Девон же был вежлив лишь по отношению к тем, кого уважал и любил сам, но таких личностей было ой как немного за пределами его Ваккеш Ати.

Руни повело быть одним из этих счастливчиков.

А А'вэди — нет.

Странно быть племяннику, своему ученику и наследнику, ближе, чем его собственный отец. По крайней мере сам Девон своего отношения ни к отцу, ни к наставнику не скрывал, подобно всем этим северянам прямолинейно выражая, кому конкретно принадлежала его лояльность. Это льстило и причиняло нестерпимую душевную боль — Руни нужны были уважение и признание а'вэди, а не его сына.

Руни прекрасно умел терпеть боль.

Руни прекрасно умел притворяться, что боли нет.

Никто о ней не догадывался.

Даже сам Девон.

Даже Аран…

…Когда, убедившись в том, что весь Совет Кланов был в сборе, Руни приказал лордам доложить об остановке на их землях, он ощутил хлынувшее от них облегчение — кажется, они убедились, что опасаться было всё-таки нечего. У них, как и всегда, было всё под контролем.

Руни, собственно, в этом и не сомневался даже, но только с помощью таких собраний можно было вытащить в столицу племянника из его поместья или очередного путешествия, а его суждения для Руни были важны.

Как минимум потому, что Север своего Цэй'алори искренне любил, а тот отвечал этому краю взаимностью.

Скорее бы представилась возможность уйти на покой…

— На землях Кали и на подконтрольной ему части Северного Торгового Пути активность тварей находится в пределах обычного. Больше Искаженных обнаружено не было.

Ну кто бы сомневался — Руни мысленно усмехнулся — рядом с вами чуть не убили перспективного мальчишку, в котором Девон оказался заинтересован и которого успел перехватить себе раньше, чем Руни. И теперь ученик недоволен тем, что что-то снова может покоцать его новую игрушку, и та не отделается на этот раз переохлаждением и испугом.

Своими игрушками Девон делиться не любил.

…Он даже не представлял, насколько сильно был похож в это на своего отца.

— На всём протяжении Циаш'Лаен спокойно, твари периодически бывают замечены только на левом берегу реки, в Проклятых Топях, но пересечь границу они не спешат и показываются редко.

— На западном берегу всё спокойно.

— На южном берегу всё спокойно.

— Танеш'Лаен безопасна.

— Ксаиш'Лаен безопасна.

— Из Ца-Тана, Ца-Шиен и Ца-Хаару тоже не было тревожных донесений.

У всех всё спокойно.

И тихая паника по всему югу империи и волнения на западе их, благородных цишен, конечно же, не касалась.

У них, северян, всё под контролем!

У них…

Руни мог говорить, но никогда не думал — «у нас».

Вечный изгнанник, вечно чужой, вечно нелюбимый — неужели в этом была его судьба?

— Значит, у нас всё спокойно, и та тварь была исключением? — озвучил он очевидное, привычно не позволяя своим чувствам и мыслям отразиться на бесстрастном лице. Но, казалось, все всё равно всё понимали, но молчали — даже без насмешки и жалости.

Им было всё равно.

Равнодушие — это хорошо.

Как с ним работать, он прекрасно знал.

— Да, Ваше Величество.

Они принципиально не добавляли «королевское».

Руни принципиально не просил.

Он, мальчишка, сын служанки, никогда не думал, что сможет даже сидеть за одним столом с высокородными господами — и теперь он сидел на троне, а эти господа ему кланялись.

И путь — волею а'вэди.

Всё под золотыми небесами — волею а'вэди.

— И всё-таки, я уверен, что появление нашего Искаженного друга связано с теми событиями, что творятся у южан… — протянул Девон задумчиво. — Не могла просто так тварь взяться столь далеко и от Запретных Земель, и от Топей. Произойди это в лесах возле Ваккеш Ати, никто бы и не удивился, но всё-таки рядом с Кали… Почти на самом Северном Торговом Пути!

— Узнай о произошедшем торговцы, поднялась бы паника, и экономике Умэ-Цаали был бы нанесен огромный ущерб, — пробормотал лорд Кали обеспокоенно, прекрасно умевший чуять, откуда может прийти беда. — Мы всё ещё слишком зависимы от хлеба и шерсти дишен.

— Непозволительно, — Девон недовольно сжал губы и нахмурился.

— Цэй'алори, вы думаете, что нас пытаются подставить и разрушить остатки взаимоотношений с дишен?

— Это очевидно. Выходка Риена, разгуливающий у самой границы Искаженный…

— Не удивлюсь, если за этим стоят элишен, — буркнул один из лордов западного побережья озера Ша, Руни даже не стал пытаться понять, который из.

— Не исключено, но… что-то в этом не так. С одной стороны всем аниа показывают, что шесс'ен не способны исполнить свой долг и защитить их от тварей, а значит можно наше главенстве и оспорить, — рассуждая, Девона никогда не скупился на мимику, там сильно отличаясь от своих братьев и отца. — Ведь это значит, что мы вроде как потеряли, а вернее, так и не вернули божественное благословение, и Владыка не более чем узурпатор, но…

— Но также у нас, на Севере, всё спокойно и мирно.

Следующие слова застряли в горле говорившего лорда.

— В глазах остальной империи…

— Виноватыми покажемся мы. Каким бы ни был исход.

— И тогда южане могут возжаждать нашей крови и попытаться окончательно сломить цишен.

— Этого не будет. Я — не позволю.

Тишина, полная благоговения, разлилась по залу — полные надежды взгляды скрестились на его племяннике. Девон исключительно редко говорил такие вещи, и каждый раз они били в самое сердце этих цишен, доставали самых глубин души и привязывали лордов к нему нерушимыми оковами.

Они — верили.

Верили, что их Шессо'Цаали их защитит.

Их безмерно подкупало то, с каким собственничеством принц относился к Северу, а императорскую породу они знали — Талэ не делились ни с кем своими игрушками.

Как же всё-таки Девон похож на своего отца…

— Случись война с Западом, они снова переломят нам хребет. Так уже было не раз — шесс'ен плохо уживаются с теми, кто от них отличается, зато очень хорошо умеют против кого-то дружить, — покачал головой Мару, поджав свои тонкие губы.

Он озвучил очевиднейшие вещи, но, несмотря на всю противоречивость действий Лорда-Защитника, в подобных вопросах к нему прислушивались.

Мару вообще был фигурой во многих отношениях интересной и спорной — как только ненавидевшие предательство больше всего на свете цишен простили ему принесение присяги Дому Талэ?

Какая ирония…

Считали захватчиком благородные лорды почему-то Руни, хотя поставил Север на колени как раз и принёс его к ногам Императора именно Мару. Это он был тем военачальником, благодаря которому были свергнуты отказавшиеся преклониться перед Владыкой гордые и независимые Тиори — последний из