И худшие мои ожидания оправдались, хотя совсем не так, как мне мнилось. Тамплиер отказался брать долю сверх положенной его отряду по справедливости. Редкий случай, так как обычно всё обстоит наоборот. Причём он вывернул вопрос так, что продолжи я настаивать, оказалась бы задета честь его Дома.

— Я думаю, что будет по справедливости, если большая часть добычи достанется вам. Ведь эта битва произошла на ваших землях. К тому же, это вы пришли нам на выручку, а не наоборот. А в качестве нашей доли я предлагаю забрать всех пленных, в том числе и раненых, и увечных коней, негодных к дальнейшей службе. Вам от них всё равно никакого проку. Кроме того, за спасение наших жизней я готов выдать вашим людям отдельную награду. Как насчёт пригоршни серебра сверху каждому воину под вашим командованием, включая павших?

— Повторю, это излишне. Мы всего лишь выполняли свой долг. Очень странный долг, но кто я такой, чтобы гадать о промысле Божьем? К тому же, мы уже несколько дней следили за этим отрядом, но наших сил было недостаточно для его разгрома, а рисковать своими людьми я не имел права — не так много их у меня осталось. Глядя на следы злодеяний, у нас у всех чесались руки, и мы молили Деву о том, чтобы если разбойникам не воздалось, то хотя бы чтобы это всё прекратилось. Но видимо турки и впрямь сотворили нечто из ряда вон, раз даже казавшаяся мне бездонной чаша терпения Господа переполнилась.

— И всё-таки мы не совсем паломники, — улыбаюсь в ответ, не став подтверждать его догадку. — А ваши люди — всего лишь наёмники. И у них есть семьи и родственники, о которых им надо заботиться, по крайней мере, у многих. Да и обновить экипировку ни одному воину не помешает. Тем более в такое время.

— Что ж, у меня действительно есть право выплатить им награду из милости. Или принять деньги от друга Дома, для её выплаты, а я ведь могу называть вас другом?

— Это честь для меня, — я удивлённо и почтительно склонил голову, по достоинству оценив предложенное.

В результате мы договорились собрать все трофеи сейчас, а разделить по справедливости потом, дабы не вышло промеж нас никакой ссоры. И тамплиер молча обозначил мне вежливый поклон. На этот раз чуть более глубокий.

А я смотрел на него и сидящего рядом с ним сержанта и думал, что выдать божественную награду за их помощь оказалось даже сложнее, чем думалось. Брошенное мимоходом «Опознание» показало отрицательный результат, что, в общем-то, не удивительно — передо мной находились всего лишь безымянные воины, не имеющие системного Имени. У них даже строки репутации с Гавриилом, скорее всего, нет. А может, есть, просто я не могу её увидеть, а сами они о ней не знают. И как быть? Как оценить вклад каждого? А ведь о причинах, толкнувших их придти к нам на помощь, рыцарь даже не обмолвился, как будто это нечто само собой полагающееся. И я понимаю, что в некотором смысле он прав, защита паломников — прямая обязанность их Ордена. Как и обязанность придти на выручку другому христианскому рыцарю, сражающемуся с мусульманами. Но ведь они находились в зоне миссии и должны были слышать Голос. Неужели чудеса в этих краях случаются столь часто, что ими никого не удивить? Да не может такого быть!

— Брат Риккардо, слышали ли вы перед битвой Голос? — я выделил последнее слово интонацией.

— У меня тысячи вопросов, сеньор, но я смиренно принимаю мир таким, каков он есть. Кто я такой, чтобы судить о промысле Божьем?

— Хуан, спроси его о прошлом разе, — горячо попросила меня Хехехчин, после того как я в очередной раз перевёл наши слова. — Этот воин упомянул, что не первый раз явственно слышал Божью волю. Причем сказал, что слышал её последний раз за много лет до сегодняшнего дня. Но как это может быть, если мы были избраны лишь несколько недель тому назад? Неужели мы не были первыми?

— Действительно, — я задумался, вспоминая ранее сказанное. — Возможно, он имел в виду нечто иное? Но спросить действительно стоит.

Я озвучил просьбу принцессы, и теперь задуматься пришлось тамплиеру. Впрочем, колебался он не долго.

— Думаю, я могу вам рассказать эту историю. Почему бы и нет? У нас её знают многие, но всё-таки это не то, что я хотел бы выставлять напоказ. И называть имена и своё происхождение я не буду. И прошу вас не рассказывать её направо и налево.

Мы с Хехехчин согласно кивнули, и брат Риккардо заговорил.

Интерлюдия. Краткая история тамплиера, рассказанная им самим

— Я родился в Италии, в довольно знатной семье, знаменитой в тех краях. К тому же был первенцем, что делало меня наследником. По желанию родителей прошёл полагающееся лицу моего статуса обучение языкам, наукам и командованию людьми. Спустя положенные сроки я стал рыцарем, мирским, конечно, но богатство и власть не пошли мне на пользу. К счастью, нагрешить действительно серьёзно я не успел, но устыдившись уже содеянного, в память о Деве Марии решил совершить паломничество в Святую Землю, в силу молодости не понимая в полной мере опасности такого путешествия и не слушая ничьих советов. Прямо же запрещать мне такое путешествие никто не стал.

В море я заболел, да так сильно, что уже не чаял увидеть берег. Случилось так, что на том корабле по каким-то делам своего ордена плыл тамплиер, полноправный рыцарь. Будучи монахом, он сам подошёл ко мне, дабы отпустить грехи, которые я мог успеть совершить с последней исповеди. Я исповедался ему и рассказал о своей мечте увидеть землю, по которой ступала нога Спасителя, которой мне уже не суждено увидеть, и попросил, когда я умру, возложить на моё тело хотя бы крест. Вскоре я испустил дух, и он, движимый милосердием, накрыл меня своей старой белой орденской туникой с алым крестом.

Когда корабль прибыл в Тир, то всё имущество умерших в пути паломников забрали в казну, как того требует закон, а тела отдали для похорон. Но меня не закопали, так