Только тогда немного остыл.

Молодых Змеев заставляли проигрывать — это было частью обучения. «Вы не должны любить только победы», — не уставали повторять наставники. — «Иногда к цели приближает поражение, а порой выиграть невозможно». Каждому из учеников пришлось пройти череду неудач просто, чтобы привыкнуть к их прогорклому вкусу.

Как это происходило? Их ставили против заведомо более сильного противника и они проигрывали раз за разом. «Всегда есть тот, кто сильнее», — усмехался учитель, наблюдая, как исходит бессильной злостью очередной проигравший. Так было много боев подряд, и продолжалось годами до тех пор, пока каждый из них не познал все оттенки поражения. «Поражение и отступление должны быть инструментами стратегии. Нельзя бояться проигрывать бой ради выигрыша в войне», — твердили учителя.

Они все знали, какой вкус у поражения. И то, что ощущал сейчас Ариас, однозначно не походило на победу. Нет, такого проигрыша у него еще не было. Вкус был не просто горьким, а тоскливым, ноющим, пронизывающим, едко разъедающим изнутри, словно кислота.

«Порядок справедлив. Я давал слово не причинять вреда. Причинил. Ее боль ко мне вернулась и неважно, какие цели я преследовал, важен факт. Вот, что ты ощущала, лисичка? Ты хорошо держалась...»

— Где она? — лапа высшего Волка встряхнула Змея за плечо. — Что ты с ней сделал?

Они нашли его задумчиво сидящим на кровати в комнате, где провела прошлую ночь Лиса. Нашли легко, словно на тот старый постоялый двор и комнату указывали неоновые стрелы. Волчьи носы не ошибались.

Ариас поднял на Дрея спокойные глаза.

— Не знаю, где, — ответил прямо, не уклоняясь, медленно потирая ладонью скомканное одеяло. — Поговорила с Верховным и исчезла. Я не нашел. Занимаюсь тем, чем должен: думаю.

Волк пнул попавшийся под ногу стул, откидывая его в сторону, наклоняясь над Змеем.

— На этот раз я порву тебя, гаденыш... — он говорил с едва сдерживаемой яростью. — Поверь, тебе уже не выиграть, не поддаться, не перехитрить.

Проявившаяся Сила выплескивалась из серых глаз Дрея.

— Верю, верю... Прости, ты слегка опоздал. Я уже побежден, — Змей криво усмехнулся, ничем не реагируя на явную агрессию.

— Кто тебя победил? — неторопливо подал голос Таор. Удобно опираясь плечом о дверь, он внимательно наблюдал.

— Победила лисичка, — спокойно констатировал Ариас. — Выиграла у меня, попала в сердце. Я пал.

Уши всех присутствующих оглушили несколько секунд тишины.

— Не знал, что у тебя есть сердце, — Таор поднял брови.

— Сам только обнаружил, — саркастично прокомментировал тот. — На днях.

Дрей оскалил клыки и тихо глухо зарычал, сжимая в кулаке ворот кожаного доспеха, опять встряхивая Змея.

— Врешь, поганец! От тебя за квартал несет девками! Двумя! — он сплюнул на пол.

— Снял ее запах для маскировки, — равнодушно прокомментировал Ариас, даже не пытаясь придать голосу хоть какое-то выражение. — Думаешь, маги отпустили бы ее просто так, за смазливое личико? Пришлось отбивать. Изворачиваться. Маневрировать. Врать.

Тишина вновь повисла в комнате. Змей не играл настолько, что даже перестал смягчать голос, который неожиданно зазвучал ниже и резче обычного. Оба Волка опять удивлённо замолчали, вслушиваясь в новое звучание Ариаса.

— Отбил? — коротко вопросил Таор.

— Отбил, — кивнул Ариас. — Но меня из ее памяти Кирел стер.

Голос звучал безэмоционально, а вот щека дернулась.

Лицо Дрея вытянулось, и он медленно выпрямился. Волки долго переглянулись, мысленно переговариваясь. Наконец, Таор приглашающе повел рукой.

— Что планируешь делать? — серьезно спросил Дрей. Он сменил тон.

— Сейчас закончу рыдать и, разумеется, отправлюсь на поиски, — уже зло ответил Ариас, нервно постукивая пальцами по кровати. Он поднял на Волка сухие сузившиеся глаза.

Дрей молча засунул пальцы за пояс, не отводя серый взгляд от сидящего перед ним Змея. Тот раздраженно выдохнул.

— Ну и? Ещё есть вопросы? Долго будешь любоваться, волчок? — едко спросил. — Или я тебе нравлюс-сь?

Злое шипение выдало настроение Ариаса, который мерил взглядом своего излюбленного противника, рассчитывая хоть на нем отвести душу.

Дрей шаркнул ногой, хмыкнул, еще раз подумал.

— Надо сказать, змееныш... — в его голосе уже не было агрессии. — Сердечные муки тебе к лицу. Сейчас ты раздражаешь меня меньше. И заговорил нормально. Возможно, ты даже симпатичный.

Волк изобразил улыбку.

Ариас скривился.

— Польщен, польщен... Хотя, пожалуй, обеспокоен.

Он подозрительно отодвинулся, от чего Дрей оскалился еще шире.

Таор закатил глаза и резко распахнул дверь.

— Мать волчица... Долго будете кокетничать, девочки?! — рявкнул. — Ариас, ты доведешь до греха и святого, но сам не найдёшь луны в полнолуние. Заканчивай шипеть, живо отрывай свой змеиный зад от кровати! Показывай, откуда исчезла. Мы поможем.

Уже через полчаса, отодвинув в сторону недовольную бесцеремонным вторжением жрицу, Дрей без сомнений произнес:

— Это Крис.

Нюх высшего волка превосходил все другие, уверенно различая оттенки запахов лишь по доле одной тысячной. Он едва зашел в комнату храма Порядка, из которой исчезла Лиса, как уже заговорил:

— Я чувствую, откуда он пришёл. Мы были там, когда искали его в первый раз.

— Где? Далеко? — схватился за информацию Ариас.

— Запад. Два дня пути.

Глава 18

«Надежным местом» Криса оказался крупный и отдаленный от столицы город Кутайба, где его знакомый владел маленьким постоялым двором. Магический портал перенес нас туда в мгновение ока.

— Тебя нельзя селить в небольшом поселении, — однозначно сказал маг, зыркая по сторонам винными глазами. — В подобных городках все на виду, новую необычную жительницу сразу приметят. Здесь народу много, выше шанс остаться незамеченной.

Он положил мою руку на свой локоть, шествуя рядом по мощеной улице. Городок был людным.