это можно было назвать «прикрывая», учитывая габариты взрослого мужчины и щуплого подростка. Однако факты от этого не меняются! Неужели?? Неужели горячее детское сердце уже все ему простило??

Так, подождите. А такое вообще возможно? Шен с сомнением посмотрел на белесую макушку. «Сначала бьет что есть силы, когда я оказываюсь уязвим, а потом защищает? Может ли быть другое объяснение тому, почему он меня сейчас оттолкнул?»

Шен пошел освобождать плененных учеников, пока те себе запястья не повыкручивали. Его духовной силы восстановилось достаточно, чтобы разбить железные оковы филигранными ударами. Ломая очередные наручни и походя отбиваясь от настойчивых объятий благодарной молодежи, он додумался только до того, что гг мог захотеть покрасоваться перед Инь. В конце концов, это же главный герой, и методы соблазнения красоток у него своеобразные…

Шену не показалось, что это звучит надуманно. Во всяком случае, в подобное поверить было легче, чем в то, что главный герой всего за пару дней сменил многолетнюю ненависть к главному злодею на милость.

Покивав своим мыслям, он выпрямился, разбив последний наручень на Лире. Муан в это время упаковал Недонебожительницу в полотняный мешок. Она компактно туда поместилась и даже ничего не торчало.

Закончив со сборами, воссоединившаяся и радостная команда направилась прочь из катакомб. Так как проверенный выход они знали только один, назад пошли дорогой Муана с Алом. На выходе, из-за того, что Муану необходимо было приглядывать за пленницей, всех учеников пришлось переносить на мече Шену. Сначала он по старой памяти было решил, что не все рискнут стать с ним так близко на один меч, однако на деле ученики оказались более чем не против, еще раз даря старику свои объятия. Ала же он сам поддержал, памятуя о его пораненной руке. Мальчишка запунцовел, когда Шен приобнял его за талию и поставил рядом с собой на меч. Шен и сам смутился, памятуя о недавнем происшествии на Тропе тигра, когда Ал отскочил от его лечения так, будто его ошпарили кипятком. С тех пор он старался до него лишний раз не дотрагиваться.

«Не все так просто, - протяжно вздохнул он про себя, - не все так просто… В конце концов, ненависть не стирается за пару дней…»

Отпустив парня на поверхности, Шен проследил, как тот быстро отпрыгнул прочь, чуть ли не спрятавшись от него за соучеников.

- Думаю, нам всем необходим отдых, - решил Муан, оглядывая чумазых учеников и особенно – потрепанного Шена.

Одежда того была порвана в нескольких местах и неприглядно свисала, обычно изящно уложенные волосы – всклокочены, на запястьях и шее наливались фиолетовым цветом синяки, а на правой щеке запеклись царапины. При этом выглядел он столь беспечно, словно собственный внешний вид нимало его не заботит. И это придурковатый, помешанный на своей исключительности и нерушимом прекрасном образе Шен! Не одержим ли он духом праведника??

Шен перевел взгляд на молчаливо изучающего его Муана.

- Что?? – не выдержал он.

- Я предложил отправиться на постоялый двор. Это ты молчишь и никак не реагируешь.

Смутившись, Шен кашлянул. Осмотрев мешок в руках Муана, неуверенно спросил:

- Братец Гай, ты уверен, что тебе удобно будет так долго удерживать пленницу?

- Об этом не беспокойся. Я перекрыл ее каналы духовной энергии и полностью обездвижил ее. Теперь она не представляет для нас помех.

- Ладно, если тебе так удобно, я не против отдыха.

Уж ему-то точно не помешает отдых! Многострадальная голова так раскалывалась, что он еле стоял на ногах. Конечно же, при учениках он не может показать свою слабость.

Глава 9. Насланный кошмар

Заказав себе отдельную комнату, Шен закрыл дверь, вздохнул с облегчением и без чувств повалился на кровать.

Не известно, в какой момент обморок перерос в глубокий сон, а тот в кошмар, но Шен словно наяву видел именно ту сцену, которой опасался больше всего.

Помещение заливал белый, словно состоящий из мельчайших крупиц серебра свет, проникающий через узкие длинные окна. Черным пятном на этом белесом фоне возвышался стоящий вертикально саркофаг, увенчанный отвратительной, вырезанной из металла головой. Черты ее лица были настолько далеки от совершенства, что хотелось тут же в смятении перевести взгляд. Шен стоял перед этим саркофагом, осознавая, что это может значить. В страхе он сделал шаг назад, но наткнулся на непреодолимое препятствие. Это препятствие хохотнуло, положило руку на его плечо и, с ленцой растягивая слова, произнесло:

- Ну же, учитель. Невежливо отказываться от приглашения.

Чужая рука словно тисками сжимала его плечо. Через мгновение Шен ощутил, как ломаются его кости. Он закричал бы от боли, но голос абсолютно его покинул. Ноги перестали держать, но человек за его спиной не дал ему упасть. Подхватив за плечи, чем причиняя еще большую боль, он вздернул его вверх и резко обернул к себе.

Перед Шеном стоял ухмыляющийся, повзрослевший и возмужавший главный герой. Можно было даже сказать, что он выглядел великолепно. Это был как раз тот период новеллы, когда Ал раскрыл весь свой потенциал, собрал вокруг своей персоны уже немалый гарем из почитательниц и почитателей, но его образ еще не успели запятнать страдания, уготованные на его геройскую долю. Он был свеж, юн и исключительно силен.

Отпустив его изувеченное плечо, главный герой схватил главного злодея за волосы, чуть приподнимая вверх. Затем, потянув его на себя, проворковал:

- Я выбрал красивую казнь.