Не успела я осознать, насколько бесполезный день мне предстоит, как ветер в комнате поднял медицинские выписки, а на маленьком диванчике рядом с постелью оказался Кроуфорд. Он раздраженно гляну на меня, затем на сломанную дверь, а после выдернул книгу, распахнув ее и начав читать вслух:

— «Двадцать седьмого февраля 1815 года дозорный Нотр-Дам де-ла-Гард дал знать о приближении трехмачтового корабля «Фараон», идущего из Смирны, Триеста и Неаполя…»

Я отмотала несколько дней назад… Кто бы мог подумать, что сам Алекс Кроуфорд, альфа могучей и суровой стаи, обосновавшейся в Лондоне, станет читать мне «Графа Монте-Кристо»? Удивляясь происходящему, я прослушала целую главу.

* * *

Порой ценности так быстро и бесповоротно меняются… Всего неделю назад, я бы отдала душу за вид, открывавшийся из окна моей палаты. Он завораживал, вдохновлял, будил во мне ребенка… А сейчас я смотрела на прекрасную Темзу и ничего не чувствовала.

В приоритете была учеба, хорошая работа и обеспечение достатка. Последнее сейчас было в изобилии, а остальное резко отпало. Ведь, как оказалось, главным было совсем другое. А именно — счастье.

— Медсестра просила занести градусник, — монотонно прошептала я, бесцельно глядя в окно.

— Она просто не в курсе, что его заберет Браун. Выходить из палаты тебе запрещено, — как ни в чем не бывало отрезал мужчина, пожав плечами. Я видела это благодаря хорошему отражению в окне.

— Я заложница? — предположила, удивившись тому, каким ровным казался голос. Буквально пустым и вызывающим мурашки. — Даже здесь?

— Нет, Руби. И не дави на жалость, — выдохнул мужчина устало, будто слушал, как я выношу ему мозг на ровном месте. — Это опасно.

— Три минуты. Максимум, — продолжила стоять на своем.

Внезапно мне стало до коликов важно, чтобы Алекс выпустил меня. Будто там, за дверью, воздух чище. И легкий, едва уловимый аромат свободы.

— Нет, — отрезал мужчина, но теперь меня было не становить.

Резко повернувшись, я уставилась на Кроуфорда, отчеканив сквозь зубы:

— Я скажу твоей любимой жене, что ты пытался сбросить меня с крыши. Как думаешь, Сьюки погладит тебя за это по головке?

— Валяй, — фыркнул тот, откидываясь на спинку кресла. По тому, как заблестели глаза Алекса, я вдруг поняла, что ему нравится эта странная игра. Он ждал следующую ставку.

— Я не буду с тобой разговаривать! — растерявшись, бросила какую-то глупость.

— Да ты и раньше разговорчивостью не отличалась, дорогая, — съехидничал он, подмигнув.

У меня не было рычагов давления на Алекса Кроуфорда, пора была признать. Но у кого они вообще были, скажем прямо? С момента попадания в больницу я чувствовала себя плохо. По большей степени морально. Чернота заполнила каждую клетку, истерика была уже где-то в горле. И даже сейчас, когда стоило оставаться стойкой и бойкой, я не выдержала и ощутила, как по щеке потекла слеза. Мой голос упал до рваного шепота, он дрожал и был настолько омерзительно жалок!

— Я схожу с ума… Клянусь тебе, рано или поздно это случится, если ты не станешь человеком.

Стоя там, перед мужчиной, я ощущала себя голой. Он смотрел на меня так… странно. На секунду мне показалось, будто я вижу отражение своих же чувств у него в глазах. На секунду. А затем все пропало. Видимо, я слишком сильно этого хотела… Раздраженно закатив глаза, он снова превратился в холодную, леденящую душу статую, прорычав:

— Ладно. Но! — встав с места, Алекс обошел меня по кругу. Его ладонь упала на мою талию, вызывая тяжелый и затяжной вдох. Остановившись позади, мужчина нагнулся прямо к моему уху, прошептав: — Это все из-за Сьюки. Ты попала в точку. Не хочу, чтобы она обо всем узнала… Нервы крепче будут.

— Что же, — резко повернувшись к мужчине, я ощутила, как его пальцы судорожно сжали больничную пижаму, а из горла вырвался рваный хрип. Он стал напряжен настолько, что вены на висках набухли. — Спасибо большое.

Я попыталась сделать шаг назад, но мужчина усилил хватку, прижимая меня к себе. Сейчас его тело казалось более горячим, чем обычно, сердце буквально выпрыгивало из груди, а желваки лихорадочно играли.

— Мне кажется, — облизнув пересохшие губы, шепнул он мне прямо в лицо, — я заслужил поцелуй.

От такого заявления меня скрутило, рвотный спазм едва удалось сдержать. Просунув руки между нами, я отвернулась и поморщилась, глухо выпалив:

— Я похожа на шлюху, продающую поцелуи? — Кроуфорд ничего не ответил, но и хватку не ослабил. — Можешь принудить меня, раз это так необходимо. Самой мне воли не хватит.

Повисло странное молчание. Оно казалось мне роковым, тяжелым. Как вдруг Алекс резко сжал мой подбородок и насильно повернул к себе, заставляя смотреть в его черные, как угли, глаза. В его багровое, словно у монстра, лицо! Клыки, красные пятна по щекам, неестественно набухший лоб и длинные когти — таким я видела его впервые.

— Ты так сильно ненавидишь меня, Руби? — прорычал альфа не своим голосом. Казалось, словно он двоится, проникает прямо в голову, вызывая жуткую мигрень. Его баритон создавал вибрацию, заставлявшую все вокруг дрожать. Стало страшно, глаза вновь наполнились слезами. — Иди, Руби! Проваливай! У тебя пять минут, поняла?

Не давая ему и секунды передумать, я бросилась из палаты, сжимая в руках давно уже испорченный градусник.

Алекс, естественно, не пошел со мной. Но, выйдя из палаты, я тут же наткнулась на толпу моей бессменной стражи. Они не моргали, их взгляд был безостановочно прикован к моему трясущемуся от страха телу. Замерев, я неловко указала подбородком на галстук, пробормотав:

— Я к медсестре. Ваш альфа дал добро.

— Мы в курсе, — кивнул самый мощный из них, в ухе которого был не просто наушник, а некое подобие блютуза.

«Главный», — подумала я, и это подозрение подтвердилось, стоило начальнику охраны отступить, пропустив меня в коридор, и все остальные последовали его примеру.

По корпусу я шла ода. Будто самостоятельная личность, принадлежавшая себе самой. От счастья глаза начали слезиться, а шаги были настолько медленными, что люди вокруг смотрели на меня, словно на калеку или ненормальную.

Каморка медсестры располагалась сразу рядом с длинным коридором, ведущим к лестнице и лифту. Когда оставалось пару шагов двери, я резко замерла, вдруг подумав: «А что, если?..»

Свобода была так рядом… Манящий аромат улицы и одиночества! Я могла бы вернуться в свою квартиру, обнять бабулю, навестить сестричку… Резко обернувшись, заметила около своей палаты толпу охраны. Они по-прежнему смотрели на меня, не отрывая глаз. Задумавшись, я сделала шаг в сторону лифта и увидела, как «стая» мужчин напряглась. Глаза главного сузились, а головой он медленно помотал. Дескать, этого делать не стоит. Пожалеешь.