— Носи с удовольствием! — обрадовалась мать.

— Я верну! — пообещала Анна.

— Ни в коем случае! — замахала руками мать. — Это тебе подарок к Новому году. А Егору Матвеичу я чай подарю. — Она потрясла упаковкой с медведем.

Анна прямо в валенках протопала в спальню

— Поторопись, пожалуйста, — попросил он, — с каждой минутой полки магазина пустеют, а очереди в кассу растут. — И, не удержавшись, добавил, глядя на ее ноги: — Тебе очень идет!

Он успел закрыть дверь прежде, чем Анна запустила в него валенком. Тот глухо ударил по двери, и Стас удовлетворенно улыбнулся. А характер у училки боевой!

Хоть в чем-то в эту безумную ночь Ане повезло: платье было ее размера и село отлично, словно подарок доброй феи. Аня покрутилась перед зеркальной дверцей шкафа, и сапфировые искорки на лифе платья ярко сверкнули, а воздушная юбка скользнула красивой волной, в которой мелькнули синие расписные перышки. Платье было очень эффектным и праздничным. В таком можно и на королевский бал отправиться!

Впрочем, Золушкой себя Аня не чувствовала. Она была самозванкой на этом балу, ведь дивное платье предназначалось не ей, а неизвестной Ларисе. А хрустальных туфелек не полагалось вовсе! Аня нехотя натянула валенки. Хорошо еще, что платье было длинным в пол, и валенки удалось прикрыть. Но круглые войлочные носы все равно выглядывали из-под полы, выдавая в ней самозванку. Если бы только у нее были деньги, в магазине можно было бы купить самые простые туфли. Но не просить же денег у Станислава? Дать-то он даст, но повода посмеяться над ней не упустит. К тому же, придется потом встречаться с ним после Нового года, отдавать долг. Ни за что!

Аня приподняла подол сказочного платья и засеменила к двери. Станислава видно не было, и она скользнула в ванную, где тщательно смыла яркий макияж Леркиного авторства. Так-то лучше! Теперь можно без опаски взглянуть на себя в зеркало. Ресницы у нее сами по себе длинные и густые. Синие камни на платье добавили загадочной синевы серым глазам, а вот губы на фоне белой ткани, наоборот, кажутся бледнее — словно замерзли. Аня немножко покусала их, чтобы добавить красок, и вышла из ванной.

Станислав уже стоял в коридоре, нетерпеливо покручивая на пальце ключи. При виде Ани он на миг замер, и она удовлетворенно улыбнулась: что скромничать, выглядела она прекрасно. Платье делало ее принцессой, и ей было приятно, что ее преображение произвело впечатление на Станислава. Но замешательство его продлилось ровно секунду, затем его взгляд упал на носы валенок, он громко хмыкнул и издевательски произнес:

— Вы обворожительны, царевна!

А затем схватил с вешалки лисью шубу, при одном взгляде на которую Ане сделалось душно, и тем же насмешливым тоном сказал:

— Позвольте вас одеть.

Аня позволила, и тут же снова превратилась в пугало. Шуба повисла на ней мешком, ноздри защекотал тяжелый аромат чужих духов — такие же любила Тамара Петровна. Аню моментально бросило в жар при мысли, что директриса увидит ее в вечернем платье, валенках и чужой шубе. Впрочем, все лучше, чем в откровенном наряде Снегурочки, который Аня стыдливо припрятала на подоконнике в спальне Станислава.

— Ну что, на бал? — Станислав подтолкнул ее за порог и захлопнул дверь.

Стоило лифту тронуться с места, как Аня услышала раскатистый голос Тамары Петровны, гремящий на весь подъезд. Это было немудрено. Когда директриса распекала двоечников в своем кабинете на четвертом этаже, вздрагивали даже на первом. На этот раз Тамара Петровна пребывала в благодушном настроении, поздравляла кого-то с наступающим и желала традиционных счастья-здоровья. Но Аня все равно молила лифт проползти мимо злополучного шестого этажа, чтобы не показываться на глаза директрисе. Хотя она и смыла жуткий мейк-ап и надела приличное платье, валенки и лисья шуба — не тот наряд, в котором она бы хотела предстать перед строгой начальницей.

Лифт мольбам не внял: затрясся, как алкоголик в ожидании стопки, остановился и стал медленно открывать двери.

— Счастья вам, дети! — проникновенно произнес голос Тамары Петровны вперемешку со звучными поцелуями. И Аня с удивлением подумала, что эта грозная женщина, которая держит в страхе всю школу, оказывается, любящая и заботливая мать.

— С наступающим, мам! Я тебя люблю, — в лифт вошла милая девушка в длинном пуховике, неуловимо похожая на Тамару Петровну — если бы та была моложе лет на тридцать, добрее и мягче.

— Я тоже тебя люблю, Настенька! — донесся голос Тамары Петровны. — С наступающим, Андрюша. Ты уж ее береги!

— Всенепременно! — В лифт втиснулся худощавый интеллигентный мужчина в синем кафтане Деда Мороза, в закрывающихся дверях мелькнуло улыбающееся лицо Тамары Петровны. Аню она не увидела — она махала рукой дочери:

— Веселого Нового года!

Двери закрылись, лифт тронулся, Аня перевела дух.

— С наступающим! — улыбнулась ей Настя.

— С новым счастьем! — молодецки прогремел ее Дед Мороз.

Пожелав того же, Аня с любопытством глянула на директриссину дочку и ее зятя. Они составляли красивую пару и лучились счастьем, как новогодняя елка — огнями[1]. Мужчина был без бороды и шапки, а из-под синего кафтана виднелись ворот белого свитера и джинсы с начищенными ботинками. Странно, зачем ему шуба Деда Мороза? Тем более, Настя совсем не в образе Снегурочки: одета не нарядно, а практично. В пуховик и сапожки на плоской подошве. Пуховик был тесноват в талии, и Аня запоздало сообразила, что эта Снегурочка беременна. Тамара Петровна в Новом году станет бабушкой! Не зря она для дочки банку соленых огурцов прикупила и так расстроилась, когда муж ее разбил. Перехватив изумленный взгляд Насти, Аня спрятала носы валенок под подол. А лифт снова затрясся и остановился двумя этажами ниже.

В двери чинно вошла рыжая колли, ведя за собой на поводке миниатюрную брюнетку в модной норковой шубке.

— С наступающим! — бросила всем брюнетка. Потом заметила Станислава и заискрилась улыбкой: — Станислав! Кэрри, поприветствуй своего спасителя!

Кэрри настороженно принюхалась к Станиславу, не выражая никакой особенной нежности по случаю встречи. А ее хозяйка с ревностью покосилась на Аню, смерив уничижительным взглядом лис с чужого плеча.

— С наступающим, Кристина, — сдержанно поздоровался Станислав.

— Надеюсь, что в новом году вы нас с Кэрри не оставите без внимания, — кокетливо пропела брюнетка, и Ане неожиданно захотелось запустить в нее валенком. Скорей бы уже этот лифт приехал!

Но он, как назло, остановился на следующем этаже. В лифт, где было и без того тесно, влетели двое мальчишек лет пяти в одинаковых комбинезонах. Близнецы волокли одни санки, а их замученный