Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вне города Тасилак и прилегающих к нему ещё пяти населённых пунктов признаков жизни почти нет, несмотря на то, что эскимосы осваивали этот район в течение тысячелетий, — просветил её Александр.
— В зимнее время перемещения здесь возможны только на вертолётах, собачьих упряжках и лыжах, а летом ещё и на быстроходных катерах.
К удивлению Варвары, климат оказался на удивление комфортный.
Но и это не самое главное.
Природа — вот главная достопримечательность Тасилака.
После катаний на лыжах, они с мужем отправятся в "Долину цветов", где в это время года пышно цветут зелёные насаждения.
Варвара ощущала себя необычайно — словно попала в снежную сказку и, бонусом ей достался потрясающий мужчина!
Когда они выехали за пределы города — на приличной скорости погнали по заснеженным равнинам.
Варвара засмеялась. Она любила экстрим и когда в крови закипает адреналин.
Свежий ветер в лицо, свобода, скорость с морозным привкусом и возможность покорить препятствия… Эти чувства переполняют грудную клетку. Она ощущает эйфорию и счастье!
И какое же было наслаждение после активного катания на снегоходах сесть в тёплое и уютное кресло, выпить чашечку крепкого кофе и наслаждаться обществом интересного мужчины, и по совместительству, её мужа.
Александр налил себе и супруге коньяк. Медленно приблизился к ней, передавая бокал.
Они сидела во тьме, любуясь огнями и всполохами каминного огня.
На город спускалась чудесная колдовская ночь.
Они смотрели друг другу в глаза, и никто из них не помнит, кто сделал первый шаг…
* * *
Обвив шею Александра руками, Варвара поцеловала его.
— Я очень хочу тебя, — призналась она своему мужу и принялась поглаживать его шею тонкими пальцами, обещая ему незабываемое наслаждение.
Александр склонил к ней голову. В глазах Варвары всегда таился какой-то секрет.
«Интересно, какой?» — подумал он.
Ему вдруг нестерпимо захотелось проникнуть в её душу.
Но сейчас, он видел страсть и желание. Она желала его и это осознание радовало мужчину безмерно.
Он подхватил свою новоиспечённую супругу на руки и отнёс в спальню.
Как только они оказались в своей комнате, Варвара толкнула Александра в кресло, а сама медленно начала снимать с себя одежду, покачивая бёдрами и мурлыча под нос мелодию.
У мужчины перехватило дыхание.
Боже, как она прекрасна! И полностью в его власти.
Варвара избавившись от одежды и оставшись в одном белье, соблазнительной походкой приблизилась к тяжело-дышавшему мужчине и протянула к нему руки.
Он поднялся с кресла.
Варвара обвила Александра руками за шею и притянула к себе.
— Сегодня ты станешь полностью моей, — прошептал он ей прямо в ухо.
Александр притянул её ещё ближе, в его глазах разгорался пожар.
«Какой же он желанный! Какой совершенный!»
Варвара непроизвольно запустила пальчики в его шёлковые волосы, глаза медленно закрылись. Сейчас её сердце было в полной гармонии с чувствами. Сама не замечая того, что делает, она прижалась к нему ещё крепче.
А мужчина, казалось, только этого и ждал.
С глухим стоном он опустил Варвару на мягкую кровать и впился в её губы страстным, жарким поцелуем. Она почувствовала, что тонет, погружается в сладостную пучину наслаждения.
Горячие ладони Александра гладили её лицо, плечи, скользили по спине, бёдрам, притягивая всё ближе и ближе…
— Варвара… Варя… — его голос проникал в её сердце, наполняя душу теплом, — ты неотразима! И ты, моя!
Сердце Александра бешено колотилось. Если он сейчас же не возьмет её, то сойдёт с ума.
Она потянулась к ремню у него на брюках, стараясь быстрее освободить мужчину от одежды.
Её возбуждение заставило Александра почувствовать своё превосходство и усилило его собственную страсть. Не в силах больше сдерживаться, он сорвал с неё кружевное бельё. Заглянул ей в глаза, наслаждаясь тем огнем, который в них горел. И это всё для него!
Александр жадно разглядывал Варвару. Её кожа имела молочный оттенок и была гладкой, словно шёлк. Когда он нежно поцеловал её обнаженную грудь, Варвара резко втянула в лёгкие воздух.
Она металась по кровати, а Александр успокаивал её поцелуями и нежными прикосновениями.
— Я хочу почувствовать тебя… — прошептали его губы.
— Да-а-а… — простонала Варвара.
Они взбирались по ступенькам наслаждения до тех пор, пока не достигли его вершины, умирая и снова возрождаясь к жизни.
Чувства захлестнули Александра, и, не в силах говорить, он рухнул рядом с ней.
* * *
Зимнее утро…
Линия горизонта начинает краснеть. Сейчас утро озарится великолепным светом первых лучей солнца. Линия становится ярче и толще, очертания леса где-то вдалеке становятся более четкими.
Вот, наконец, появляется первый луч, похожий на свет от огромного фонарика. Он недолго будет одинок, через секунду к нему уже присоединятся другие лучи, такие же, как и первый. А пройдет ещё пара минут, и из-за высоких снежных гор выкатится само солнце, огромное, выспавшееся и сияющее.
Появляется ощущение, будто оно только что умылось, так ярко оно блестит и сверкает.
Своей яркостью солнце заражает всё вокруг: деревья, снежные сугробы, дорожки и дома. Теперь и они тоже начинают блестеть и сверкать, переливаясь и ослепляя всех, кто посмеет приблизиться к ним.
Варвара проснулась рано и наблюдала за восходом солнца из окна.
«Красиво настолько, что щемит сердце», — думает девушка.
Александр мирно спит и во сне он прекрасен.
Он спит на боку, его одна нога согнута в колене и выглядывает из-под одеяла. Руки обнимают пуховую подушку. На лицо упали взъерошенные тёмные пряди. Губы чуть приоткрыты и к ним хочется прижаться в утреннем поцелуе…
Переполнявшие Варвару ощущения были ей абсолютно незнакомы — она бы не смогла даже подобрать им подходящего определения.
Александр Шахов — загадка для Варвары, с его характером, логикой, мужским видением. Он привык принимать решения, ориентироваться на действия, а не рассуждать о действиях. Он опирается на логику, факты, а не на эмоции. В этом его особенность. Этим он отличается. В этом его сила.
Варвара думала, что её наставник буквально переворачивается в гробу. Андрей Геннадьевич в жизни не смог бы представить себе, что его талантливая и способная ученица станет заниматься любовью с одним из жертв, более того, выйдет за него замуж. Он не то, что не увидел бы в таком поступке никакой выгоды, напротив, он бы с радостью указал на возможные негативные последствия.