к какому-то аппарату, выносили на носилках два здоровых студента, и судя по состоянию его энергетического поля, он не то что говорить, он дышать самостоятельно ещё не скоро сможет.

— Что с ним? — спросил князь у одного из носильщиков, невысокого, но настолько крепкого и коренастого парня, про каких обычно говорят — поперёк себя шире.

— Под завал попал, — кивнул тот на кучу битого кирпича, слегка заметную через открытую дверь. — Жить будет, — приободрил он князя, глядя на его расстроенное лицо, — это с виду так страшно всё.

«Очень, очень некстати ты подставился», — подумал Алекс и, посторонившись, пропустил носилки, еще долго провожая их взглядом.

Сколько он будет лечиться? Неделю? Месяц? Хотя наверняка для народного героя создадут все условия — лучшие врачи, лекарства… Да тут может и лекари императорской врачевальни подключатся…

Но, пройдя в само здание школы, туда, где буквально пару часов назад он подрался с сыном министра, Алекс понял, что всё гораздо хуже, чем он себе представлял. Если на улице валялись мёртвые враги, то здесь, внутри, в рядок лежали тела защитников.

«Сколько их?» — задумался князь и, скользя взглядом по лицам мертвецов, наткнулся на своего недавнего знакомого — первокурсника Стаса.

Подойдя ближе, он присел и, тщательно вглядываясь в лицо парня, заметил в нём едва-едва теплящуюся искру жизни.

— Здесь живой! — закричал он, поворачиваясь к группе медиков, занимающихся неотложными ранеными. — Сюда!

Сам же, стараясь не навредить, осторожно напитал обнаруженную искру своей собственной жизненной энергией, очень надеясь, что всё получится, и парень выживет.

— Отойди-ка, — подвинул его один из подошедших врачей и, приложившись ухом к груди Стаса, тут же закричал. — Реанимация!

Смотреть, что будет дальше, Алекс не стал и, старательно переступая через завалы и обходя трупы, двинулся вперёд, к наполовину обрушенному лестничному проёму.

И хотя в его голове в этот момент словно улей гудел, — мозг, лихорадочно работая, строил различные предположения и гипотезы случившегося, — слабый шорох, а за ним и едва слышный призыв о помощи он всё же выделил из какофонии шумов и стонов.

— Помогите… — донеслось откуда-то снизу.

Алекс присел и, коротким движением руки послав едва заметную волну воздуха, определил, где именно находится пострадавший.

Лежащий прямо под упавшей лестницей, виден он практически не был, лишь клок волос и перебитая в кисти рука торчали из-под бетона.

— Сюда! — вновь позвал князь. — Здесь раненный!

Можно сказать, он ещё не договорил, как его оттеснили в сторону, а к обнаруженному им человеку кинулись сразу несколько спасателей.

Вообще, пока он брёл по развалинам, — здание школы скорее всего восстановлению не подлежало, — людей вокруг стало заметно больше, причём как медиков и спасателей, так и облачённых в боевые сервокостюмы военных.

И один из таких гигантов, а ростом эти бойцы были на три головы выше Алекса, принялся помогать в извлечении придавленного лестницей парня.

Он подошёл, быстро окинул взглядом место работы и, уверено взявшись за выступ плиты, гулко произнёс, гудя внешними динамиками:

— Поднимаю на счёт три, достаёте раненного, и я опускаю обратно. Постарайтесь не тянуть, может обрушиться ещё больше. Готовы?

Покивав, спасатели в оранжевых комбинезонах подошли вплотную и, полуприсев, приготовились тянуть клиента.

— Поднимаю! — закончив отсчёт, гаркнул военный и, натужно скрипя механизмами, потянул многотонную лестницу вверх. — Тащите! — поторопил он, глядя, как от тряски начинает съезжать оставшаяся часть пролёта. — Тащите, блядь! — понимая, что спасатели не успевают, уже не сдерживаясь, во весь голос, заорал боец.

Но высоты подъёма, чтобы ухватить раненого и целиком вытащить его, не хватало, сверху на поднимаемую плиту наехала еще одна, делая задачу практически невыполнимой.

Внимательно наблюдающий за происходящим Алекс бездействовал до тех пор, пока не узнал в перемазанной кровью физиономии лежащего под обломками человека Юрия Бельского, позволить которому погибнуть он никак не мог как просто по-человечески, — как бы странно это ни звучало, — так и, в том числе, имея связанные с ним весьма определённые планы.

Мощная волна силы, и плита, вместе с вцепившимся в неё железным человеком, поднимается вверх, позволяя спасателям без проблем достать Юрия.

Дождавшись, когда они оттащат его подальше, а заняло это не больше трёх секунд, князь опустил плиту обратно и, словно ничего не случилось, отступил в тень к противоположной стене.

— Реанимацию! — шустро прыгая вместе со своей ношей по камням, кричали спасатели. Но Алекс видел, что с его соседом не так всё плохо, рука, нога и большая шишка на голове — вот и все более-менее серьёзные повреждения.

— Спасибо, парнишка! — прогремело над ухом. Пока князь диагностировал Бельского, боец в сервокостюме подошёл почти вплотную и, сняв шлем, с благодарностью смотрел на Алекса.

— Обращайся, — улыбнулся тот, стараясь преподнести всё так, будто ничего необычного не случилось. Боец же не знает, что де-юре он ещё ни разу не маг.

— Я думал всё, раздавлю паренька… — утирая пот со лба, тоже улыбнулся он. — Ты не знаешь его?

— Юра. Юра Бельский, — ответил князь, не считая нужным скрывать своё знакомство с сыном директора.

— Бельский? — вытянулось лицо служивого. — Тот самый Бельский?

— Ага. Тот самый, — подтвердил Алекс, не зная, стоит ли уточнять, что это не Эдуард Константинович, а его сын.

— Спасибо! Спасибо тебе, братишка! — ещё сильнее выпучивая глаза, едва не кинулся обниматься боец, но понимая, что обниматься в костюме опасно, ещё раз поблагодарил и бегом кинулся за спасателями, выкрикивая на бегу:

— Это Бельский! Принимайте! Это Бельский!

Тотчас же наперерез спасателям рванули такие же железные люди и, развернув нечто, напоминающее доисторический паланкин, уложили туда пострадавшего.

Крайне удивлённый поведением вояки, Алекс решил проследить за Юрием, точнее, за всей процессией, состоящей уже из несколько военных и аж четверых лекарей в форме имперской СБ.

Но едва он двинулся за ними, как путь ему преградили внезапно появившиеся маги, двое, не самого серьёзного ранга, но спорить с ними князь, естественно, не стал и, пожав плечами, мол, не очень-то и хотелось, вернулся обратно, остановившись возле окончательно рухнувшего пролёта. Где, глядя наверх, тоскливо понял, что без магии туда не попасть, а использовать её означает снова подвергнуть себя ненужному риску. Все, кого он знает, живы, а рисковать ради незнакомцев попросту глупо.

Постояв ещё немного в позе мыслителя, Александр решил выйти на улицу, тем более что там уже вовсю надрывались громкоговорители, призывавшие разбежавшихся студентов собраться вместе.

Дальше, этим днём, ничего интересного не происходило. Собрав всех оставшихся в живых, а таких набралось немногим больше сотни, учащихся погрузили во вместительные грузовые глайдеры и в сопровождении военных вывезли куда-то за город, даже не позволив забрать личные вещи.

* * *

— Так где вы находились,