Во время своих путешествий она почти всегда находила мужчину для Прыжка.

Под ложечкой у нее засосало.

Никакого желания.

Грейс села на пол и попыталась понять, чего же ей на самом деле хочется, но ответа не нашла. Она чувствовала себя маленькой и жалкой, превратившейся в ничто.

Пушинка. Которую постепенно срывает и уносит жестокий, неутихающий ветер.

Плохие мысли, Грейс. Стереть, стереть, стереть, затем вытеснить.

Что она говорила стольким пациентам? Главное – делать что-нибудь.

Можно поехать в тир в Сильмаре и попрактиковаться в стрельбе. Не то чтобы она нуждалась в тренировке – последний раз Грейс была там в воскресенье три недели назад и превратила мишень – безликую, политкорректную голову европеоида – в решето. Ее меткая стрельба вызвала потрясенное молчание, а затем растерянное «ого!» у парня на соседнем стенде, бритоголового, похожего на бандита типа, который пытался выглядеть крутым со своей «пушкой» калибра 357 под патрон «магнум».

Грейс проигнорировала его и точно так же изрешетила вторую мишень, после чего бандит пробормотал «Мама лока!» со смесью отвращения и восхищения, а затем продолжил мазать по своей мишени самым унизительным образом.

Когда доктор Блейдс взяла свои пистолеты и покинула огневой рубеж, у него стало получаться лучше.

Он делал вид, что ее тут не было.

* * *

Грейс научилась стрелять и прошла серьезный курс самообороны вскоре после того, как купила дом и офис. Оставшись одна и предполагая, что так будет всегда, она не знала, с чего начать, и обратилась к Алексу Делавэру, потому что слышала, что он занимался карате и время от времени работал с полицией.

Она нашла его в студенческом городке – Алекс вышел из корпуса Сили Мадда, где располагался факультет психологии, с двумя аспирантками. Они оживленно переговаривались. Потом женщины ушли, а Делавэр продолжил путь широким, но медленным шагом. Он был не очень высоким, но казался выше своего роста. Черная водолазка, джинсы, рюкзак…

Блейдс приблизилась, чтобы он ее заметил, и махнула рукой. Алекс махнул ей в ответ и подождал, пока она подойдет.

– Привет, Грейс.

– Есть минутка?

– Конечно. Что случилось?

– Я решила заняться боевыми искусствами и хочу спросить у вас совета.

Серо-голубые глаза Делавэра должны были остаться бесстрастными, но почему-то отреагировали. Зрачки его мгновенно расширились. Серьезный интерес, однако Грейс не заметила сексуального подтекста – скорее он действительно обдумывал просьбу.

– Кто-то сказал, что я сэнсэй? – улыбнулся Алекс.

– Вроде того.

– Жаль вас разочаровывать, я просто дилетант – упражняюсь время от времени.

– Все равно вы знаете больше меня.

– Справедливо, – сказал мужчина. – Вам нужна хорошая нагрузка или надежные средства самозащиты?

– Возможно, и то, и другое.

Мимо прошла хихикающая парочка аспиранток в коротких юбках. Обе девушки окинули Делавэра оценивающими взглядами, но тот не заметил этого. Он отвел Грейс к скамейке в тени дерева напротив факультета психологии и сказал:

– Не хочу показаться излишне любопытным, но я не смогу дать вам правильный ответ, не зная, имеете ли вы в виду конкретную угрозу.

– Нет, – ответила Блейдс. – Я живу одна, а это Лос-Анджелес…

Все знали причину, почему Грейс одна. Она не могла говорить об этом и надеялась, что Делавэр это понимает. Слава богу, он не отклонялся от темы.

– У карате и других боевых искусств есть одна особенность: они хороши в качестве физической нагрузки и для воспитания дисциплины, но за пределами кино практически бесполезны против вооруженного бандита, – предупредил ее Алекс. – Поэтому если ваша главная цель – защита, я рекомендую заняться рукопашным боем. Нечто вроде израильской крав-мага́, но еще жестче.

– Ищите уязвимые точки, – сказала Грейс.

Делавэр снова улыбнулся.

– Сонная артерия – самая легкая мишень. Но не единственная.

– Звучит неплохо. Порекомендуете кого-нибудь?

– И еще одно: если вы хотите сделать следующий шаг, купите пистолет и научитесь стрелять.

– А у вас есть огнестрельное оружие?

– Нет. Но не потому, что я владею приемами карате.

– Вы утратили интерес?

– Когда мой учитель состарился и умер, я все время говорил себе, что найду нового, но в конечном счете понял, что не сделаю этого. Это фантастическая тренировка, особенно для баланса, и поэтому когда-нибудь я могу вернуться. Но против ножа или пистолета… – Мужчина покачал головой.

– Где я могу пройти серьезный курс рукопашного боя?

Делавэр снял рюкзак, достал блокнот и ручку и написал имя.

Шошана Ярослав.

– Это дочь моего учителя. Когда я тренировался, она была еще ребенком. Теперь она выросла.

– Она разбирается в огнестрельном оружии?

– И в нем тоже.

– Спасибо, Алекс.

– Что-нибудь еще?

– Нет, это все.

– Надеюсь, вы найдете то, что ищете, – сказал Делавэр. – И еще надеюсь, что это вам никогда не понадобится.

К полудню безмятежная красота пляжа истощила терпение Грейс. Час спустя она полностью утратила самообладание: каждый раз, когда волна накатывала на берег, женщина стискивала зубы, а от чириканья и криков ржанок ее пальцы скрючивались, словно когти.

Заперев дом – желудок остался пустым, и у Блейдс не было никакого желания его заполнять, – она села в машину и поехала на север, без всякой цели. Промчалась мимо «Сети Нептуна», миновала участок парка, взорванный несколько десятилетий назад ради продолжения шоссе…

Проезжая мимо дюны Торнхилл Брум, этого эвереста сыпучего песка, используемого поклонниками фитнеса для проверки выносливости, психотерапевт вспомнила сцену, которую видела в прошлом году: детеныш тюленя выполз на асфальт, и его переехала машина.

Возможно, отпуск – неудачная идея. В данный момент она дорого заплатила бы, чтобы кого-нибудь спасти.

Грейс поднималась на дюну всего один раз, уклоняясь от болтовни с единственным компаньоном, накачанным стероидами мужчиной, который выпендривался, бегом преодолевая почти вертикальный склон. Позже, пройдя весь маршрут и возвращаясь к машине, оставленной у шоссе, она видела, как этот человек спрятался за свой «Джип» и согнулся пополам – он задыхался, и его рвало.

Грейс тоже тяжело дышала после подъема, но ей не нужно было ничего доказывать, и от этого ее жизнь была спокойной и приятной.

В конечном итоге никому до тебя нет дела.