— И что им надо?! — повторила я вопрос.

— Уж точно не погоду обсудить. Интересно, Андрей успел выскочить?

Снизу голоса раздавались уже ближе, а потом шаги. Кто-то бежал по лестнице вверх, но молча. И это не могло обнадеживать. На четвертом этаже Константин Сергеевич рванул меня в сторону. Темный коридор пугал, но двери кабинетов все были заперты. Слабый свет в небольшом пролете осветил углы мебели — тут сотрудники отделов собираются в перерыве. Я и не думала сопротивляться, когда Константин Сергеевич впихнул меня в шкаф и сам залез следом. Я не дышала, но он прошептал довольно спокойно:

— Охрана вызовет полицию. Лишь бы нас до тех пор не нашли.

Я смогла открыть рот только через пару минут — когда убедилась, что нас окружает непроницаемая тишина:

— Вы думаете, что они хотят нас убить?

— Тебя-то? — он усмехнулся. — Вряд ли.

— Вас?!

— А почему нет? Я — это примерно пятьдесят процентов управленческого состава компании.

— Но кому вы перешли дорогу?..

И замолчала, расслышав отдаленные голоса. Какое счастье, что здание такое огромное! Преследователи не уловили, на каком этаже мы свернули, потому сейчас спокойно обходят все. А когда снова стихло, подалась вперед, чтобы шептать совсем на грани слышимости:

— А что же они сделали с охраной? И успел ли кто-то вызвать полицию?

— Думаю, минут через двадцать мы об этом узнаем.

Он перехватил меня и прижал к себе. Сопротивляться я и не подумала, чтобы не создать шума. Да и в такой тесноте мы все равно не могли друг к другу не жаться.

— Страшно? — вдруг спросил Константин Сергеевич.

— Очень, — тихо ответила я.

— Лучше, чем аттракционы?

— Что? — пискнула я громче, чем собиралась.

Попыталась отпрянуть от него, но он каким-то невероятным образом развернул меня и прижал спиной к себе. Картина вроде бы вырисовывалась, но это была какая-то сумасшедшая картина — такую в голову разом не уложишь. Потому я осторожно поинтересовалась:

— Это розыгрыш?

— Нет, конечно.

— Правда? — теперь я уже позволила недоверию проявить себя.

— Выходи и проверь. Но когда тебя будут пытать, пожалуйста, не выдавай мое место, — и рассмеялся.

Именно его смех и расставил все точки по своим местам. Хотя в полный голос я говорить по инерции не осмеливалась:

— Уму непостижимо… И вот так ты себе представляешь отличное свидание — перепугать меня до чертиков?

— Нет. Суть не в этом. А в чем-то совсем другом, — он прошептал мне это в самое ухо.

Окончательно осознав, я мгновенно расслабилась — все-таки после такого перенапряжения радуешься чему угодно. И голос мой стал спокойнее:

— Ты же понимаешь, что я тебе такого не прощу?

— Сейчас я понимаю только то, что мы неожиданно перешли на ты. Теперь осталось назвать меня по имени.

Одна его рука крепко удерживала меня, а вторая коснулась пуговички на блузке. Поняв, что он очень аккуратно расстегивает ее, воскликнула:

— Костя!

— Вот видишь, все работает. Расслабься, Анют, это просто игра. Так подыграй мне — притворись, что мы на краю гибели.

Я недоуменно усмехнулась, но вдруг поняла и другое:

— А Света, Андрей… они в курсе?

— Само собой. Света умеет подыгрывать мне в чем угодно, а Андрей, как видишь, тоже не против аттракционов. Друг все-таки.

— А юрист и его утренний рейс?!

— Все наши юристы спят уже. Юристы вообще любят поспать. А вот моя Светланка помнит все перемещения наших договоров и расписания, ее бы так не провели. Анюта — плохой, плохой секретарь.

У меня сил не осталось даже на злость, но я попыталась:

— Тогда давай выбираться!

— А если они еще не ушли? — его пальцы перешли на следующую пуговичку. — У тебя высокий болевой порог? Потому они вряд ли будут церемониться.

— Кто? Охрана, которая вам тоже подыгрывает?

— Ты не можешь быть в этом уверена, — и сам притом смеялся.

А руки его обжигали. Окончательно убедившись, что меня развели, как ребенка, я перехватила его за запястье:

— Не надо. Предлагаю выбраться отсюда и поругаться. Потому что мне очень хочется поругаться со всеми вами.

— Напомню, что Андрей твой босс. Не надо с ним ругаться, это невыгодно для кошелька. Предлагаю закрыть глаза и позволить мне только прикоснуться. Я хочу, чтобы для ругани был настоящий повод, а не какая-нибудь ерунда.

— Костя, — и я не знала, о чем хочу попросить, потому что его пальцы уже мягко скользили по голой коже, а потом надавили на чашечку бюстгальтера, спуская вниз.

Я действительно хотела остановить. Но отвлеклась на шепот:

— Анют, — он и сам теперь задышал труднее. — Прошу, не двигайся. У меня от каждого твоего движения штаны все теснее.

— Тогда отпусти.

— Отпущу, если попросишь снова. Сумасшествие какое-то, — он вдруг коснулся пальцами соска и немного сдавил, вынуждая напрячься. — Я не собирался доводить до этого, честно. Но дай еще хоть минуту.

— Тогда зачем, если не собирался?.. — выдохнула я.

— Потому что обещал тебя сегодня не целовать. Но у меня скулы сводит от желания… хоть что-то…

Он накрыл всю грудь ладонью и сжал. Простонал мне в волосы — возможно, я сама неконтролируемо выгнулась. Совсем немного, но стон был каким-то тихим и отчаянным.

— Отпусти, — выдавила я, хотя на самом деле хотелось чего-то совсем другого.

И его руки тут же исчезли. Я выбралась из шкафа, но Костя мгновенно оказался передо мной. В полумраке я видела только его глаза. Он перехватил мои руки за запястья, отвел, наклонился почти к самому лицу и сказал напряженно:

— Я сам.

Поправил бюстгальтер и медленно застегнул блузку. А я не нашла в себе силы возражать. И не вырвала ладонь, когда он взял меня за руку, переплел наши пальцы и повел по коридору. Постепенно приходя в себя, я поняла, что идем мы наверх:

— Андрей там?

— Да, скорее всего, — теперь в его голосе появилась улыбка. — Чтобы ты сразу нам высказала все претензии, а завтра вышла на работу уже без них.

Я все же выдернула руку, вспоминая произошедшее и позволяя закономерному раздражению вылиться:

— Да как ты вообще до такого додумался?! Неужели считаешь, что какая-то девушка будет с тобой после такого встречаться! Перепугал до смерти, а потом еще и ситуацией воспользовался!

— Не считаю, Анют. Ты уже со мной встречаешься, просто пока этого не поняла.