Было бы не лишним обсудить свою теорию с Джеем. Но что если он станет копать без моего ведома? Брат весьма скрытен. И очень умён. Одно то, как он подшутил над Эйденом, выдавая Источник нашего горемычного братца за парня. Джей от души повеселился, рассказывая мне эту историю. А бедный Эйден едва с ума не сошёл, ставя под сомнение собственную, надо сказать устоявшуюся веками, ориентацию. Нет, я не стану доверять ему решение этого вопроса. Как-нибудь сам разберусь.

Примечание автора:

История горемычного братца: «Невинность за свободу».

РОБЕРТ

Сегодня ночью Рита снова пришла ко мне. Я был решительно настроен заполучить энергию своего Источника. Пусть для этого мне потребуется приложить немало усилий. Больше тянуть нельзя. Голод уже начинал сжирать меня изнутри. Была лишь одна проблема: я никак не мог сконцентрироваться на... Рите. Несмотря на то, что жена лежала передо мной совершенно обнаженная, и даже вела себя сегодня куда более приветливо, чем вчера, все мои мысли занимала ее сестра. Не могу отделаться от навязчивой идеи, будто Элис могла бы занять место Риты. Это помогало. Представляя, что передо мной на кровати сейчас лежит тёплая податливая девушка в очках на пол лица, я почувствовал возбуждение.

— Только прошу, сделайте это быстро, — ворвался в мои фантазии голос Риты.

Черт. Чувствую себя каким-то извращенцем...

— Этого я обещать не могу, — отозвался я, нависая над ней.

Сердце знакомо сдавило в тиски. Дьявол! Ну что опять? Я ведь ей сегодня ни одного грубого слова не сказал! Какого черта тебе нужно, Страж?! Дискомфорт в груди усилился и я понял, что Сокол снова не позволит мне исполнить свой супружеский долг. Я отпрянул от девушки, что снова упёрла ненавидящий взгляд в стену. Пусть сегодня она молчала, но ее эмоции были красноречивей любых слов. Она презирает меня. Возможно в этом все дело. Страж чувствует ее эмоции. И невольно отзывается на них. Должно быть он не оставит меня в покое, пока чувства Риты не переменятся. Значит, придётся потрудиться днём, чтобы забрать наконец свою награду ночью. Но что же пошло не так? Я готов поклясться, что в первую нашу ночь Рита не была столь холодна.

— Уходи, — бросил я, из последних сил сдерживаясь.

ЭЛИС

Я открыла глаза среди ночи, словно почувствовав, что за мной наблюдают. Взгляд чёрных глаз едва ли не светился в темноте, пристально исследуя мое тело. Я приподнялась на локтях, когда мне почудилось, будто перед моей кроватью стоит Роберт. Это сон? Все встало на свои места, когда в темноте вырисовался силуэт огромного сокола. Это сон. Я так часто думала о муже своей сестры, что он мне уже и во сне мерещится. А стоило бы порадоваться за Риту. Судя по тому, что она уже вторую ночь ходит в спальню к мужу, у них все хорошо. Роберту удалось развеять ее страхи. Ещё бы... Несмотря на всю свою гневную браваду он весьма нежный любовник... Ну вот! Я опять? Даже во сне не могу оставить мысли о нем.

— Ты снова пришёл? — тихо спросила я, опускаясь обратно на подушки. — Сегодня не полетаем. Мне утром на работу, а я не высыпаюсь из-за наших ночных прогулок.

Он будто понял, что я сказала, и попятился к окну. Вот и славно...

— Вы готовы ехать домой, Элис?

— О, Алан! Вы сегодня раньше. Я собиралась уходить только через четверть часа. Не думаю, что вам стоит меня ждать. Я и сама могу дойти.

— Вот глупости, — засмеялся начальник. — Мне не трудно. Не на себе же вас тащить. А вот вам идти домой по темноте не рекомендую. Слишком уж вы для подобных прогулок в одиночестве красивы.

Я зарделась от неожиданного комплимента. Опустила глаза, не находясь, что ответить. Кажется, Алан понял, что смутил меня. Прочистив горло, он продолжил:

— К тому же там снегопад. Пока доберётесь до дома, будете похожи на снеговика.

— Я люблю снег. К тому же морозный воздух полезен, — снова предприняла я неуверенную попытку отвертеться от любезности начальника.

Он очень добр. И мне неловко принимать его доброту как должное.

— Пойдёмте, — велел он уверенно. — Я разрешаю вам закрыться пораньше. В такой снегопад все равно не найдётся желающих приобрести букетик. По дороге поведаете мне, что вы ещё любите...

Стоило мне войти в величественные ворота, как я ощутила на себе чей-то взгляд. На ходу огляделась и заметила в саду темный силуэт. Поправила очки. Рядом с кустом гортензий стоял Роберт. Это так странно... Утром я нашла веточку с этого затейливого куста у себя на кровати. А что если он вовсе не привиделся мне этой ночью??? Что ещё за бред, Элис! Он муж твоей сестры? Зачем бы ему приходить в твою комнату, да ещё и цветы приносить? Должно быть это слуги. Возможно, оборвали куст и разложили по всем комнатам. А Роберт, увидев гортензию в своей кровати, просто заинтересовался цветком. Потому и вышел. Вполне правдоподобно!

Удовлетворившись этим объяснением, я было хотела прошмыгнуть к двери, сделав вид, что не заметила Роберта. Но он смотрел так пристально, что мне стало неловко не поздороваться с хозяином дома. Я кивнула, останавливаясь. Он неторопливо зашагал в мою сторону. Что мне делать? Стоять и ждать? Идёт ли он ко мне? Или направляется в дом?

— Добрый вечер, Элис.

— Д-добрый.

Ну почему при виде него сердце каждый раз словно с цепи срывается?! Не могу контролировать себя. Оттого должно быть выгляжу дурочкой в его глазах. Кстати о его глазах. Сейчас они пристально изучали меня. Прямо как в моем сне.

— Ужин остывает, — наконец проговорил Роберт.

— Разве вы ещё не ели?

— Отныне, пока вы не решитесь бросить эту дурацкую затею с работой, ужин в моем доме будет проходить на час позже обычного.

Ого! Диктатор, приверженец строгой дисциплины пошёл на такие уступки ради меня?

— Спасибо, — промямлила я.

— Это не ради вас, — словно прочитав мои мысли, отрезал он. — Скорее для вашей сестры. Я не мог не заметить, что ваше присутствие оказывает на неё благотворное влияние.

— Понятно.

Я изо всех сил старалась порадоваться за Риту. Однако желание, чтобы этот холодный человек позаботился и обо мне не отпускало. Что это? Ревность?

— Вы приехали на такси?

— Что?

— Та машина, — он кивнул в сторону ворот, где все ещё виднелся свет фар.

Хмм... Алан ещё не уехал?

— М-мой начальник вызвался подвозить меня домой каждый вечер. По мне это слишком любезно с его стороны, но... — я осеклась, заметив как потемнел и без того черный взгляд.

Роберт недовольно прищурился.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Кто этот смертный? — прошипел он.