– Ага, – кивнул головой Широков. – Так спрятать, чтобы самому потом не найти.

– Кто у тебя бывал в последнее время? Друзья, знакомые, женщины?

– Кроме тебя и ребят, никто. Даже Таня приходила только раз, посмотреть на ремонт. И Агафья Павловна. Ты же знаешь, в частной жизни я затворник.

– Значит… среди своих искать надо, – заключил Багиров. – Не хочется в это верить, а придется.

Широков налил коньяк в хрустальные стаканы, предложил Борису.

– Надо выпить, а то на душе муторно.

– Коньяк не поможет…

– Да знаю я! – рассердился Павел и все же выпил. – А что поможет-то?

Начальник службы безопасности пожал плечами.

– Работать надо, думать. Тебе этот кинжал ни о чем не говорит? – спросил он.

– Что он мне может говорить? Нож и нож.

– Не простой нож-то! – Багиров поднес оружие к лицу и повторил: – Приметный. Не зря тебе его оставили. Может, вспомнишь?

Широков покачал головой.

– Никогда его раньше не видел. Клянусь!

– Тогда перейдем к фотографии. Кто на ней? Фамилия, где проживает, чем занимается?

Павел нежно провел рукой по лицу на портрете, старательно огибая дыру на месте левого глаза.

– Ее зовут Эльза Малер. Звали…

– То есть? Сменила фамилию?

– Нет. Она умерла. Давно, много лет назад.

– В каком возрасте? От чего? – сыпал вопросами Багиров.

– Какое это имеет значение? Болела… Что ты мне душу травишь, Борис? При чем тут Эльза? Ее и в живых-то нет!

Багиров имел другое мнение. Отрабатывать надо все направления. Особенно, когда такие дела творятся.

– Отчего умерла Эльза Малер?

– Я же говорил, болела… Простудилась, подхватила воспаление легких… еще почки отказали. Умерла быстро, в течение недели. Я приехал, как обычно, привез подарки… а ее уже не стало. Меня даже на похороны не позвали. Впрочем, ее родители не знали моего адреса. Я тогда из своей берлоги переехал на Профсоюзную, квартиру снимал… – Широков налил себе полстакана коньяка и залпом выпил. – Не могу я вспоминать об этом! Когда узнал, что Эльза умерла… месяц ходил пришибленный, не верил. Мне кажется, я до сих пор не верю, что ее нет.

Он все гладил лицо на фотографии.

– Ты ее любил?

По тому, как босс посмотрел на него, Багиров осознал неуместную бестактность своего вопроса. И всю глубину чувства Широкова к Эльзе.

– Я ее люблю… – сказал Павел. – Это самое лучшее, что было в моей жизни.

Они долго молчали. Начальник службы безопасности курил, а Широков пил коньяк, который совершенно на него не действовал.

– Может быть, это призрак твоей юности пришел мстить? – нарушил молчание Багиров. – У тебя были враги, которые знали Эльзу?

– Какой призрак? – с тоской произнес Широков. – Призраков не существует. К сожалению… (Он имел в виду призрак Эльзы, который мог бы утешить его скорбь.) А враги из моей юности?.. Сколько ни пытался вспомнить, кроме Жорки назвать некого.

– Что за Жорка? – насторожился Багиров. – Он-то хоть жив, надеюсь?

– Не знаю… Я ведь после смерти Эльзы по прежнему адресу больше не приезжал. Как отрезало. И Жорку с тех самых пор не видел. Фамилия его Пилин, кажется. Да, точно, Георгий Пилин.

– А живет где?

– Сейчас не знаю, а тогда жил на Заводской, в соседнем доме. Наверное, те трущобы снесли давно.

– Ничего, найдем! – обрадовался Багиров.

Хоть какие-то данные получены, а остальное – дело техники. Теперь он этого Георгия Пилина из-под земли достанет, если тот жив, конечно. Правда, может оказаться, что он никакого отношения к происшествию в квартире Широкова не имеет, но проверить надо.

– Я возьму кинжал? – спросил Багиров. – Покажу кое-кому. С экспертами посоветуюсь.

– Бери…

Лена схватила бинокль. Кажется, в чердачном окне снова кто-то есть! Она чувствовала Наблюдателя, как будто от него исходила холодная, опасная волна. Просто появлялось это ощущение – Наблюдатель здесь, он занял свой пост.

Так и есть! Бинокль приблизил чердачное окошко, и Лена смогла рассмотреть раскрытую раму, мелькнувшую руку в перчатке, неясный силуэт в сумраке. У нее задрожали коленки от возбуждения. Что ему нужно? За кем он следит? Уж, наверное, не за соседским ньюфаундлендом.

Легкий на помине, Гарри выскочил из подъезда и вытащил своего хозяина.

– Тише, собачка! – суетливо оглядываясь, увещевал пса сосед. – Не дергай поводок! Твой папочка может упасть!

Хозяин ньюфаундленда не хотел встречаться с дворничихой, поэтому вывел собаку чуть раньше. Гарри, которому были чужды людские разборки, весело понесся к кустам. Оправившись, он собирался побегать по клумбе и тут увидел въезжающую во двор машину. Подскочив от неожиданности, пес с лаем бросился к «мерседесу». Хозяин растерялся, не удержал поводок, и Гарри с размаху прыгнул на серьезного молодого человека, который вышел из автомобиля.

– Гарри! – вне себя от ужаса завопил хозяин. – Ко мне! Ко мне!

Молодой человек не выказал особого страха. Он знал, что Гарри не кусается, и только раздраженно отмахнулся от пса. Тот мог испортить грязными лапами его безукоризненный костюм.

Гарри обиженно отскочил.

– Заберите собаку, – сказал молодой человек, смерив соседа неприязненным взглядом. – А не то…

Хозяин не стал ожидать продолжения. Он дал псу увесистого шлепка, и ньюфаундленд, который не привык к грубому обращению, мигом юркнул в подъезд.

– Извините… – пробормотал сосед, бочком проскальзывая мимо сердитого парня.

Молодой человек закурил. Именно с этой целью он и вышел из машины.

Леночка, невольно залюбовавшись, даже забыла про Наблюдателя в чердачном окне. «И где берутся такие красивые мужчины? – подумала она. – Надо же! Бандиты, а глаз не отведешь! И почему порядочные люди лишены этого особого шика, этой спокойной уверенности в себе? Нет… но какой красавец! Ему бы в стриптиз-клубе цены не было».

Из подъезда вышли еще двое привлекательных мужчин и уселись в «мерседес». Леночка с сожалением вздохнула. Ее сердце стало биться ровнее и совсем успокоилось, когда автомобиль свернул за угол и исчез из виду.

Такие красавчики никогда за ней не ухаживали. Они жили в своем, параллельном мире, полном риска, денег и крови. Они казались призраками заколдованных городов, где правит золотой телец и куда таких, как она, не пускают. Да и что ей там делать?

– Вот дура! – прошептала она. – Нашла куда смотреть. Сердце запрыгало, как у малолетки, дыханье сперло. Тьфу, балда какая! За тридцатник перевалила, а ума так и не набралась. Да эти мальчики свернули бы тебе башку, не моргнув глазом, и потом отправились бы пить шампанское в свое удовольствие. У них нет ни чести, ни совести. Они служат злу. А это хорошим не кончается…