Я пришел в бар через несколько дней. Алиса написала мне в сети, чтобы я пришел, потому что у нее появилось ко мне какое-то дело. Я понятия не имел о том, что это за дело такое, но я повелся — это было неизбежно, в моем случае.

Мы встретились в курилке, пока она разговаривала с охранниками о какой-то рутине. Какой-то рабочий момент, ничего необычного. Сама не курила. Охранники — да, она — нет.

Солнце слепило глаза. На улице стояла душная погода. Такая, когда оказывается мало даже пяти вентиляторов, кондиционеров и прочего хлама. Иногда спасает только тенек. Маленький закуток, где-нибудь в курилке, где я её и нашел. В подвальном помещении бара наверняка было прохладно. Я надеялся на это.

— Вау! — воскликнула она, завидев меня, пока я спускался в бар, — новая рубашка!

Так и было на самом деле. Я заехал в секонд-хенд. Дорогие шмотки мне были не по карману, на работу я так и не устроился, потому выбирать было не из чего, а выглядеть достойно — я не мог по-другому, хотя бы потому, что пришел на встречу с девушкой, перед которой хотел покрасоваться, даже пусть и в поношенной кем-то другим рубашке.

— Как у тебя дела? — закуривая, спросил я.

Большие туши мяса, обтянутые футболками с надписью «Секьюрити» на спине, отошли чуть дальше, к входу в бар. Их перекур подошел к концу.

— Я хочу спросить тебя кое-о-чем! — улыбаясь, продолжала она, оставив мой вопрос без внимания. — Мне нужно нарисовать мужской портрет, и другой подходящей кандидатуры — увы, нет. Ты не против, если я тебя нарисую?

— Прямо здесь? — единственное, что пришло мне в голову.

— Нет же! Студии у меня нет, поэтому я приглашаю тебя к себе домой. Адрес ты знаешь. Приедешь сегодня после обеда?

Я посмотрел на часы. Было без пяти одиннадцать утра.

— Конечно, — согласился я. — Возможно, это будет интересно.

Алиса лишь поблагодарила, а затем крепко меня обняла, после чего вышла из курилки.

Потягивая сигарету, я медленно прокручивал в голове то, что произошло со мной пару минут назад. Алиса пригласила меня домой. Наверняка не для постельных сцен, я понимаю, но она открыла для меня двери — это было добрым знаком. Хорошо, что я сразу согласился, и не стал брать перерывов на звонок другу, типа Риты, чтобы проконсультироваться с ней по такой мелочи — тут и охранникам было понятно, что мне жутко повезло оказаться у Алисы в милости, и такому повороту судьбы я никак не мог воспротивиться. Оставалось только наслаждаться моментом.

А ещё холодным пивом. Ирландский эль зашел как раз в тему. Я поблагодарил Алису за кружку, оплатил свой счет вплоть до последней копейки, а затем попрощался с ней до вечера и уехал домой, досыпать остаток утра. Палящее солнце не оставляло иных вариантов.

Я приехал к ней ближе к четырем часам дня. Она ведь сказала, чтобы я пришел после обеда, а все время до четырех часов я спал. Так что, я подумал, что все будет нормально. Так оно, собственно, и было. Попытавшись открыть металлическую дверь, у меня ничего не вышло. Пришлось бросать камешки в её окно на втором этаже, пока Алиса не отозвалась.

— Сорок четыре! — крикнула она, из окна.

Набрав несложную комбинацию на домофоне, я услышал голос Алисы. Я поднялся на этаж. Она открыла дверь, а я её закрыл. Мы остались наедине. По крайней мере, я так думал.

— У меня там соседка спит, — она показала рукой на комнату в конце длинного коридора. — Пошли на кухню.

Я согласился. Мы сели друг напротив друга, за небольшим столиком. Она достала с подоконника плотный лист бумаги, подложила под него какую-то папку и начала карандашом чертить прямые грубые линии. Прям вот так — сразу. Без каких-либо прелюдий.

— Мне не двигаться? — осторожно, спросил я.

— Можешь говорить, моргать, чесаться или что там тебе в голову взбредет…

— Чихать можно?

— Можно! — улыбнулась она, не отводя взгляда от своего листа.

Какое-то время мы провели в молчании. Пока я не решился спросить:

— У тебя уже был опыт?

— Что? — сведя брови ко лбу, спросила она в ответ. — В смысле?

— Ну, ты рисовала других людей?

— А, да! Да, конечно, — не отвлекаясь от листа, ответила она.

Честно признаться, мне казалось, что это будет куда более интересней. Ну, серьезно. Я думал, что мы будем говорить, говорить, много говорить, а потом она покажет мне свой результат. Вместо этого я чувствовал себя как на допросе. Боялся пошевелиться, и сделать какое-либо неверное движение. Даже не дышал, иногда. Она лишь иногда посматривала на контуры моего лица, пока я смотрел на нее, не отрываясь. Все, что мне оставалось.

Под палящим июльским солнцем, я впервые за несколько наших встреч разглядел её настоящее лицо. Без какого-либо макияжа и тонны тонального крема. Без подводок на глазах и губной помады. Самое интересное заключалось в том, что мне нравилась такая Алиса, наверняка, куда более сильно, чем другая, накрашенная барменша, завсегдатая книжных форумов блогерша.

Её ровная спина, тонкая шея, бархатистая кожа, пухлые щеки. Копна рыжих волос, под которыми высокий лоб. Темные брови, красные, и без помады, губы. Плотное, для её роста, телосложение. Она была слегка косолапая, но это ей даже шло. Она сидела напротив меня, подобрав под себя ноги, скрестив их в форме позы лотоса. В легкой белой майке и красных шортах. Ещё в очках, в черной оправе, той формы, что казалось, подчеркивала красоту её больших голубых глаз. Ну и веснушки, куда же без них!

Внезапно, нас потревожили. На кухню ворвалась соседка Алисы. По крайней мере, я понял это именно так. С громким гулом она пронеслась по длинному коридору, а достигнув кухни, устремилась к раковине. Отпив прямо из крана воды примерно на пол литра, она, кажется, успокоилась.

— О, господи — этот сушняк! — причитала соседка, пытаясь привести дыхание в норму.

Она была высокой. Гораздо выше Алисы, но не дылда, каких вы могли наблюдать. Блондинка. Курносая, с родинкой над верхней губой, и такими же, как и у Алисы, темными бровями. Наверняка, она была не натуральной блондинкой, в любом случае, во-первых — это было не важно, а во-вторых — я в этом не разбирался до конца. Волосы были заплетены в косичку. Это самое главное.

— Кажется, нас не представили, — уставилась она на меня.

— Арсений — Вероника, Вероника — Арсений, — представила нас Алиса.

— Очень приятно, Арсений! — улыбнувшись, она протянула руку.

Я протянул руку в ответ. Это блядское рукопожатие! Ну, вы наверняка с этим сталкивались. Хотя бы раз — точно. Когда девушка протягивает вам свою ладонь, с намеком на обычное рукопожатие, которое всегда заканчивается тем, что девушка оставляет в вашей ладони едва ли часть своих пальцев, а вам не остается ничего, кроме как смутиться, из-за испорченного знакомства. Так и было со мной.