Вздрогнув, я вырвала руку из захвата и сделала пару шагов назад. Такого ужаса мне давно не приходилось испытывать.

— Кто вы? — дрожащим шепотом спросила я. Земля уходила из-под ног, а перед глазами плыло. — Кто вы такой?!

Незнакомец издевательски захихикал.

— Как невежливо спрашивать имя на маскараде, миледи, — укорил меня он. — А что будет, если я спрошу ваше, а? Как ваше имя, миледи?

Мужчина склонился в поклоне — молниеносном, неестественно резко, будто кукла на шарнирах, и растворился в толпе, не дожидаясь ответа. Только издевательский тонкий смех еще какое-то время звучал.

Сердце колотилось так, словно хотело проломить ребра и унестись прочь, а в горло никак не удавалось протолкнуть глоток воздуха. Опомнилась я после странного разговора только спустя пару минут.

Кто он такой — этот странный человек и как он здесь появился? Нет, как появился — это понятно, просто приехал, как и все прочие гости. Но он не был похож на тех, кого мне прежде доводилось встречать. И этот голос… Этот ужасный адский голос — он напугал меня едва не до потери чувств.

Чтобы немного прийти в себя я отправилась к столам и взяла стакан воды, который опустошила одним жадным глотком. Зубы мелко стучали по стеклянной стенке.

А что если это он и был? Убийца? Он походил на полного безумца, на чудовище! Что если именно он лишил жизни Джерома Картрайта? И для этого действительно не было никаких мотивов, кроме беспричинной злобы сумасшедшего?

— С вами все в порядке, мисс? — раздалось рядом со мной. Я вздрогнула — и стакан полетел на пол, тут же разбившись на сотни осколков.

Этот голос я мгновенно узнала. Я вообще запоминала голоса куда лучше лиц. Впрочем, даже не обладай я этим свойством, сложной было с кем-то спутать настолько высокого мужчину.

— О, со мной все прекрасно, сэр, — заверила я капитана Дарема. Его лицо было скрыто полностью под маской чумного доктора. Странный выбор наряда для праздника. Слишком уж траурный и мрачный. Однако черная одежда капитана не производила и вполовину того ужасающего эффекта, какой произвел на меня костюм человека в шутовском колпаке.

А где же миссис Дарем? Она должна быть здесь.

— Не похоже, мисс, — тихо хмыкнул мужчина, хозяйским жестом подцепив меня под локоть. — Вы кажетесь такой напуганной.

С каждым словом капитан Дарем склонялся ко мне, шепот его становился все интимней. Да, этот мужчина определенно считал себя великим покорителем женских сердец и, вполне возможно, им и являлся. Впрочем, у меня не было ни единого шанса оценить навыки обольщения капитана.

— Вы видели тут мужчину в шутовском костюме? — спросила я, осторожно отодвигаясь от брата викария.

Джордж Дарем ожидал чего угодно, но не такого вопроса.

— В шутовском костюме? Кому вообще могло прийти в голову вырядиться шутом? — пробормотал он. Я не стала говорить, что одеться чумным доктором — тоже не самый лучший выбор для праздника. — Нет, никого подобного мне видеть сегодня не доводилось.

Пробормотав что-то извиняющееся я проскользнула мимо Дарема. Как раз заиграла музыка, кто-то пригласил меня на танец, и я бездумно приняла приглашение, постоянно приглядываясь и прислушиваясь. Все ждала, что вот-вот среди гостей мелькнет цветастый костюм и раздастся звон бубенцов на колпаке. Но странный тип как в воду канул.

Когда я уже готова была выбросить пугающую встречу из головы, как снова столкнулась с шутом. Он буквально втянул меня в круговерть вальса, не спрашивая разрешения, не приглашая, просто схватил за руку и увлек за собой.

— Да кто вы такой, черт бы вас побрал? — возмущенно воскликнула я, завороженная и испуганная маской перед собой. Даже показалось на какое-то мгновение, что нет за ней никакого лица.

— Разве непонятно, миледи? — мерзко захихикал незнакомец, кружа и кружа меня. Я уже не сомневалась, что этот человек совершенно безумен, не смеются так люди в трезвом рассудке.

Он не мог ничего мне сделать на виду у стольких людей, я понимала это умом и при этом все равно боялась, боялась так сильно, что даже пожар, в котором я едва не сгорела, уже не казался чем-то ужасным.

— Ничего непонятно! — почти взвизгнула я, понимая, что вырваться не получается.

Снова партнер по танцу жутко рассмеялся.

— Я — шут, миледи. По-моему, это очевидно.

Да он просто издевается надо мной!

— Это просто ваш костюм! — оскорбилась я из-за глупой шутки и страха, который все никак не отпускал. — Маскарадный костюм!

— Что есть жизнь человеческая, миледи? Просто один затянувшийся маскарад, — с каким-то показным, театральным спокойствием изрек незнакомец. — И кто может сказать, когда именно мы в маскарадном костюме, а когда в собственном обличье?

Я не выдержала и одним резким движением сорвала с мужчины шутовскую маску, желая раскрыть инкогнито этого невыносимого и пугающего человека.

Как удалось не завопить от ужаса, не понимаю.

Лицо под маской оказалось покрыто плотным густым гримом. На выбеленном лице кроваво-красная улыбка от уха до уха, глаза перечеркнуты черными вертикальными полосами. Грим лежал так плотно, без изъяна, без единой трещины и потека, что казался просто кожей.

Маска выпала из моих ослабевших пальцев. Тут же чей-то каблук наступил на нее, и донесся тихий, но отчетливый хруст.

— Маска может быть лицом, лицо — маской, — снова рассмеялся «шут», который ничуть не расстроился из-за своей потери. Какой мерзкий смех, в нем не было и на пенс настоящего веселья. Только насмешка надо мной и моей глупостью и слабостью. — Что есть что, миледи? Под вашей маской точно лицо?

Он меня знает. Он совершенно точно откуда-то знает меня! Но я никогда в жизни не встречала кого-то подобного «шуту»!

— Назовитесь, сэр! — прошипела я, титаническим усилием воли заставляя себя унять панику. — Ведите себя как мужчина. Назовитесь.

Под нарисованной улыбкой расцветала и настоящая, отчего поддельная стала еще шире — и лицо казалось перечеркнутым кровавой раной.

— Но я ведь назвался, миледи. Я — шут, — пискляво отвечал незнакомец. И тут же снова его голос стал глубок как бездна. — И я пришел потанцевать с вами в этот прекрасный вечер между. Но вы почему-то недовольны, хотя танцор я преизрядный, не находите?

Он действительно танцевал с легкостью и грацией, которые редко встретишь в мужчинах.

— Ах, вы не отвечаете мне, миледи, как это грубо, — продолжал мой партнер после затянувшегося молчания.

А танец все не заканчивался и не заканчивался.

— Что вам нужно?! — воскликнула я

Картинно приподнялись в изумлении нарисованные брови.

— Мне? Нужно? Право слово, миледи, мне не нужно ничего. Весь мир и так у моих ног. А вот вам… Вам требуется фунт справедливости и полфунта мести, не так ли? — перешел шут на змеиный шепот. — Ах, как вам все это требуется. Вот только вы так одиноки, так слабы, и нет никого, совершенно никого, кто мог бы помочь вам. Все эти люди — они так злобны, так коварны, так жестоки… Но у них есть существенные достоинства, миледи. Люди хрупки и смертны.