– С чего бы это?

– Он подозревает, что ты ведешь двойную игру.

– А как, прикажете, мне себя вести? Конечно, я докладываю руководству о наших встречах! Только, о чём мы говорим на самом деле, держу в секрете, понял?

– У него возникло несколько вопросов по поводу Юродивого.

– Например?

– Левин – профессиональный психолог. Один из лучших в Европе. Он тщательно изучил характер товарища Сталина и был неприятно удивлён, когда Ванечка вернулся из Москвы. Если б нашему вождю доложили, что какой-то пророк грозит умереть в один день с ним, он бы его никуда от себя не отпустил!

– Ты думаешь Иосиф Виссарионович в курсе? А может, ему побоялись доложить о предсказании?

– Может…

– Вот что я тебе скажу, Вальдик… Юродивый сейчас не в форме. После того, как твой коллега Клейст пытался его похитить, – мальчишка словно язык проглотил! Раньше предсказания лились от него потоком, а сейчас, если скажет что раз в месяц – уже хорошо, понял? Представь, привезли его в Кремль, представили товарищу Сталину. «А ну, скажи, Ванечка, когда ты должен умереть?» А он – ни бэ, ни мэ, ни кукареку! Что бы сделал в таком случае наш вождь? Можно предположить, что не одна голова слетела бы тогда с плеч! Так и передай своему туполобому доктору.

– Убедил, Паша…

– То-то же!

– Слушай и запоминай: впредь день, время и место встречи будем оговаривать каждый раз отдельно. Следующее «свидание» возле твоего дома. В девятнадцать ноль-ноль. В пятницу. Своему руководству можешь доложить, что разрабатываешь меня с целью предстоящей вербовки, так тебе будет проще отвертеться! Ясно?

– Так точно, хер гауляйтер!

* * *

В тот же день Вялов позвонил Николаю Петровичу.

– Дядя, мне снова нужна ваша помощь!

– Говори.

– Не по телефону.

– Понял. Я прикажу Токареву дать тебе служебный автомобиль.

– Спасибо!

На Лубянке было людно.

У кабинетов всех без исключения заместителей наркома толпились сотни людей, желавших узнать правду о судьбе своих родственников, пропавших в годы злодеяний Ягоды – Ежова, на которых партия, правительство и подведомственные им печатные органы взвалили ответственность за все репрессии в стране. Николай Петрович курировал внешнюю разведку, но и ему пришлось успокаивать многочисленных просителей…

Впрочем, дядя не заставил племянника долго ждать и принял Павла сразу, как только секретарь доложил о его приезде.

– Что там опять у вас стряслось?

– Пока – ничего особенного. Катя беременна, уже на четвертом месяце…

– Так чего же мы молчим? Еще один внучек – это здорово!

– А если внучка?

– Тоже неплохо. Я подсуечусь и достану вам путёвки. В Сочи. Там недавно открылся после реконструкции санаторий НКВД № 1. А то ты дальше своего носа ничего не видел!

– Ещё раз спасибо.

– А теперь – к делу. Зачем примчался?

– За дружеским советом. Если верить Крюгеру, оберштурмбаннфюрер Левин мне не доверяет. И знаете, что его насторожило? То, что товарищ Сталин не оставил Юродивого в Кремле!

– Да… Интересный ход мысли. Я тоже не раз задавал себе подобный вопрос.

– И что же?

– Наш вождь – убежденный атеист. Он даже Мессинга не пожелал оставить возле себя.

– Мессинг – это кто?

– Ты что, газет не читаешь?

– А… Тот перебежчик, которого Гитлер объявил своим личным врагом.

– Берия устроил ему проверку. Заранее зная, что это невозможно, приказал пробраться на дачу Сталина, миновав несколько уровней вооруженной охраны.

– И что?

– Сумел, Фокусник! Это, кстати, его агентурный псевдоним. Запомни на будущее.

– Значит, есть особо талантливые люди на белом свете, есть!

– Конечно…Товарищ Мессинг, между прочим, тоже предвидит близкую войну с Германией. Так что жить мне осталось, по всей видимости, недолго…

– Опять вы за своё!

– На юбилей приедешь?

– Конечно!

– И что там дальше с твоим другом Крюгером?

– Я, кажется, сумел убедить его в необоснованности претензий доктора Левина. Но впредь следует быть более осторожным, достоверным, если хотите.

– Значит, придётся какой-то период времени пичкать его подлинной информацией.

– Именно об этом я и хотел вас попросить.

– Что ж… Запоминай: «Франция капитулирует!», «Лондон в огне!», «Прибалтика войдет в состав СССР» – хватит?

– На первое время – да.

* * *

До лета Вялов с Крюгером встречались еще два раза. Первый, как было условленно ранее, возле Пашкиного дома, второй – в спортзале военно-химического училища, где они для отвода глаз устроили в конце мая спарринг, анонсированный как открытая тренировка, и под пристальным внимание курсантов выпускного курса неистово колошматили друг друга.

После чего обменялись несколькими фразами, в числе которых были «Франция капитулирует!», «Лондон в огне!», «Прибалтика войдет в состав СССР»…

Ни в тот день, ни на следующий, ни через неделю в Германию Вальдемар не поехал, – скорее всего, новые предсказания Ванечки просто оказались очевидными, предсказуемыми и не столь важными, чтобы передавать их лично. Сошло и телефоном!

* * *

Первого июня Крюгер отбыл на каникулы в Берлин, а Павел с супругой на две недели в Весьегонск. Не столько отдохнуть, сколько просто проведать Ванечку и его «деда» Савченко.

Игорь Семенович, согнувшись в три погибели, копался в собственном огороде. Возле него с лейкой в руках бегал упитанный рослый мальчуган в шортах и матроске, в котором Вяловы с трудом признали бывшего сироту-детдомовца.

Приближение своих молодых друзей старый чекист почувствовал спиной.

– Ну-ка, погляди, Ванюша, кто к нам приехал?

Малыш бросил нехитрый садовый инвентарь и ринулся навстречу долгожданным гостям по узкой, специально вытоптанной, тропинке.

– Боже, какой ты уже большой! – одновременно вырвалось у Павла и Кати.

– Солнце, воздух, домашние харчи хорошо делают своё дело, – за «внука» ответил подоспевший Савченко. – Плюс каждый день рыба. Ну-ка, пошли в дом, похвастаюсь утренним уловом…

На столе в кухне, похожий на двухметровое бревно, покрытое зелёным мхом, лежал огромный сом. В нём было пуда три-четыре – не меньше.

В глазах Ванечки зажглись шальные огоньки, казалось, он, как все, сейчас воскликнет: «Ого!», но мальчик по-прежнему молчал.

– А ты помогал деду? – спросила Катя.