

Одна рука соскользнула с моей груди и безошибочно нашла чувствительный выступ на верхней части моей киски. Его пальцы обвили его, повторяя действия другой руки на моем правом соске. Дрожь началась в моей сердцевине и вибрировала по всему моему телу, пока меня охватывал оргазм, я поймала волну. В прерывистом крике моё влагалище крепко сжало Синклера внутри меня, доя его, пока он не застонал и не достиг кульминации. Я могла чувствовать силу его освобождения глубоко внутри себя, и это вытянуло мой оргазм так, что я осталась задыхаться и слегка дрожать несколько минут спустя, когда мы оба рухнули на кровать в изнеможении.

Синклер перевернулся на другой бок, опираясь на трясущуюся руку и глядя на меня сверху вниз, пока я прихожу в себя.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не девственница, Эль.

Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой, если бы он этого не заметил. Я обдумывала, что ответить, перебирая белое одеяло, как будто меня не волновал наш разговор или мое очень открытое положение.

— Уже нет.

Глава седьмая

Он снова выругался себе под нос и несколько минут молчал. Он плюхнулся на кровать рядом со мной и провел рукой по лбу, глядя в потолок. Слезы навернулись на глаза, но я напомнила себе, что хотела этого. Всю свою жизнь я была совершенно наивной и ни в коем случае не хотела приехать в Нью-Йорк той же кроткой девушкой, которой была, когда уехала в Париж много лет назад.

— Ты должна была мне сказать, — сказал он не обвиняюще, а твердо, словно ругая своенравного щенка.

— Я думала, что это должно было быть просто физическим.

Я подперла голову руками, чтобы посмотреть на него. В его голосе не было особого гнева, и я была этому чрезвычайно рада. Я все еще была красная и радостная от наших занятий любовью и еще не была готова спорить.

— Роман — вещь интимная, Эль. Я не предлагал одну ночь секса с незнакомцем. Я сказал тебе в самолете, что меня никогда в жизни так не тянуло к человеку. Меня не интересует секс с незнакомцем; Я хочу быть с тобой. И это включает в себя знание соответствующей информации о тебе, например, о состоянии твоей девственности.

Я кивнула.

— Мне очень жаль, я понимаю, что это было обманом с моей стороны.

Его брови нахмурились, и я каким-то образом подавила желание разгладить их пальцами.

— Не знаю, изменило ли бы это что-нибудь, — мягко признался он.

Радость разлилась в моей груди, и я мило улыбнулась ему.

— Сейчас поздно что-то менять. Мне это очень понравилось.

Он поднял голову и холодно поднял бровь, увидев мое отношение, но я только ухмыльнулась ему.

— Тебе это очень понравилось? — повторил он, и голос его был обманчиво сдержан.

Я хихикнула, когда он снова оперся на локоть, чтобы посмотреть на меня.

— Ну да.

Он покачал головой и провел другой рукой по спутанной массе каштановых волос, падающих ему на уши.

— Мне это более чем понравилось. Поэтому, я уже думаю обо всех других способах завладеть тобой.

Я заметила, как он нахмурился, и на этот раз не подавила желание прикоснуться к нему. Он позволил мне прикоснуться к нему, хотя напрягся от ласки и схватил меня за руку.

— Возможно, я и была девственницей, Синклер, но я не была совсем неопытной. Раньше у меня был парень, и мы кое-что делали. Мне было неприятно думать о своих сексуальных контактах до Марка, но я хотела, чтобы он знал. — А до этого я кое-что делала с мужчиной. Вещи, которыми я не очень горжусь и о которых предпочла бы не говорить, но я просто хочу, чтобы ты знал. Я не чиста, или что-то в этом роде.

Синклер перекатился через меня, опираясь всем весом на колени, оседлав мои ноги и обхватив предплечьями мое лицо. Его взгляд был мрачным, но одна рука почти рассеянно играла с прядью моих волос.

— Не чиста? Независимо от того, что происходило раньше и от твоей условной девственности, я сразу заметил твою чистоту. — Он прижал палец к моим губам, когда я попыталась возразить. — Я не имею в виду, что ты показалась мне молодой или наивной. Я имею в виду, что в тебе есть грация и спокойствие, говорящие о чистоте. Это не имеет ничего общего с сексуальностью. — Его ухмылка была самоуничижительной. — Хотя, очевидно, это я тоже заметил.

— Ты просто стараешься быть приятным. — Я извивалась под ним, чувствуя себя неловко от его комплимента.

— У меня нет времени быть вежливым, — коротко напомнил он мне, но его глаза танцевали, когда я смотрела в них. Когда я улыбнулась в ответ, он счастливо вздохнул. — Ты моя еще на пять дней, Эль, и я вполне ожидаю, что ты улыбнешься и милостиво примешь мою лесть, когда бы я этого ни пожелал. Поняла?

Я засмеялась.

— Да, сэр.

Его глаза внезапно потемнели, и я почувствовала, как он дернулся у моего бедра.

— Тебе больно?

Я мысленно проверила свои эрогенные зоны на предмет дискомфорта, но, если не считать слегка припухшей киски, я чувствовала себя прекрасно, даже необычно.

— Нет.

Я обвила рукой его шею, впервые осознав, что он обнажен в моих руках. Мои пальцы смело исследовали игру мышц его спины, мои ногти слегка царапали его бока, так, что он зашипел, и когда я соединила их между нами, чтобы провести рукой по его прекрасно очерченному туловищу, он застонал от удовольствия.

Я вскрикнула, когда он обнял меня и перевернулся на спину так, что я оседлала его. Я несколько раз моргнула, глядя на него, когда он улыбнулся и заложил руки за голову.

— Ты хотела исследовать, — напомнил он мне. — Не стесняйся.

Я прикусила губу, и он нахмурился, его голос стал жестче.

— Не стесняйся меня, Эль. У нас есть пять дней вместе, и я уверяю тебя, это будет самая спокойная из этих пяти ночей. Есть так много вещей, которые я хочу сделать с тобой, для тебя и с твоим участием. — Его рука потянулась и обхватила мою полную грудь, его большие пальцы скользнули по моим набухшим соскам.

Ободренная его словами, я наклонилась и нежно поцеловала впадинку у основания его горла. Я изменила свое положение над ним так, чтобы дотянуться губами до одного из его маленьких коричневых сосков. Всасывая его в рот, я осторожно провела по нему зубами