Взгляд Лоу споткнулся на бешеных, налитых чернотой глазах противника… по спине продрал мороз смертельного холода, механик попытался отпрыгнуть… и почти успел. Но только почти. Рявкнул ствол «велопса», маленького пистолета, почти невидимого в левой, здоровой руке младшего управляющего, и Рида развернуло от удара пули в плечо. А ведь если бы не дёрнулся, схлопотал бы свинец прямо в голову. А с двух шагов это верная смерть.

Невзирая на боль, бывший техфеентриг схватился было за один из своих «больсенов», и тут же был остановлен судьёй, стальной хваткой удержавшим его левую руку, только-только дотянувшуюся до рукояти револьвера.

– Спокойно, йор Данни. Спокойно… – проговорил Одрик и окликнул брата, уже успевшего сковать Ноуна, заключив его в ледяную глыбу по самую шею. – Что там, Дерек?

– Грибы, братец. Чёрный паан, без сомнений, – сухо отозвался тот, покачав головой, и обратился к скованному им управляющему: – Что, йор Ноун, правила забыл? Или совсем от страха ума лишился?

Но в ответ не раздалось ни звука. Франтоватый Ноун, сейчас совершенно не похожий на самого себя, лежал на брусчатке, бешено вращая глазами, и только неслышно открывал и закрывал рот. А через пару секунд в уголке его губ показалась ниточка чёрной слюны, побежавшая вниз по подбородку, и управляющий вдруг потерял сознание.

– Передозировка, – удовлетворённо проговорил доктор под возмущённые возгласы неизвестно когда успевшей собравшейся толпы горожан. – Кто не верит, может убедиться сам. Белки глаз чёрные, слюна тоже… классическая картина отравления пааном.

– Что это за грибы такие? И при чём они здесь? – выдохнул Рид, когда Домыч перенёс его в заведение Гобса, где доктор Одрик тут же занялся его раной.

– Чёрный паан… о, дорогой мой йор Данни, это бич наших мест, – вздохнул доктор, нацеливаясь зондом на дырку от пули в плече Рида. – Потерпите… та-ак…

В глазах Лоу потемнело от боли, но спустя пару секунд вроде бы немного отпустило. Слух уловил глухое звяканье.

– Вот и замечательно. – Доктор усмехнулся, приподняв стакан, в который упала смятая пуля, и продемонстрировал его Риду. – Сохраните её на память? Нет? Ну и правильно. Так вот, йор Данни, чёрный паан, как и настойка на нём, это страшный яд, способный вызвать привыкание. Наркотик, проще говоря. Но, как говаривали наши предки: всё яд и всё лекарство, зависит лишь от дозировки. В малых количествах эта грибная настойка весьма серьёзно влияет на принявшего её разумного. Увеличивает скорость реакции, повышает пределы выносливости и даёт немалый прирост сил. Некогда эльфы даже использовали её для обучения своих детей стрельбе из лука. Тренировали глазомер и точность… Но, как и любое средство, тем более способное вызвать привыкание и зависимость, настойка весьма требовательна к дозировке. Слишком малая доза не даст ничего, кроме головной боли. Слишком большая же приведёт к неадекватности поведения. При передозировке чёрного паана принявший настойку разумный теряет всякое, прошу прощения за тавтологию, благоразумие. Им начинают руководить эмоции… что в таком состоянии способен совершить человек, вы только что имели возможность увидеть сами и даже испытать на себе. Сильно сомневаюсь, что, будучи в трезвом уме, йор Ноун стал бы так грубо нарушать правила поединка. Именно поэтому в Свободной, как, впрочем, и на всём Огненном архипелаге, употребление сего средства строго запрещено.

– Понятно. – Рид кивнул и, скривившись от укола боли, пронзившего плечо, аккуратно выдохнул. – И что теперь?

– В смысле, что будет с йором Ноуном? – уточнил доктор и пожал плечами. – Это уже как решит мой любезный братец. Либо высылка с архипелага, либо петля.

Чем закончился этот день, Рид не помнил. Напичканный успокоительным, он уснул ещё до того, как доктор закончил обрабатывать рану, и проснулся лишь на следующее утро в собственной постели от хлопка двери и донёсшегося из соседней комнаты запаха жареного мяса. Как выяснилось чуть позже, это Домыч взял на себя труд по ведению хозяйства, пока Рид валяется в кровати. Он и принёс свежие новости и выигрыш в тотализаторе, устроенном судьёй перед поединком. Полторы сотни империалов поделили по-честному, то есть пропорционально поставленным суммам. Сотня досталась Лоу, а пятьдесят монет оказались в распоряжении жутко довольного Домыча.

Новости же, принесённые троллем, Рида лишь порадовали. Судья Одрик не стал затягивать процесс, и ранним утром йора Ноуна благополучно вздёрнули на виселице. Могли бы и выслать, но из-за отягчающих обстоятельств присяжные из числа уважаемых горожан Свободной решили вопрос кардинально. Ведь одно дело – приём наркотика, и совсем другое – бесчестная попытка убийства противника после явного проигрыша на дуэли. У местных поединков немного правил, но их нарушение недопустимо! Так приговорили присяжные, так утвердил судья. И закачалось тело назадачливого наркомана на верёвке под перекладиной. Сплясал с конопляной подругой йор Ноун под общее одобрение толпы.

Ровно декаду Риду пришлось провести в кровати, почти не вставая. Ежедневно появлявшийся у него в гостях для осмотра и перевязки доктор Одрик весьма серьёзно настаивал на постельном режиме. Будь его воля, он бы, наверное, и в туалет заставил своего пациента ходить исключительно в утку, но тут уж Рид взбунтовался и всё-таки уговорил врача смягчить режим, за соблюдением которого был приставлен наблюдать Домыч.

А сейчас, спустя ещё две декады, Рид уже на ногах и даже работает в мастерской. В основном, правда, занимается починкой различных мелких механизмов и замерами сломанных деталей, для последующего изготовления новых частей. В общем, занимается тем, что не требует особой силы. Можно было бы, конечно, напрячь Домыча, чтобы поработал грубой силой, но… действительно тяжёлых работ, где его помощь была бы незаменима, сейчас нет, а приставить того же тролля к станку? Запорет же любую деталь без присмотра! Стоять же у него над душой, значит, зря терять время. Нет, учиться Домычу, конечно, нужно. Но ведь не на заказанных же механизмах?

Так что, пока Рид корпел над рабочим столом, тролль активно обращал всяческий железный лом в хитро высверленный гейдельсхофский сыр, нарабатывая навыки работы со станками. Сваркой и резкой металла он тоже не пренебрегал, превращая всё тот же лом в затейливые конструкции, заодно учился читать чертежи, подкидываемые ему механиком, точнее, эскизы, поскольку называть громким словом «чертёж» набросанные на дешёвой бумаге рисунки с проставленными размерами со стороны Рида было бы как минимум самонадеянно. Хотя на службе он видал техническую документацию, оформленную куда как хуже. К тому же качество эскизов совсем не влияло на обучение Домыча чтению специальных обозначений и сокращений, которыми рисунки Рида просто пестрели.

* * *

– Не останемся ли мы снова без механика? – Покрутив в руке бокал с джином, украшенный веточкой лимонника, Эрен Диран перевёл взгляд на сидящего напротив судью.

– После этакого происшествия? – усмехнулся тот. – Думаю, Руддер даже глянуть косо в сторону нашего нового жителя не посмеет. Тем более что в смерти этого молодого выскочки Ноуна вины йора Данни нет вовсе, и старый Руд не может этого не понимать. Сколько раз он сам своего любимца на паане ловил? Трижды?